В общем, какой объект любви — такое и признание. Фальшивое, напыщенное, устаревшее до неприличия.
Идеальный детектив Агаты Кристи, экранизированный идеальной командой кинематографистов, который в результате обрел совершенно неожиданные свойства.
Третий «Тор» стал едва ли не лучшим кинокомиксом в фильмографии Marvell’a. Студию с таким фильмом можно только поздравить.
Если кто-то ждал от этих «Трех сестер» новой трактовки, хулиганства или чего-то подобного — обломитесь. Вы и в самом замшелом современном театре ничего более старорежимного, чем этот фильм, не найдете. Ни один ревнитель великой русской классики не придерется. Словом, минкульту — радость.
Хлебников снимает кино для всех. Первое за долгое время. Такое, на котором тетки поплачут, врачи и пожарники не заскучают, сентиментальные натуры дадут волю чувствам, шутники найдут пару смешных хохм. Все уйдут довольными. Хлебников снял всё то же камерное и маленькое кино «для своих». Только этих «своих» стало больше — ими захотели себя почувствовать очень многие.
Скотт хотел тряхнуть стариной. Вильнев — прикоснуться к великому. У обоих ничего не вышло. Получилось только признаться в любви великому фильму.
Уникальный случай выхода достаточно большим числом экранов ленты-эксперимента, чистого искусства. При этом — народного и очень своевременного.
«Заложники» — может, первый за очень долгое время фильм, который заденет всех и каждого. Который буквально не может никого оставить равнодушным.
Аронофски все худшие качества — свои и этой конкретной работы — привел к настолько цельному общему знаменателю, что превратил пошлятину, красоту, высокопарность и дурной вкус в чистейшее, совершенное искусство. В смешной и жуткий фильм о том, что всё странно в этом страннейшем из миров. Трактовать или описывать его — мука. Смотреть — счастье.
Назвать «Квадрат» фильмом-катастрофой не будет большим преувеличением. Это, конечно, никакое не «кино про современное искусство». Мир галерей нужен как яркая фактура, не более того. Фильм — про гибель уютного мирка, который обречен на то, чтобы быть недолговечным.
Сборная Европы демонстрирует первый за очень долгое время достойный блокбастер Старого Света. Умный, тонкий, детально проработанный.
В итоге, получается лучшая в своем роде антреприза. Возможность посмотреть на лучших актеров, которые красуются в умеренно эстетских планах, двойных экспозициях и прочих красивостях. В конце концов, хороших фильмов — навалом. А вот таких, чтобы просто смотреть на череду прекрасных лиц и радоваться — обидно мало.
Триумфальное — иначе не скажешь — возвращение совсем уже списанного со счетов Люка Бессона.
Редкий для российского кино случай просто фильма. Не библии, не путеводителя и не правил жизни. Просто классных картинок, которые о чем-то таком рассказывают. Это, черт возьми, подкупает.
Балагов снял дерзкий и молодой фильм про совсем другую Россию. Про страну, в которой гражданская война никогда не кончится. В которой рознь и ксенофобия — норма жизни. В которой традиционные ценности важнее жизни близких.
Кто-то маркирует фильм как эффектную костюмную драму — этакую «Джейн Эйр» с элементами каннибализма. А кто-то, наконец, разглядит тут просто красивые картинки: пейзажи, интерьеры, портреты. И все будут правы.
Это блокбастер, который смотрится на одном дыхании, с максимальной степенью погружения. Но пропаганды — ни грамма. Это не про Британию, не про Францию, не про Вторую Мировую. Это про то, что на войне никто не сохраняет человеческого лица. С войны никто не возвращается живым. Эту простую, в сущности, мысль никто и никогда до Нолана не реализовывал на экране.
Оставили бы Стюарт с Османном режиссерский монтаж — может, что-то бы из «Блокбастера» и вышло. Хотя бы просто хороший фильм. Из этой же прокатной версии можно вынести одно: совсем вы там, в Москве свой, рехнулись. Электроугли им провинция. Пусси Райот им смешные. Тьфу на вас, как завещал киноклассик.
Примерно то же, что и раньше, только громче, богаче и вообще масштабнее. И это лучшее, чего можно было ожидать.
Еще на стадии разработки сценария Стив Меледандри объявил, что это будет последний фильм саги. Если он хотел эффектно попрощаться с публикой — миссия провалена; Грю, миньоны и детишки лучше смотрятся в наборах из «Макдоналдса», чем в этом сюжете. Лучше считать, что мы этого не видели.
Любая игра, затянувшись, становится серьезной историей. «Рыцарь» — характерный пример того, что снять «постмодернистский блокбастер» можно один раз. Потом он сам собой превратится в те образцы, которым совсем недавно показывал язык.
Сюжет «Манифесто» — не история искусств, а триумф актера. Триумф над всем на свете: историей, комплексами, современным искусством, пафосом. Бланшетт лишена каких бы то ни было страхов и может сыграть что угодно и кого угодно.
Третьи «Тачки» сами, как их герой, доказывают, что еще способны на очень и очень многое. Что они умеют меняться и принимать требования нового времени. Взрослеть, одним словом. И при этом — оставаться собой.
Одна беда — тех, кто ждет от «Мумии» события, чего-то нового, яркого и неожиданного, ждет облом. Планка здесь ставилась не слишком высокая, цели — вполне коммерческие: перезапустить старый сюжет, наобещать побольше всего в продолжении, которое обязательно последует.
По «Елене» и «Левиафану» спустя годы будут судить об «истории идей», о мастерстве Михаила Кричмана, о филигранной работе актеров. По «Нелюбви» — о нас с вами. О людях 2017 года. Разъединенных, забывших друг про друга. Потерянных. Раздраженных.
