Принципиальное отличие «Рокетмена» от «Рапсодии» — предмет, о котором все говорят в первую очередь, — даже не в мюзикловых номерах и более честном взгляде на сексуальную ориентацию героя, а в том, что герой этот здесь, рядом, выглядывает из‑за плеча режиссера.