Наблюдать, как из вони адских киноиспражнений каким-то непостижимым образом каждый раз вырастает и распускается прекрасный цветок — странное, но удовольствие. Как бы глупо это ни звучало, в конечном итоге любой фильм Ноэ длиннее тридцати минут оказывается о любви, красоте и прочих светлых ценностях, обреченных спасти мир. Как — я толком не понимаю.