Кино уже не просто кричит «брутальность — круто», а показывает, почему это так. И в процессе приходит к примирительным, почти либеральным выводам, которые, что парадоксально, работают куда сильнее, чем в любом напыщенном остросоциальном кино.
Карин Кусама стилистически застряла где-то между солнечным неонуаром и типичным бесцветным «инди», так и не найдя ни опору в одном из них, ни адекватных полутонов.
Очередной неуклюжий шажок для хоррора и большой шаг для никого.
Кино сносное ровно настолько, чтобы его можно было дотерпеть до конца, написанное и поставленное по затёртому трафарету, без капли фантазии или харизмы. Здесь даже хорошие моменты — удачные гэги, занятный сюжетный твист, милые котики и редкие всплески визионерства — будто подчинены искусственному алгоритму.
Это очень аккуратное кино, которое — несмотря на тематические параллели с тем же «Летом» — не слишком заигрывается со смыслами и бунтами, а всё больше держится у земли, ближе к характерам, истории, тексту.
Режиссёр прекрасно осознаёт, о чём зритель будет думать и какой ход событий предскажет — и дальше он будет с этими ожиданиями играть, раз за разом проворачивать нехитрый, но эффектный трюк, то полунамеками, то открытым текстом раздражая уже обозначенный интерес.
В таком возрасте и с таким культурным весом можно и прописные истины вслух талдычить — главное, не забывать при этом быть искренним, по возможности интересным ну или хотя бы смешным. У «Наркокурьера» проблем нет ни с одним из этих качеств.
Мультфильм последовательно закрывает все гештальты — чаще умело, иногда не слишком, — при том, что и сам является, по сути, одной большой попыткой авторов закрыть личный гештальт.
Про фильмы часто говорят, что история в них «оживает», — так вот для «Власти» этот обычно пустой словесный конструкт вполне справедлив. История в нём — не набор событий, это цельный, пульсирующий, дышащий организм, в котором прошлое сталкивается с будущим, а реальное — с выдуманным.
«Затерянные во льдах», фильм намеренно аскетичный и простой, выглядит чуть ли не жанровым прорывом. Хотя всё, что он делает (и делает прекрасно), — отбрасывает лишний груз сценарных условностей, убирает драматичные флешбэки и слезливые предыстории, сводит жанр до его азов.
Содерберг остаётся верен жанру. Где другой бы ударился в манифест, он оседает на уровне истории, вместо подытогов у него — лихой финал в духе всё тех же «оушенов». Содерберг, как и его герой, не стесняется быть умнее зрителя, он всё прекрасно понимает — и главное, он понимает, что мы тоже всё понимаем.
В плане постановки и визуальной изощрённости «Алита» далеко впереди большинства конкурентов и в лучшие моменты вплотную подбирается к спилберговскому «Первому игроку приготовиться».
«Лего. Фильм-2» невероятно тяжело оценить — то ли это гениальное продолжение, резко свернувшее из «пост-» в глубокое «мета-», то ли милая сумбурная неурядица, которую просто очень хочется оправдать. Правда, как всегда, где-то посередине.
Если раньше Быков мог протолкнуть откровенную социальщину через жанровое ядро, то теперь не хватает и его. Хотя жанровости тут, надо заметить, больше прежнего — не открывай герои так часто рот, из фильма вполне мог бы выйти достойный криминальный боевик.
Даже как-то странно видеть, что в 2019 году — время, когда романтические образы прошлого (а особенно криминального характера) принято осмыслять и пересматривать — может выйти фильм настолько наивный и инфантильный
Хосода остаётся удивительно чутким режиссёром: мало кто в мире так хорошо чувствует детей и умеет работать с их мироощущением.
В своём полном непонимании жанровых структур «Рассвет» немного напоминает студенческое кино — кривое, несобранное, но очень старающееся быть эффектным.
Режиссёр Стивен Найт будто сначала придумал сам твист, а затем уже «нарастил» на него всё остальное — впрочем, вполне вероятно, так оно и было. Уж слишком «Море соблазна» полагается на свой «хай-концепт», не пытаясь предложить ничего сверху
«Старик с пистолетом» полностью срастается со своим героем. Такой же простой, изящный и деликатный: ни одного крика, ни одной лишней интонации или попытки как-либо манипулировать зрителем.
Трёхчасовой сеанс у семейного психолога, обёрнутый в тяжеловесный переплёт и предоставленный на откуп публике. Но для личностной драмы фильм чересчур дистанцируется от своих героев, а для «мексиканского Тарковского» Рейгадас слишком много говорит.
Шьямалан заявляет, что реализм ваш чушь собачья и кино всегда будет действовать исключительно в рамках мифа. А раз так, почему бы просто, чёрт возьми, не развлечься.
В своём миролюбии картина Фаррелли явно опоздала к выходу лет на двадцать — сейчас принято быть острее, конкретнее и однозначнее. Но в этом и его прелесть: выйди фильм тогда, стал бы просто очередной добродушной драмой с оскаровским потенциалом. Теперь это почти радикальное кино. Пострадикальное, если хотите.
«Пышка» очень пытается казаться искренней, но в ней слишком часто обнаруживается холодный расчёт продюсеров, решивших нажиться на том, что социальные проблемы нынче в моде.
«Крид 2» делает самую ужасную вещь, на которую способен сиквел хорошей законченной истории. Он обнуляет достижения оригинала, открыто говорит, что весь тот огромный путь, который прошёл Адонис в первой части, — полная фигня и гроша ломаного не стоит.
Режиссёр не пытается навязать своё непреклонное видение — в фильме нет манифестальной фальши, лишь чистое наблюдение. Камерный, микроскопический слепок большой проблемы, который интересно рассматривать и над которым интересно размышлять.
