Несмотря на уже почти окончательно выдохшуюся сюжетную идею, третья «Заложница» все же не лишена определенного обаяния, связанного в первую очередь с главным героем.
Из условной мелодрамы картина Бычковой постепенно вырастает в точный портрет потерянного и понемногу исчезающего поколения столичных хипстеров.
Однако вторая половина, посвященная собственно плену, моментально начинает буксовать и обнажает разом все драматургические проблемы, с которыми так и не справились сценаристы. Дело в том, что собственно победой духа Замперини является не столько выживание под ударами японских сапог, сколько преодоление пережитой травмы, о котором сообщает лишь короткий титр в финале.
За исключением этих немногих вспышек постановочного мастерства, «Большие глаза» — это невзрачный (несмотря на яркость картинки) байопик, подходящий скорее не для кинотеатрального, а телевизионного просмотра.
«Джон Уик» — долгожданное возвращение актера в форму, которого от него уже никто особенно и не ждал.
У Хилдича же хватает ресурсов не только на картину социального коллапса, но и на эффектный футуристический финал.
ловами, вслед за мягкими ревизиями «Холодного сердца» и «Малефисенты» Маршалл предлагает зрителям еще более жесткий вариант знакомых с детства сказок: с ним, быть может, не стоит знакомить совсем юных зрителей, но заскучать их родителям он точно не даст.
В «Возмездии» нет драматической глубины, ради которой в последние годы смотрят ТВ, но этот короткий и яркий мини-сериал вполне годится на роль легкого отпуска от всевозможных «Карточных домиков» и «Безумцев». Перезагружать мозги — полезное дело. Иногда.
«Вычислитель» не телепортирует зрителя на Саргассово болото и не заставляет бояться огромных стеблей-убийц, вырастающих из земли. Вместо этого он заставляет его в кресле кинозала слушать бесконечные разговоры и мысли главной героини о любви и любоваться ее телом — а это, так сказать, приметы другого жанра.
Оппозиция и убийство в космосе: канал SyFy показал мини-сериал «Вознесение», который мог бы стать космической оперой вроде «Безумцев», но оказался неплохим фантастическим триллером.
А вот быковский «Дурак» явно задумывался как масштабная драма о невозможности для честного человека победить систему, но по дороге растерял всю предполагаемую метафизику и кафкианские мотивы.
Вынесенный в заглавие бой — грандиознейший, без скидок, аттракцион. Продуманность драматургии и хореографии которого поражает прежде всего тем, что зритель, несмотря на обилие персонажей, ни разу в них не запутается.
Фильмы Меликян всегда были меткими, но «Звезда», оснащенная оптикой оператора Алишера Хамидходжаева, умеет стрелять на бегу — и всякий раз попадает в жизнь.
Однако именно попытка сделать лучезарное кино о меняющей жизнь интрижке обнажает то, насколько российское кино к этому жанру не приспособлено.
В результате фильм все полтора часа так и балансирует между тем и этим, подобно герою, который так и не может до конца осознать, в каком он времени и, главное, какова последовательность фактов его собственной биографии. Той же пытке подвергается в итоге и зритель — многие наверняка так и не смогут понять, что это было и за что.
Возможно, современным играм с их органичным эффектом присутствия вообще нет смысла притворяться кино, не говоря уже о сериалах: они уже могут быть и зрелищнее, и содержательнее Голливуда. Но корабль Ридли Скотта, пусть и с аварией, уже совершил посадку на этой планете. Разведку продолжит Стивен Спилберг. И даже с таким плохим стартом он довольно быстро догонит «Звездные войны».
«Пингвины Мадагаскара» — мультипликационный спин-офф цикла «Мадагаскар», тихонько утверждающий патриархальные ценности и посмеивающийся над мультикультурализмом.
В итоге получается обидно фальшивый фильм, собравший в США всего миллион и интересный либо фанатам отдельных актеров, либо тем, кто изучает техники нарратива.
«Как меня зовут» — яркий дебют в полном метре молодой Нигины Сайфуллаевой с Константином Лавроненко и впечатляющее свидетельство того, что волна «нового русского кино десятых» появляется прямо у нас на глазах.
Уже сейчас, после половины сезона, «Пропавшего» можно назвать европейским «Настоящим детективом». С той разницей, что хит канала HBO рассказывал о зле мистическом и затягивал в свою американскую готику героев, какими бы реальными они ни казались. А здесь живое и настоящее абсолютно все. И, как это часто бывает с живым и настоящим, это «абсолютно все» в каждом кадре испытывает и причиняет боль.
«Голодные игры», соответствуя всем стандартам голливудского блокбастера в смысле количества звезд и взрывов на квадратный метр экрана, рисуют картину совершенно безрадостную и настоящей победы не предполагающую.
Отчужденность, с которой Левринг выстраивает действие, не способствует зрительской вовлеченности, но открывает широкий простор для трактовок.
Озон осознанно избегает любых обобщений, вместо этого он достигает напряжения чисто кинематографическими средствами: виртуозно выстроенными мизансценами, безупречно плотным монтажом и витиеватой драматургией, благодаря которой эта драма на двоих то и дело оборачивается то комедией положений, то почти что триллером.
Фильм, как и положено мотивирующей продукции, заменяет гоголевскую рефлексию жизнеутверждающим пошучиванием и здоровым мужским следовательским смехом. А прав в очередной раз окажется Городничий: «Чему смеетесь! Над собой смеетесь!»
Давлетьяров утверждает, что снял «Пацанов» для современной молодежи. Однако тут работает обратный эффект: как раз современная молодежь не найдет в нем ничего, что роднило бы фильм с нынешней жизнью, — от того, как общаются мальчишки, и до способов произвести впечатление на девушку.
