Сейчас уже никого не удивишь фактом того, что некогда постыдный жанр только помогает подчеркивать авторский нарратив. Кино вроде «Скрежета» — в какой‑то мере барометр состояния жанровой культуры.
Весь хваленый хоррор Пила — выпученные глаза Дэниела Калуи и Лупиты Нионго; в лучшем случае — прямое прочтение брошюр еще одного напрасно коронованного трикстера полуночных сеансов Джеймса Вана.
«Цензор» — сердечная открытка любителям олдскульных копеечных картин категории «Б» с простой моралью, прямым исполнением, эффектными решениями и порой (особенно в отношении времен цензуры) социальной фигой в кармане.
Этот художественный дебют Дариуса Мардера — терапия года, изысканное и внимательное кино, работающее на нескольких уровнях сразу, оперирующее многими смыслами.
Стоит только дать ленте пространство для маневра — она незамедлительно раскроет значительный потенциал едкой антиутопии. Это действительно скорбный комментарий насчет того, что могло бы быть со всеми нами буквально сейчас, сложись обстоятельства чуть иначе.
Как и «Незнакомцы» (да и остальное кино Бертино), «Пустошь» — далеко не самый изобретательный хоррор, он и пугает не так сильно, по большей части делая ставку на жестокость и практические эффекты.
В копилку авторских штрихов Хиттман можно записывать еще один: вернее, она и раньше в своих минорных романах взросления умела добавить электричества, но «Никогда, редко, иногда, всегда» в этом плане достигает определенно новых драматических высот.
Сеймец заложила в картину слишком много всего, поэтому и прочитать ее можно как угодно. Психоз пандемии — да. Меланхолия и одиночество от изоляции — конечно. В момент распространяющаяся психологическая зараза — парафраз понятно чего. Здесь даже фотографии бактерий висят прямо на стенах, а персонаж Джейн Адамс проводит дни напролет с микроскопом.
Вместо присущей жанру болезненности Мерфи обрисовывает проблему с заразительной легкостью и живостью.
Работая быстро и на простом материале, создавая, наверное, самую ленивую и бесхитростную из своих вещей, интеллектуал из Франции выжимает максимум.
«Орудия смерти: Город костей» — совершенно понятное кино, которое пытается занять нишу «Сумерек» и немножко «Гарри Поттера». Причем совсем недавно целых три ленты пытались сделать то же самое, но, кажется, только прошлогодним «Голодным играм» это по-настоящему удалось.
При всех претензиях его кино представляет отстраненное зрелище, оно холодное, как холоден взгляд персонажа Майкла Шеннона. Оно аморфное, некомфортное, не дает сочувствовать, как-то встроить себя в структуру фильма. И это самый большой комплимент для фильма, где главный герой замораживал своих жертв в холодильниках…
Странное наблюдение, но каждым новый фильм Адама Сэндлера все больше походит на него — не очень опрятный, не сильно следящий за своим весом, в жеванной футболке на несколько размеров больше и смешных шортах.
В-первую очередь, «Гадкий я 2» — образцовый, идеальный пример сиквела успешной ленты.
«Тебе конец!» — это вполне типичная зарисовка на тему home invasion с немножко torture porn и данью B-movie восьмидесятых (не даром тут можно встретить знатную актрису старых хорроров Барбару Крэмптон).
Терберу хватает мастерства все это интересно преподнести, а главное — хватает сильной авторской позиции и смелости.
К сожалению, «Пипец 2» хочется больше рассматривать на картинках, чем видеть на экране.
Получается легкая, во многом слишком халтурная работа для очень конкретной аудитории и в очень конкретное время. Вроде бы ничего особенно страшного в этом нет, но из-под руки писателя Риордана вышло еще 4 книги, и есть неплохая вероятность, что нас ждет еще 4 экранизации схожего качества.
Это вроде бы сильно современный триллер, у которого от триллера только блеск лысины Харрисона Форда, но уровень показанного технического оснащения напоминает буйные концепт-арты примерно из 2005 года.
Здесь слишком мало глубины, слишком много предсказуемости и политкорректности, поэтому совершенно очевидно, что эта беззастенчивая антиутопия в конце-концов все-таки обрастает фальшивой утопией.
Весь шарм, когда несколько заслуженных артистов собираются вместе и начинают веселиться, откровенно валять дурака, пропадает.
«Заклятие» Джеймса Вана — это тот же «Астрал» Джеймса Вана, только в семидесятые годы прошлого столетия и с небольшими поправками в сюжете.
В остальном новый «Росомаха» — это словно новый сезон любимого сериала, который на некоторое время брал перерыв. Вроде бы примерно то же самое, а потому уже не захватывает.
Фильм без лишнего кадра и с правильно расставленными паузами, где драматизм можно сверять с секундомером, а глаз не оторвать. Это и называют магией кино.
Кино банально не работает — слишком понятны правила игры, слишком предсказуемы и неизобретательны ключевые эпизоды, регистры эмоций не срабатывают, жанровые рамки не хотят ломаться, шутки пресные, огромный хронометраж (главная проблема картины) задыхается к середине.
