Стэнли, как быстро становится ясно, — идеальный режиссер для такой психоделической фантастики, поскольку навсегда застрял где‑то в эпохе ее расцвета. Фильм с его синтезаторами, безумной палитрой, тревожным лесом, нежным сатанизмом и диким боди-хоррором напоминает то Карпентера, то Кроненберга, то поточные би-муви-фабрики Роджера Кормана.