У фильма точно есть автор, и у него есть определенная позиция. Дети, подростки в нем — вполне себе герои нашего времени.
«Чувства Анны» — фильм, сделанный в состоянии аффекта.
«Вызов» — уникальный фильм, оказавшийся в не менее уникальной ситуации. Он был придуман в одной реальности, снят в другой, а до кинотеатров добрался в третьей. В отсутствие реальных конкурентов — голливудских блокбастеров — он, как главная героиня в исполнении Юлии Пересильд, словно парит в невесомости.
«Черная Пантера» — кино не возмездия, а покаяния и прощения. Сражения, споры за власть, богатства и территорию, занимающие большую часть довольно бесхитростного сюжета, служат лишь фоном, подготовкой к чему-то по-настоящему важному.
Здесь можно обнаружить все признаки авторского кино. Козловский присутствует буквально во всем. «Тренер» — фильм Козловского про Козловского. В меру скромной суперзвезды, живущей в плену своего статуса и мечтающей о чем-то большем.
«Первый игрок» это не только сумма всех удовольствий, которые успело накопить человечество за последние три с лишним десятка лет. И не просто остроумная игра на поле ностальгии, как какие-нибудь «Стражи Галактики». В глубине «Первого игрока» лежит куда более серьезный конфликт, чем линейная погоня Парсифаля за тремя ключами от «пасхалки». Это гимн автору, зрителю, а значит и искусству кино.
Ханеке не устраивает заезженная формула «смысл жизни в самой жизни», но его пессимизм — не банальное отрицание. Не давая шансов на счастливый исход, Ханеке утверждает человека на роль героя высокой трагедии. Смысл по-прежнему не найден, его нужно продолжать искать.
Дворянский титул — те же рабские оковы. Высший свет (вся наша жизнь) — театральное представление, маскарад. Им Мизгирев противопоставляет свободу и волю.
«Дуэлянт» — это разговор один на один. Дуэль лоб в лоб. Зрелище скорее про нервный холодок по спине, чем про уютное сидение в мягких креслах.
У Крыжовникова пьянство из бытовой детали превращается в основу бытия, ключевую характеристику героев. Удивительно, но фильм, в котором половину экранного времени льется водка через край, на самом деле ведет со зрителем последовательную антиалкогольную кампанию.
Неопределенность, всеядность, а оттого легкая растерянность свойственна «Методу» в целом. Слишком запутанная структура, обрывочные флешбэки, многозначительные эпиграфы с одной стороны и прямолинейно-догматичные концовки эпизодов с другой — все это скорее тормозит, чем двигает сюжет вперед.
Купаясь в сатире, Сигарев льет на нашу жизнь — нет, не помои, — он обрушивает на нее ледяной душ. Предварительно подержав всех нас в бане — в раскаленном добела жерле этого новогоднего вулкана.
«Больница Никербокер» в мире сериалов — случай особый, странный и интересный.
Так, делясь с нами не серьезным взглядом на жизнь, автор учит не бояться себя, своих слез, жалости к себе и сентиментальности. Ошибок прошлого, будущего и настоящего. Проблем с простатой и самоидентификацией.
«Молодость» — не про то, что можно прожить, прожечь, пустить на ветер. А про то вечное, что постоянно меняет форму, но не суть. Та же великая красота, только высеченная не скульптором в камне, а каждым из нас — в себе.
Социальной (и даже спортивной) драме авторы большую часть времени противопоставляют чистый аттракцион: хук слева, болевой захват, удушение, бросок через себя.
В этом литературоцентричном и стопроцентно актерском кино, учитывая его специфический жанр, можно было легко провалиться в буффонаду, как в тартарары. Но в этом и заключается режиссерская смелость и мастерство Андрея Прошкина.
«Убрать из друзей» — это не просто эксперимент, а удачный эксперимент. И со своей первостепенной задачей — напугать — справляется на ура. Главный секрет — невероятный эффект узнавания, полнейшая достоверность происходящего на экране.
Габриадзе не просто предупреждает, что Интернет стал самым большим кладбищем наших секретов. Используя интерфейсы настоящего, он максимально доходчиво рисует наше недалекое будущее. Мир, в котором люди превратятся в набор пикселей, а привычное нажатие на кнопку «Убрать из друзей» будет означать одновременное исчезновение сразу из двух миров — по обе стороны компьютерного экрана.
Чем аккуратнее режиссер Тейлор пытается следовать по пути Кэмерона, тем отчетливее бросается в глаза, что перед нами обычная подделка.
Этот фильм — и есть тот дом, который Герман изо всех сил стремится построить вслед за своими героями. И как и весь фильм, преимущественно серый и темно-зеленый, который остается в памяти удивительно разноцветным, — так и этот дом на фоне общего пустынного пейзажа кажется неоновым всплеском. Слишком амбициозный, слишком большой, слишком личный. Удивительный, как электричество, и иллюзорный, как облака.
По всему выходит, что «Головоломка» — мультфильм не столько для детей, сколько для их родителей. Он буквально, в картинках покажет все стадии переживания ребенка, столкнувшегося с первым серьезным стрессом — таким, как переезд, а вместе с ним потеря старых друзей и привычного образа жизни. Следом — научит уважать его чувства. И подскажет единственный верный выход из сложившегося положения
За дорожными перебранками да короткими застольями — теми самыми сценами, которые не столько двигают сюжет, сколько создают атмосферу — Когуашвили ненавязчиво рисует портрет современной Грузии. И все это — избегая как глянцевого блеска туристической открытки, так и прямолинейности памфлета. На это способен только очень внимательный и любящий взгляд: не извне, а изнутри.
За два с лишним часа мимо зрителей со скоростью света проносится эволюция человеческой мысли: от скандинавского эпоса до наших дней. И все это — под обложкой подросткового комикса с бюджетом в 250 миллионов долларов.
Зато с задачей попроще — удержать интерес к происходящему на экране — «Фарца» справляется на «отлично». Это действительно крепко написанная и симпатично сыгранная история.
