Рената превращает грубую безнадегу в стильный декаданс, поднимает гламур на смех, заодно воспевая блеск и нищету женской — и, шире, человеческой — солидарности. Если уж прожить отведенные тебе годы со смыслом не получилось, почему бы не попробовать со смыслом умереть?
В фильме отчетливый и правдоподобный сюжет, хорошие диалоги, разыгранные в высшей степени убедительно. Прекрасные актеры.
Главный вопрос, остающийся в голове после двух с половиной часов просмотра: «Зачем?» Другого ответа, кроме попытки разорить зрителей, упаковав знакомый товар в новую обертку, придумать не получается: продюсеры-пауки раскидывают рекламные сети умело, и народ, конечно, поведется.
Пожалуй, главная примета великого фильма о любви — острое чувство, возникающее у зрителя: «Я тоже хочу пережить такое». Картина Ханеке — редкий случай фильма не о первой, а о последней любви — оставляет это чувство.
Новый фильм Скотта не может сравниться со старым как космический хоррор, но многократно превосходит его как стройная космогония. Как и Лавкрафту, сэру режиссеру больше не нужна психология и он более-менее плевал на логику. Если «Чужой» был фильмом о страхе, то «Прометей» — о страхе божьем. Если угодно, религиозный трактат, изложенный в неслыханно зрелищной форме.
Новая картина Каракса — это два часа головокружительной свободы; казалось, ее секретом владеют лишь Апичатпонг Вирасетакун в Таиланде и Дэвид Линч в США, а в Европе о таком давно забыли. Но Каракс в своем многоступенчатом бурлеске сравнялся с любыми конкурентами, хотя явно ни с кем не собирался состязаться.
Мы присутствуем при чуде соединения харизм в единое силовое облако, а за это можно простить многое. Перед нами образец чистого кино, а энергия перетекает с экрана прямо в зал.
«Хижина в лесу» — главный сюрприз этой весны. Вероятно, важнейший фильм ужасов за долгое время и первый значительный прорыв в этом жанре со времен японских «Звонков» и «Проклятий». То ли законодатель нового тренда, то ли феномен, которому суждено остаться в истории кинематографа особняком — как «Экзорцисту» или «Нечто». Так или иначе, рубеж, веха, этап.
Дело, видимо, в том, что настоящая аудитория «Маппетов» — взрослые. А подлинный его сюжет — ностальгия по детству. Только детство это не наше, чужое. Мы-то с вами наверняка люди и никогда не были маппетами! Возможно, об этом стоит даже пожалеть.
Принято считать, что маститому детективщику с экранными воплощениями его книг не слишком везет; с этой точки зрения «Шпион» — скорее удача. Размашистый, богатый, динамичный, складный с точки зрения интриги — если мыслить категориями отечественного проката, вполне качественный мейнстрим.
Жизнь жестка, на все юмора не хватит, так что здесь не веселые заметки Кэрри Брэдшоу, а новая «Москва слезам не верит». Годы идут, слезы все льются, а она все не верит.
«Мальчик на велосипеде» — картина простая и свежая. Внутренняя пружина Сирила не позволяет ему оставаться на месте — он постоянно крутит педали, двигаясь вперед и отказываясь признать очевидное вроде бы поражение. И точно так же несется вперед фильм, обходясь без возможных сентиментальных штампов или многозначительных нравоучений.
Когда Джон Картер, известный на Марсе под прозвищем Вирджиния, покидает родину, шепча себе под нос «я возвращаюсь домой», публика утирает непрошеную слезу. Вместе с Джейком и Джоном — среднестатистическими обитателями скучной планеты — мы уносимся в трехмерную, разноцветную, невероятную страну Оз. А на ней, безусловно, есть жизнь.
«Железная леди» — политическая биография, которая почти превращена в слезливую мелодраму для домохозяек; почти, поскольку собственная актерская трактовка героини Мерил Стрип сопротивляется этой скучной линейности. В общем, если вы неравнодушны к этой актрисе — немедленно в кино, а если вам интересна Маргарет Тэтчер — лучше уж почитайте хорошую книжку, благо на русском изданы и ее биографии, и автобиография.
Виртуозно сбалансированный, выдержанный в нарастающем с каждой минутой темпе, неизменно напряженный «Стыд» существует на опасной грани сентиментальности с примесью дешевого трагизма. Вероятно, это осознанный прием — он-то и бьет на узнавание персонажа в себе.
«Артист» — событие не недели, а года. Возможно даже десятилетия. Не в художественных достоинствах картины дело: фильм, конечно, обаятельный, даже чудный, но не шедевр. Просто «Артист» — удивительная реставрация тех ценностей, которые казались давно отжившими.
Умный, жестокий и парадоксальный фильм — в отличие от других картин Сокурова, не скучный даже для неофита
Пожалуй, идеальный зритель «7 дней и ночей с Мэрилин» — тот, для кого имена главных героев являются пустым звуком. Только ему удастся увидеть в фильме волшебную сказку о том, как заезжая и капризная принцесса на горошине вдруг обернулась прекрасной феей, подарившей невинному дурачку несколько часов чистого счастья.
Дэй-Льюис — великий актер, не столько играющий великого человека, сколько вошедший в его плоть и кожу: порой кажется, что в процессе спиритического сеанса авторы фильма каким-то чудом возвратили 16-го президента США к жизни и заставили сыграть в своем фильме. И это — один из очевидных и немногочисленных плюсов этого качественного, ровного и заунывного зрелища, которое настолько правильно задумано и исполнено, что больше подходит для уроков истории в американских школах, чем для широких экранов мультиплексов.
Вы будете подпевать идиотским куплетам, растроганно рыдать, хохотать во весь голос и опять рыдать, уже от смеха. «Шапито-шоу» так же уморительно, как «Кавказская пленница», и не менее трогательно, чем «Берегись автомобиля». А ведь здесь нет ни Никулина, ни Смоктуновского: по большей части актеры — непрофессионалы, за исключением Петра Мамонова.
Этот фильм должен посмотреть каждый, кто интересуется кинематографом, историей, да и просто понятиями «добро» и «зло», которые так трагически размылись в ХХ веке.
«Шерлок Холмс. Игра теней» — безусловно, событие. Это один из самых забавных и ярких фильмов, выходящих в прокат к праздникам. Это второй подряд коммерческий проект британца Гая Ричи, причем не одноразовый.
«Шпион, выйди вон» — отнюдь не ностальгический проект, а исследование на тему трансформации системы ценностей, при которой люди теряют человеческие свойства, превращаясь в фигуры на шахматной доске. В частности, поэтому в этой чисто британской истории российские зрители увидят немало родного.
В самом деле, «Драйв» далек от безупречности. Он отвращает интеллектуалов тем, что играет на поле чистого жанра: персонажи демонстративно плоски, диалоги схематичны, за кадром звучат неторопливые диско-ритмы, намекающие на бесхитростный кинематограф 1980-х.
Здесь нашлось место всему самому важному: рождению и смерти, убийству и милосердию, греху и покаянию, любви и насилию, юмору и ужасу. Поэтому «Жила-была одна баба» — кино не фольклорное, не русофильское, не буквоедское, а универсальное. Невероятная редкость для наших широт.
