Живописная Шотландия, где Гейвин юный атлетический рыбак, из крестьянской семьи и Джорджи рафинированная интеллектуалка - парижанка, впархнувшая лишь на каникулы. Бедность и богатство, интеллигентность и невежество - никакие различия не могут остановить летнюю страсть. Всё происходит, герои расходятся, а потом снова встречаются для продолжения, но может ли быть это продолжение? Она феминистически настроенная свободолюбивая будущая профессорша, он мечтающий о быте и детишках в своём домашнем порту всё тот же рыбак. С глаз долой из сердца вон казалось бы! Но и на этом история не заканчивается! Рыбак и профессорша проживают каждый свою жизнь, при этом каждый раз, при встрече жарко принимая друг друга.

Винсент Д’Онофрио (Гейвин) и Грета Скакки ( Джорджи) ровесники и в жизни, но мне весь фильм не давало покоя кажущаяся между ними возрастная разница. Грета красивая женщина, но тут она как юная муза, натянутая на зрелость королевы, мамочка для Джорджи. С Винсентом был свой глюк - Д’Онофрио ненатурален в старости, выдают руки, свежая кожа, и даже движения мальчишечьи.

Дальше Гретта перебарщивает с игрой, она вся такая чувственная, вся такая зовущая страсть при этом своего пожизненного возлюбленного она вспоминает только от случая к случаю, между делом – « Проклятье, я столько лет про тебя не думала, я была поглощена научной деятельностью и приятными обыденными ласками Сидни!». Взрослая женщина, любящая мать, ребенком дорожит, а вот на остальных возлюбленных что-то не хватает сердечности. Это умная машина или женщина? Села упражняться в словах за научной деятельностью, опссс – и накатала на собственную катушку что-то романтическое в перерывчике от не фиг делать. Да и герой Д’Онофрио не отстаёт – состоявшийся семьянин, нет, чтобы ещё за годы в морях найти себе спокойненько в каждом порту по девушке, он - мужчина, вызванивает нашу феминистку и сообщает о своей преданности.

У нас с подругой есть шопинг термин – « мамин отдел», это там, куда случайно заглянув, ты видишь симпатичные вещички, из которых можно что-то подобрать своей маме (а то и бабушке), но самой пока носить стремновато. Мы обычно сразу ретируемся оттуда. Так вот для меня – « Соль на нашей коже» - это « мамин отдел». Провальные фантазии, старомодные басни, жеманство, театральность – всё, что осталось на выходе после просмотра, хотя надо отдать должное картинке – приятный глазу лоск, пейзаж, много полураскрытых губ для убедительности.

Оценку ставлю только за одну из сцен с Д’Онофрио, где он за пару секунд, молча, с отчаянием в глазах, одним жестом обрубает (мне кажется отсечь – это женское, а обрубать – это так по-рыбацки) себя на дальнейшее проявлении чувств, да, это чисто.

6 из 10