Для своего второго фильма он выбрал странную форму чуть ли не античной трагедии. Реальных бомжей оттесняют на второй план сильно переживающие актеры, которые играют плохо, что вкупе с неестественно записанным диалогом создает эффект крайнего отчуждения от жизненной плоти. Остальное — как всегда в кино «с миссией» — дело вкуса: что для одного откровение, для другого — претенциозность.