«Собачья жизнь» умилительна для постоянных зрителей «Дог-шоу», но проваливается в ад сентиментальности дневного телевещания, когда пытается говорить о людях. Для фильма о том, что собачье предназначение — это нюхать, гнать, дышать и держать, в кино слишком много дурацких человеческих существ с их монотонной возней. Да, люди все портят, особенно здесь.
Детская фантазия и оттенки братских отношений тонут под неоспоримым фактом — создатели или давно потеряли своего внутреннего ребенка, или не разбудили его к съемкам фильма.
Не совсем понятно, что создатели киномюзикла, собственно, придумали, кроме нового способа монетизировать нашу любовь к великим мультфильмам диснеевского ренессанса. Это очередная поделка в духе недавней «Золушки» или «Чем дальше в лес…» и с режиссером, запутавшимся между «Сумерками» и мюзиклом с Бейонсе.
«Молчание» подтверждает, что режиссер в отличной форме и принципиален до предела: фильм длится почти три часа, построен на скупых диалогах и повторениях, а события и люди тонут в зелени азиатских джунглей под лучами огромного и всегда побеждающего солнца.
Том Форд снимает как бы два фильма — один по мотивам американской традиции кино с вопиющей жестокостью, другой — о кризисе среднего возраста в роскошном особняке.
«Союзники» пытаются быть детективом, но на самом деле это мастерски сделанная мелодрама в декорациях Второй мировой войны. В связи с ней на ум приходят не классические детективы, а чувственные эпизоды бондианы и классические триллеры, основанные на противостоянии долга и страсти.
«Твари» — не просто альтернативный зверополис с гэгами и напряженным экшеном, но и окно в невероятную реальность, которую только начали рисовать. И ее продолжения не терпится дождаться.
Здесь коротко говорят и быстро душат, убивают за секунду и бродят сутками, избегают пафоса и снимают по реальным событиям, игнорируя зону комфорта и красивости. Получается бешеный и одновременно тихий, живой и очень особенный фильм.
Оголтелое и освобождающее кино о том, что классное сейчас лучше многообещающего завтра. Атеистически заряженный, неприличный и состоящий почти на сто процентов из стыдных шуток, которые неловко шутить в школе, а в институте уже и в голову не придет, — «Полный расколбас» гладит по голове внутреннего идиота в каждом из нас.
Обаяние кино Стиллмана в том, что мы два часа смотрим на мелочных, скучающих, посредственных персонажей и с пятнадцатой минуты начинаем ловить каждое их слово: никто лучше него не умеет делать далекое близким, а посредственное — обаятельным.
Романтизированная драмеди Мэтта Росса лишь слегка обозначает противоречия XXI века, с которыми рано или поздно столкнётся каждый из нас.
Развенчать мифы о «фабрике грёз» пытались десятки классиков — от Билли Уайлдера до братьев Коэн и Вуди Аллена. «Неоновый демон» не касается темы местной киносцены, но конкуренция и отношение к человеку как привлекательному куску мяса, который в первую очередь должен хорошо делать свою работу и быть удобным для окружающих, — то, на чём построен весь фильм
Запутанные мелодраматические отношения трёх героев — один из самых общих драматических приёмов, и мало кому они удаются так убедительно и просто, как Вуди Аллену.
«Человек — швейцарский нож» — продолжение традиции истории двух не очень удачливых парней, которым быть вместе лучше, чем поодиночке. Оба героя физически и психологически не могут обходиться друг без друга и движутся к общей мечте, будь то большая земля или большая любовь.
«Лайф» касается жизни в Голливуде начала 50-х годов: продюсеры, изо всех сил пытающиеся пропихнуть звёзд на первые страницы с помощью сплетен и выдуманных романов, режиссёры, снимающие фильмы под колоссальным давлением, и актёры в ожидании той самой роли годами. Чтобы лучше понять «Лайф» и фильмы, в которых играл Джеймс Дин, стоит потратить несколько вечеров на лучшие картины первой половины 50-х.
История «Зверополиса» ни разу не тормозит и не уходит в дебри, все смешные детали на месте, каждый второстепенный герой выдает за несколько секунд идеальное камео, и единственный итог фильма — хочется оказаться где-то там, среди них: травоядных, хищных, забавных и большеглазых.
Язвительная сатира на Голливуд начала 50-х и самое зрительское кино дуэта за несколько лет.
Фильм выглядит как упражнение, которое братья Коэн выполнили без напряжения на самом пике своей формы: если бегаешь марафоны, то пара километров трусцой дается без труда. «Да здравствует Цезарь!» — действительно очень смешное кино, crowd-pleaser из нескольких баек, фарс, снятый в лоб, который гарантированно разлетится на цитаты.
Это самая живая, дышащая и самобытная экранизация Толстого, но к третьей серии становится очевидно — сериал преступно короткий. Я хочу больше, мы все хотим больше.
Мало кому дан талант свежо, бойко, через чистые ноты рассказывать об очевидном. Команда ВВС нашла в себе силы разобрать огромную и трудную книгу с послесловием и массивными диалогами на такие узнаваемые и такие мастерски исполненные сцены войны и мира.
Хартли снимал и снимает о том возрасте, когда не боишься перемен и думаешь, что все несправедливости на Земле можно решить с помощью книги и пистолета. Но как это часто бывает, мир приходит к равновесию и без нашего участия.
Выходит, что некритичная, предельно банальная сказка о Золушке с нравоучениями из «Миллионера из трущоб» или «Жизни Пи» общается со зрителем методами фудпорно, а не гастрономии. И если в индийской и французской кухне вместе взятых, будет дюжина разных соусов, то у Халльстрема под рукой только один: вязкий, густой и ароматный, но жирный и приторный.
Кешиш умудряется сделать один из самых сильных саспенсов в истории кино из прозаического появления кускуса на вечеринке. Неслучайно на английский «Кускус и барабульку» перевели как «Секрет крупы» — перед зрителем проходит два десятка героев, чьи надежды, страхи и трепет связаны с паутиной тайн и недомолвок и одним общим делом, на которое не по их воле оказалось поставлено всё.
«Есть, пить, мужчина, женщина» — это безгранично смешная, правдивая и трогательная история Энга Ли из трёх частей об отцах и детях любого традиционного общества, где родителям виднее, но дети всё равно поступают по-своему.
«Желудок» — редкий, недооценённый и удивительно живой и мудрый фильм, снятый в Бразилии в середине нулевых независимым режиссёром Маркусом Жоржи.
