В фильме «12 лет рабства» каждый эпизод надрывно кричит о бесчеловечности, ужасе и порочности унижения одним человеком другого лишь на основании правильного или неправильного цвета кожи. Режиссер пошел по пути откровения и жесткости. Все было как в той жизни США, в середине XVII столетия.
Тодоровский с выучкой режиссера полнометражного кино не тратит ни одной экранной минуты зря. У него все сжато, динамично и к тому же смешно. Чему так и не научился Мэтью Вайнер за все шесть сезонов Mad Men, так это веселить своего зрителя. У него все всегда слишком серьезно — только драма человека, не знающего никаких преград ни в любви, ни в бизнесе и при этом вынужденного носить чужое имя. Ничего больше. А в «Оттепели» один Михаил Ефремов в образе режиссера Федора Кривицкого чего стоит.
Андрей Кавун попался в ловушку дебютанта: вместо того чтобы снимать жанровое кино, он снял авторский фильм про свой внутренний мир, самолично выступив перед зрителем одновременно в обличье Шерлока Холмса и Джона Уотсона. В результате вместо ожидаемой беспощадной схватки со злом и безоговорочной победы в ней сил добра зритель получил историю про изживание комплексов с одной стороны — интеллектуала, с другой — провинциала на фоне борьбе с криминальным миром и был обманут в том, что в маркетинге принято называть «обещанием бренда».
«Капитан Филиппс» особый фильм. Всё дело в нешаблонном подходе режиссёра к происшедшему и высочайшем уровне актёрского мастерства. Гринграссу удалось быть по максимуму объективным, а Том Хэнкс прекрасно исполнил главную партию о человеческом благородстве, преданности делу и самопожертвовании. Но и самолийцы в фильме не показаны кровожадными извергами.
Новогодняя комедия «7 главных желаний» не заменит «Иронию судьбы», но настроит на праздник и расскажет о правильных мечтах.
Найти оправдание аду Германа — задача не из легких. Философам будет чем заняться. Простым зрителям стоит хорошо подумать, прежде чем отправляться в это путешествие.
Режиссер «Олдбоя» Спайк Ли не уступил южнокорейскому коллеге Пак Чхан Уку и тоже смог связать воедино триллер, драму, детектив, сдобрив все нужной порцией психологизма и крутыми поворотами действия… «Олдбой» образца 2013 держит в напряжении до самой развязки, которая согласно жанру — непредсказуема.
Роскошная трактовка биографии великого музыканта. Роль гениального скрипача, гитариста, композитора XVIII-XIX веков сыграл талантливейший музыкант-виртуоз наших дней — Дэвид Гаррет.
«Голодные игры: И вспыхнет пламя» не уступит фильму-предшественнику, а по психологизму, который есть в романе, но почти отсутствовал в первой части, Лоуренс придал своей ленте необходимый драматизм. Этот продукт уже рассчитан не только на подростков, но и на аудиторию постарше.
И ничего не поделаешь с тем, что этот зритель принадлежит к категории от 14 до 24. «Пионер Витя Иванов по дороге в кинозал забыл купить поп-корн и не понял, о чем фильм» — этот анекдот Сергей Жигунов цитирует как источник монтажной концепции «Трех мушкетеров». Зрителям постарше, которые слишком ревностно относятся к роману Александра Дюма, на сеансе поп-корн тоже пригодится — уже как успокоительное средство.
Главная героиня — загнанное, забитое существо, из жертвы обстоятельств, как задумывал Кинг, и как отыграно в первом фильме и во втором (2002-го года), видится чуть ли не серийным убийцей. А это совсем другая история, право на существование, конечно, имеющая, но не имеющая отношения к роману «Кэрри».
А фильм Кешиша… Он все-таки в первую очередь про Любовь. Неважно, какую или между кем и кем. Главное, что Она случилась в жизни Адель и девушки с голубыми волосами.
Замысловато, с интригой и напряжением, в хорошем музыкальном оформлении, как всегда, с роскошной концовкой.
Мы можем наблюдать, как режиссеры нового поколения создают новый миф о Великой Отечественной войне. Им уже совсем не обязательно передавать события прошлых лет как можно реалистичнее и при этом не забывать подчеркивать роль Верховного главнокомандующего.
Очередная миленько-веселенькая мелодрама? Не совсем. Приятный фантазийный сюжет, добротная актерская команда и совершенно серьезный режиссерский посыл.
Без всех этих вербальных подпорок сюжетная конструкция рассыпается прямо на глазах. Константин Лопушанский пытается преподнести нам выдуманного им актера Николая Евлахова, который перевоплощается в будто бы воскресшего Игната Плотникова, а мы видим всего лишь актера Максима Суханова, которому выпало сыграть роль ненастоящего красного командира.
Вера в человечество и без того не слишком велика, но с просмотром «Интимных мест» ее становится еще меньше. Зато получаешь лишний повод убедиться в том, что любопытство хотя и не порок, но есть вещи, о которых лучше не знать. Есть зрительные впечатления, которые лучше не получать. Никогда. Даже если очень хочется.
Фильм Терри Гиллиама вызывает определенное разочарование. Венецианская публика и так может в любой момент выйти на берег теплого моря и понежиться на песочке под солнцем, чудеса техники ей для этого не нужны. А вот обретение смысла как раз не помешало бы.
В «Игре престолов» чудеса наступают тогда, когда ты воспринимаешь их как нечто совершенно естественное, когда ты уже втянулся в хитросплетение интриг между пятью королями. Это значительно расширяет аудиторию сериала и реабилитирует фэнтези как жанр, изрядно потускневший в последние годы от перенасыщения преднамеренной магией и волшебством.
Вербальный текст занимает весьма важное место в «Киногиде» — такое, что визуальная сторона отступает на второе место. Это тоже своего рода деконструкция диктата кинематографической картинки, особенно хорошо ощутимая в титрированной версии.
Тарантино сделал то, что мечтал и не смог сделать Василий Шукшин в фильме о Стеньке Разине. Шукшину просто запретили снимать этот фильм. Ибо кино было бы о том, что жестокость рабства не может не породить ответную жестокость бунта. Взрыва, который разнесет в клочья всю рабовладельческую культуру.
В своей военной эпопее Квентин посягнул на европейскую историю, в которой ориентируется слабо, а в «Джанго» вернулся на американскую почву, на которой равных себе не имеет. В результате фильм получился более последовательным, динамичным, честным и попросту живым.
Это настольное пособие не только для литераторов, но и, конечно, для сценаристов, режиссеров и их продюсеров. Озон не экранизирует текст, а — напротив: переводит кино на язык романа.
Никакого общего знаменателя у этого «марийского декамерона», как его называют сами авторы, нет и быть не может: самодостаточная вселенная не имеет ни начала, ни конца, ни острых углов, ни резких поворотов — как буква О. Единственный вопрос — где и как найдет своего зрителя это, бесспорно, в высшей степени самобытное кино.
В метафизическом смысле фильм Любови Аркус про то, что «любовь, которая движет солнца и светила», — тяжелый, ответственный и необходимый труд.
