Материалистическая проповедь о духовности.
«Спи» — очень смешное кино. Трудно назвать его прямо-таки «комедийным хоррором», как это сделала англоязычная кинопресса, но в чувстве юмора фильму не откажешь.
В оригинале фильм называется не «Жизнь», а «Умирание». Но тут не хочется корить отечественных прокатчиков за локализационный креатив. Это парадоксально жизнерадостный фильм, может, и вопреки авторской воле.
Фламандская постановщица Фин Трох идет своим, странным, но ровным путем, избегая жанра и сторонясь хоть какой-то увлекательности. «Холли» — фильм, в который погружаешься, но которым сложно проникнуться.
В сущности, это кино про перманентное недовольство жизнью, выливающееся в прямо противоположные поведенческие стратегии. Одни вечно меняют партнеров, другие — терпят и надеются.
Можете не верить, но это кино про любовь. И про людей. Тем и хорош казавшийся странным выбор артистки Кейли Спэни на главную роль — девушка пришла на площадку словно совсем из другого фильма, и именно поэтому вызывает такое сопереживание. В космосе страшно всем. И главное не остаться там в одиночестве.
То взаимодействие, что происходит на протяжении полутора часов между Шоном Пенном и Дакотой Джонсон, не дает превратиться этому простенькому фильму в видеоподкаст.
Если уж и говорить о социально-значимом кино и первостепенной задаче художника, то, пожалуй, вот она. И не беда, что сформулирована она была в другую эпоху.
В попытке избежать публицистических вопросов и не давать на них заранее подготовленные ответы Гарленд и переводит фокус. Это не про «кто виноват?» и «что делать?», а скорее о том, «как нам к этому относиться?» и «кем бы мы тут были?».
В отличие от идеологем, истовая приверженность которым превращает в фанатика, «Нежный восток» дает шанс человеку.
Манн, хоть и занимавшийся большую часть карьеры брутальным жанровым кино, всегда тяготел к поэзии, и «Феррари» — его поэма. Выстраданная, долго ждавшая публикации, не привязанная к актуальному контексту, написанная с холодной головой, горячим сердцем и всю жизнь выковывавшимся мастерством.
По сути это антидетектив, а по кинематографической форме — чистейший триллер, в котором важен не результат расследования, а то, как его процесс влияет на всех участников.
«Фрау» — терапевтическое кино в том смысле, что дает задаться вопросами самому. Терапия тут не в авторских выводах, а в том пути, что зритель проделает вместе с героями. Вытерев слезы и дослушав песенку про цветок «небывалый, что зовется мечтою не зря», хочется пройти этот путь снова.
Потенциально культовое кино, наш советский «Под Сильвер-Лэйк», исполненный созвучного времени безумия.
Фильм словно перенимает главную проблему его героя — неумение делать важные решения и определяться с выбором — и ценен именно этой спаянностью со своим персонажем, внутренней целостностью.
Прелесть фильма Суслина еще в том, что грань между реальным и сновидческим, едва различима. Здесь все по-своему прекрасно, нелепо и пронизано светом.
Трудно вновь не вспомнить о Стивене Кинге, раз за разом оживлявшем один и тот же набор хоррор-фантазий за счет психологической проработки героев. «Черный телефон» в лучшие моменты напоминает подобное чтиво, может, не слишком увлекательное, точно не оригинальное, но вызывающее приятные воспоминания о прочитанных залпом и пожелтевших во время школьных каникул книжках.
Холодная, выверенная работа, к которой формально не придраться.
Ждете приключений на Луне? Не ждите. Новый фильм Ричарда Линклейтера «Аполлон-10½: Приключение космического века» рассказывает совсем о другом космосе. Не советуем включать его на ночь глядя — тут нужно подготовиться, взять блокнот и ручку, время от времени придется нажимать на паузу, чтобы свериться с еще не запрещенной в России «Википедией».
Прикидываясь историей одного медиа, фильм Кричевской рассказывает о человеке, который позволил ему просуществовать гораздо дольше срока, отведенного эпохой.
Очень домашнее кино, уютное, умиротворяющее, помогающее от бессонницы. Что, может, и несколько утомительно, но по-человечески понятно и мудро.
Дель Торо орудует грубо, но попадает куда надо. Как доктор Франкенштейн, он обычно собирает диковинные создания из не пойми чего.
В «Аллее кошмаров» дель Торо интересуется генезисом зла. Трудно представить его кино без ярких злодеев и разного рода страшил, но за пугающей наружностью обычно кроются лучшие человеческие качества.
Это фильм, которому и правда подойдет прилагательное «добрый». Только все-таки, что это: история любви или смирения с не худшим вариантом из возможных? Вместе за ручки идти, конечно, веселее, но свет все еще слепит глаза.
Это зрительский хит, который в лучшие времена не выходил бы из прайм-тайма телеканалов (в его геноме определенно и «Даллас», и «Санта-Барбара», и прочие плачущие богатые).
