Фильм-омнибус — довольно скомпрометированный формат, но только не для ужасов: жанр, который зачастую держится на одном-двух приемах, в коротком метре сплошь и рядом смотрится выигрышнее, чем в полном.
Кажется, это первый фильм Филиппа Гарреля, который имеет серьезные шансы на успех в международном и российском прокате; сильно удивятся те, кто после «Ревности» захочет посмотреть его прежние фильмы.
Грин смонтировала отснятый материал в короткое (78 мин.) складное кино, которое начинается как «Отвязные каникулы», а заканчивается как роман Достоевского.
Каждый кадр этой картины заряжен инфернальной мощью; ужас, отвращение и красота — редкий случай, когда ты смотришь на часы, потому что хочешь, чтобы извращенное удовольствие продолжалось дольше.
«Теорема Зеро» — хаотичная, сырая и глубокомысленная — находится в одном ряду, скажем, с картиной Копполы «Молодость без молодости», или с тем же «Атласом», или, например, с недавним фильмом Джима Джармуша.
Фильм Фрирза — одновременно абсурдистская комедия и эмоциональный триллер, в котором работает все, от детективного сюжета до актерского тандема, каждый из участников которого не нуждается в дополнительных комплиментах.
Трехчасовой опус такого редкого жизнеподобия, что от него невозможно оторваться, единственный очевидный претендент на главный приз.
«Джо» — кино о том, как подрастающее поколение начинает понимать, что такое право сильного. Вечный американский мотив потери невинности в новом воплощении — кого я могу убить, если любить мне некого?
Соответственно, тяга к пожилым, по Ла Брюсу, — следующий этап разрушения табу, самый нонконформистский нонконформизм, который для окончательной легитимации и превращения в норму необходимо втянуть на территорию масскульта. Именно с этой целью скандалист снимает самый спокойный свой фильм без единой шокирующей сцены — усыпляя зрительское внимание, срывая аплодисменты растроганного зала, совершает главный в своей протестной карьере прорыв.
Моментами «Ледяной» отлично — хотя и не всегда, кажется, намеренно — работает как черная комедия: с небольшими, но запоминающимися ролями Дэвида Швиммера и Криса Эванса, с неизменно убедительным Лиоттой и, конечно, с выдающейся работой парикмахеров.
Сюжет снабжен необходимыми по законам жанра поворотами, но они вполне прозрачны, и дело, конечно, не в них, а в веселой энергии, которой дышит действие.
После той части фильма, впечатление о которой можно составить по трейлеру, начинается такая дичь с комическими галлюцинациями, что можно не переживать: семья Куаронов (постановщик писал сценарий вдвоем с сыном) в полном интеллектуальном порядке.
«Фрэнсис» остается саркастической комедией нравов… Но режиссер «Кальмара и кита» и «Марго на свадьбе», умеющий быть безжалостным как мало кто, впервые с легкостью идет на компромиссы — потому что впервые, кажется, снимает не о себе.
«Молода и прекрасна» — странный казус и неожиданный повод для радости. В ней автор решил избавиться от обычно свойственного ему позерства и снял простое и искреннее кино, которое на автопилоте должно получаться у любого французского режиссера первого эшелона, но отчего-то получается не всегда.
Бломкамп снова показал себя талантливым визионером, умеющим конструировать захватывающее зрелище, и не отказался от привычки нагружать фантастику социальной проблематикой — но вот заставить свою конструкцию двигаться с этим грузом куда-нибудь вперед у него в этот раз не вышло.
«Перед полуночью» кажется таким же глотком непретенциозного свежего воздуха, как когда-то был «Перед рассветом». В зеркало, в конце концов, порой тоже стоит смотреться.
«Полночь» — по понятным причинам самый зрелый и неизбежно самый невеселый в трилогии, но в нем есть и почти восточная отрешенность, спокойная, отчасти оптимистическая мудрость. Не в области отношений, а в отношении каждого человека в отдельности — в попытке найти ключи к той невидимой булочной, где пропадают десятилетия, а не найдя — смириться.
Это большое, громыхающее, красочное, словно ночной Токио, кино, которое не мучает излишней проработкой вселенной, но при этом снято с умом и чувством.
На втором часу, когда фильм окончательно идет вразнос, от него и правда начинает сводить скулы — на каждой второй сцене хочется свалиться со смеху на пол. Эммериху тем временем надо отдать должное: он уже которое десятилетие умудряется делать кино такой чистой и незамутненной глупости, что после него не стыдно ни за создателей, ни за себя.
Как ни обидно, подводят Копполу родные приемы: от привычной конфетной палитры подташнивает, подборке модных шлягеров не достает дистанции от творящегося на экране, а монтажные склейки доселе в меру смирный автор решила вдруг расставить пугающе тесно.
«Пена дней» Гондри — это визуальный гедонизм, нашествие изысканных кустарных трюков, которое, однако, почти полностью поглощает героев.
Режиссер был лишь немногим старше, чем Виан в момент написания романа. Возраст и отсутствие отягощающего опыта помогли ему перенести в свой фильм дух молодости, эротизма и свободы, который буквально хлещет с экрана.
Джазовые интонации романа здесь превращаются в медитативную world music, в которой слышны отзвуки европейской и японской культур. Лучшие эпизоды фильма — те, в которых практически ничего не происходит…
У него хватает содержания, но катастрофически не хватает дыхания на взятый хронометраж: посмотрев на часы после очередной решающей битвы, с ужасом обнаруживаешь, что впереди еще полфильма. В результате многотонный летний блокбастер странным образом проигрывает украшающим его виньеткам и просто рушится под тяжестью второстепенных линий и дополнительных смыслов, как железнодорожный мост, по которому мчится поезд с серебром.
Уже из синопсиса можно понять, что с «Экзаменом для двоих» та же незадача, что с каждым вторым подростком: он плохо понимает, кем хочет быть.
