Гей-сцен в фильме около 60% — герои лежат в ванной, целуются, гладят друг друга, занимаются сексом. А вокруг сплошное золото-золото-золото. И при этом — никакой вульгарности и пошлости. Все настолько смело, драйвово и нагло, что хочется крикнуть Содербергу: «Эй, не смей уходить из кино!»
Фразу «великая красота» прежде всего необходимо отнести к оператору фильма Луке Бигацци, который очень здорово снял знойный, величественный, но какой-то безжизненный Рим. Надеюсь, именно он и получит операторский приз.
Неубедительность истории и слишком медленный ритм волей-неволей обращают внимание на мелочи, которые в лучшем случае вызывают недоумение, в худшем — и вовсе раздражают.
Фильм произвел сильнейшее впечатление! Это очень красивая, масштабная работа с замечательными костюмами, великолепным ДиКаприо… Но поклонников романа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда могут быть немного разочарованы: режиссерское прочтение произведение оказалось несколько поверхностным и создалось впечатление, что База Лурманна больше заботил не психологизм, а внешние детали.
Впрочем, все попытки объяснить этот фильм, уложив его в скучные рамки слов, ни к чему не приведут. Пересказывать эйфорию бессмысленно. Она просто накрывает.
«Драйв» был снобской игрушкой для киноманов; «Сосны» без Гослинга стали бы формальным режиссерским упражнением, попыткой укротить эпическую историю. Именно он дает фильму силу — и, кстати, именно он придумал способ, каким грабит банки его герой-мотоциклист.
Законченный киногик Дэнни Бойл заигрывает и с нуаром, лихо жонглируя элементами жанра: здесь есть детективная история с множеством поворотов, ювелирная работа со светотенью (спасибо оскароносному оператору Энтони Дод Мэнтлу), закадровый текст от лица главного героя, а также образ роскошной и непредсказуемой женщины, которая поначалу кажется коварной фам-фаталь, но, мы ведь помним, что совы — совсем не то…
Усыпив бдительность зрителя сатирическими подробностями из жизни религиозной фанатички средней руки (блистательная Мария Хофстаттер, уже не впервые сотрудничающая с Зайдлем, добивается документального правдоподобия), режиссер выходит на новый уровень, впуская в дом женщины полупарализованного бородача-мусульманина Набиля (Набиль Сале), который въезжает к Анне Марии, как к себе домой. Как мы выясним позднее, у него на это есть вполне законные основания — он ее муж.
Британский режиссер сделал фильм о том, что там, где основным чувством, испытываемым людьми, является азарт, ни на что более человеческое (вроде любви) просто не хватает душевных сил. Впрочем, как напоминает зрителю финал картины, когда все стрессы позади, а верная лошадка пришла-таки к финишу, можно от души поплясать.
Несмотря на сценарий от братьев Коэнов и высококлассный международный актерский состав с Фертом во главе, это кино явно не тянет на хорошую зажигательную комедию.
Примечателен сам факт: великий режиссер (Бертолуччи) и великий музыкант (Дэвид Боуи) прошлого столетия встретились уже в начале этого века. Пусть только и на полтора часа действия этого замечательного фильма.
Несмотря на то, что эта картина, в отличие от прочих, завершается суровым, но все же хеппи-эндом, прежде всего она адресована взыскательной и серьезной публике.
В конечном счете, «Мастер» — как ангел из библейской притчи, с которым боролся Иаков, требуя благословения. В итоге, как мы знаем, Иаков повредил бедро и остался хромым. Но это ничего не меняет: побороться с этим фильмом, безусловно, стоит.
Зато места съемок красочны и грамотно использованы в кадре, а Сталлоне хоть и не молод, но все еще способен устроить отличную зрелищную драку (за что, на самом деле, отдельное спасибо постановщику трюков Джей-Джей Перри). Да и звучащий за кадром хард-рок от композитора Стива Маццаро отлично украшает всю эту жгучую свистопляску.
Режиссура Спилберга сдержанна, это добросовестная работа на службе материала в манере старых добрых голливудских профессионалов, без помпы и украшений. Кто-то даже может вспомнить скучные школьные уроки истории, ибо в картине действительно слишком много пространных диалогов и почти нет сражений Гражданской войны. Фильму явно не достает масштабности и поэтичности великолепного «Молодого мистера Линкольна» Джона Форда 1939 года, по отношению к которому картина Спилберга — лишь суховатая повествовательная финальная глава.
Билле Аугуст с прилежностью отличника, пишущего диктант, фиксирует все биографические детали, но не утруждает себя их объяснять и связывать в единое целое. Получается не рассказ, а лоскутное одеяло, невнятная череда случайных событий.
Нечто подобное было сделано несколько лет назад в прошедшем почти незаметно боевике «Беги без оглядки», где копы и гангстеры разыгрывали «Алису в Стране чудес». В той картине сюрреалистический эффект был достигнут, благодаря двусмысленным играм теней. Здесь же его диктует само пространство, от чего действие отсвечивает какой-то потусторонней жутью, дающей «Черному дрозду» необходимую триллеру непредсказуемость. В современном, увлекшемся большими бюджетами Голливуде такое встречаешь нечасто.
Это первая для Балабанова фантастическая лента. О конце света. О смерти в странном месте — зоне, из которой забирают туда, где счастье. О том, как сужается мир вокруг человека, когда он доходит до предела.
Камерная драма Виктора Шамирова с театральными паузами, отличными диалогами и нецелевым использованием Куценко.
«Рассказы» смотрятся легко, почти как сборник анекдотов, — после «Кинотавра» их уже растащили на цитаты. Этот фильм вполне можно принять за мейнстримное развлечение. Но при всей простоте конструкции «Рассказы» оставляют сложное послевкусие.
Картины, подобные новому фильму Бена Аффлека, на экранах появляются очень редко. Поклонники американского кино встречают их слезами благодарности, критики — бурными восторгами, а члены киноакадемии — призами.
Рай — еще один горько-ироничный комментарий Гомеша — возможен только в воспоминаниях. За мелодраматической историей «Табу» скрывается куда большее. Это поэма уходящего: уходящего кино, уходящей эпохи, уходящей жизни человека, уходящей страсти.
Фильм, как ни странно, с первого до последнего кадра выглядит алогичным — как будто сценарий был записан нервным врачебным почерком, и разобрать некоторые слова невозможно. А также стерильным — как будто история так и осталась в кабинете врача, где все началось.
Превратившись из хладнокровного рационалиста в средневекового мистика, Михаэль Ханеке снял фильм о настоящей любви.
Прекрасный, чисто литвиновский способ послать на три веселых буквы, никого не обидев и оставшись девушкой-загадкой. Что показательно, ее фильм — действительно такой медицинский прибор, что ловит частоты из миров, которые показаны человеку, но с которыми он нынче не в контакте.
