Все становится ясно, повторяю, примерно на пятнадцатой минуте фильма, после которой можно спокойно уходить. Потому что главной заботой сорока-с-чем-то-летнего режиссера Шона Леви становится, задрав штаны, бежать за племенем младым и совершенно незнакомым.