Фильм сразу выламывается из ряда современной киножвачки: в диалогах нет бытового словесного мусора, а есть литературная речь, которой можно наслаждаться. Можно следить за развитием авторской мысли — что в кино вообще самое увлекательное. Есть то, что зовут поэтикой, и нет потребности в том, что зовут обсценной лексикой. Орудие режиссера — гротеск.