Ностальгический, без единой циничной нотки, мюзикл о любви стоит перед нами, беззащитный и дрожащий от волнения — сам как признание. Такое чистое, что на него вроде как и нельзя не ответить.
Вигго Мортенсен в одной из лучших своих ролей дает американского Павленского — который, если потребуется, пойдет на костер. Легко ли быть семьей такого героя? Не захочется ли чайником выколотить из него его принципы? Наверное, захочется. Но режиссер Мэтт Росс — и его зритель — уже не возьмутся за чайник. Безумцы симпатичнее конформистов. Рок-н-ролл жив.
История Уве — это одновременно про скандинавский миропорядок и общий для европейского кино последних лет тренд на гуманизм. Гуманизм — не в каком-то широком, сложном смысле, а в самом простом, практическом: доброта в понимании не Сарика Андреасяна, но братьев Дарденн, Кена Лоуча и Марен Аде. Строгость вместо слащавости. Абсолютная порядочность — как необходимое условие выживания в современной Европе.
Сняв максимально не соответствующую правилам «Догмы 95», детально стилизованную под 70-е художественную «Коммуну», Винтерберг сделал полный круг. В центре этого круга — хрупкость всякого человека, непрочность его счастья. Слагаемые, из которых должно бы получиться что-то очень безрадостное, а получилось — так бывает — признание в любви.
Режиссер Уитли разобрался с «Высоткой», как повар с картошкой: раскадровал весь сценарий довольно выдающимися акварелями, а затем вместе с командой художников придумал, как могли бы выглядеть альтернативные, футуристические 70-е.
«Родина» — самый болезненный, цельный и зрелый фильм режиссера «Бумеров» и «Высоцкого» Буслова. Она же самый эмоциональный. Индийское кино.
