Понятно, что любой фильм при желании можно описать вот такими обесценивающими предложениями и заставить его звучать проще, чем он есть на самом деле. Но в случае «Наёмника» искренне кажется, что он такими фразами и написан: быть солдатом — грустно, правительство лжёт, семья — это главное.
«Осатанелые» — неровный альманах отчасти потому, что тут не всем историям в принципе нужен мир «Пацанов». Но как эдакая заглушка между сезонами шоу всё равно работает, да и странно придираться к ни на что не претендующим десятиминутным зарисовкам.
На фоне остальной фильмографии Вайтити «Наш флаг означает смерть», пожалуй, новых границ не открывает — зато показывает, как автор с легко отличимым почерком может по-разному рассказывать об одних и тех же волнующих его проблемах.
Это симулякр, копия без оригинала, более всего демонстрирующая, что уровень технического ремесла в российском студийном кино стремительно растёт — а вот сценарное за ним пока не поспевает.
Несколько формальный, страдающий от стандартных для нашей индустрии проблем языка, в конце концов не всегда находящий правильный баланс между гробовой серьёзностью и китчевой сверхвыразительностью.
Брана только во втором фильме по-настоящему нащупал нерв своего персонажа.
Намеренно отказываясь от прямолинейного нарратива, «Обходные пути» рисуют живой портрет изнаночной Москвы, парадоксальный, эклектичный, лаконичный.
Во всех пресс-релизах создатели обещают чуть ли не «линчевский» сюжет, но от Линча тут максимум сама идея двойничества. Всё остальное — совершенно мимо.
Несмотря на все попадания, авторы промахиваются в самом главном: у них не очень получается впихнуть историю Златана в форму классического спортивного байопика.
И всё же тенденция огорчает: только-только начав развиваться вширь, «Звёздные войны» опять увязли в беспросветном эпигонстве.
Непоследовательность — главная проблема King’s Man. Но, как ни странно, она же делает фильм таким интригующим.
«Миротворец» выглядит одним из самых любопытных супергеройских сериалов: он сделан интереснее марвеловских шоу и написан смешнее «Пацанов».
Неровная интонация фильма хорошо отзеркаливает настроение героев — весь фильм бегающие кругами и отчаянно пытающиеся что-то кому-то доказать, то впадающие в болезненную апатию, то теряющие путь из-за свалившейся популярности, они в конце всё же приходят к смирению с миром и самими собой.
«Дом Gucci» работает именно благодаря тому, что оставляет лишь главное. Превращает жизнь в доходчивую притчу, а главную героиню показывает как персонификацию жажды денег — настораживающий символ новой эры, которая так пугает старину Ридли.
Авторы допускают типичную ошибку сурвайвл-триллеров: не доверяют первобытной витальности конфликта человека и природы, пытаются утяжелить его подспудными проблемами и в конечном счёте заполняют хронометраж банальностями.
В каком-то смысле «Энканто» отлично отражает своё время — это бесконечно комфортный, почти бесконфликтный фильм, где вообще нет плохих людей, а песенная терапия работает лучше любого оружия.
«Королю Ричарду» почему-то приходится объяснять смыслы словами и кидаться в зрителя вымученными диалогами, которые доходчиво расшифровывают всё кино.
Каждая сцена «Красного уведомления» напоминает нам о том, что это кино, которое сделали люди с патологической ненавистью к творческим рискам и вообще любому креативу.
Едва ли «Вечные» — худший фильм киновселенной (даже не близко), но он лучше прочих показывает, что студии надо что-то менять в своём подходе к кинокомиксам.
Не факт, что всем этим историям так уж нужно было рамочное оформление и полнометражный формат, но, может, их теперь увидит больше людей — сами по себе фрагменты «Иванова счастья» точно заслуживают внимания.
Все мелкие и большие промахи, впрочем, оправдывает могучий финал — впервые в истории франшизы ставящий жирную точку в истории вечно мечущегося агента.
«Стёпка» — кино, чью эстетическую связь с «Грузом 200» не отметил только ленивый. Мрачное, бескомпромиссное и для кого-то, как бы страшно ни звучало, чернушное. Зато точно небезынтересное.
Кино дерзкое, яркое и, что главное, не похожее ни на что другое. После него смотреть старомодные фильмы о сталинских репрессиях будет сложно.
То, что другой режиссёр оставил бы на фоне, Григорьев выводит в авангард, общее оказывается для него интереснее частного.
За физическими гэгами и остроумными диалогами режиссер прячет печальную историю о круговороте насилия, который, возможно, никогда не кончится.