В принципе Ханеке зарекомендовал себя как серьезный, брутальный творец кошмаров простых обывателей. Если, к примеру, Тарантино (не подумайте ничего, Квена оч. люблю) смотрится несколько картинно, комиксно-трешево; смотришь его работы и знаешь, что это игра, то Ханеке – режиссер человеческих пороков, его работы, словно репортажи не с места преступления, а во время. А его героям-монстрам не то что не сочувствуешь и не ужасаешься, а просто безоговорочно веришь, что земля носит таких вот социопатов.

В загородный дом у озера приходят двое молодых людей. Якобы от соседей с просьбой одолжить яиц. С виду недолгое добрососедское вторжение оборачивается затянувшимся издевательством над всеми членами семьи, отрезанными от мира (достаточно всего лишь утопить телефонную трубку и убить собаку) и бессильными и растерянными перед насилием с «улыбчивым человеческим лицом». Честно признаюсь, весь фильм я просидела в застывшем напряжении, ожидая, когда же случится вожделенная кульминация. И дождалась… финальных титров. Почти так же как в «Скрытом». Ты вдруг приходишь в себя от того, что рассказчик закончил рассказ, а финал домысливать тебе самой. Шокирующее зрелище… и никакого возмездия.

9 из 10

С этим фильмом связаны две истории, которые приключились, когда я учился в 7 классе: смотрел я его с приятелем, и по итогам просмотра чел, мягко говоря, очумел от фильма; потом я порекомендовал этот фильм своей учительнице по русскому и литературе, и в итоге моих родителей вызвали в школу.

Сам по себе фильм 'Жестокие игры' не самый жестокий фильм на планете, ведь есть и более дикие по своему содержанию картины, и почти не содержит откровенного графического контента, как, например, в том же Сербском фильме (кстати, советую, отличный фильм для всей семьи). И все же мастерство и умение Ханеке расставлять акценты делает свое: Funny games однозначно можно считать иконой жестокого эпатажного кино, которое не выпячивает свою провокационность, как это бывает в фильмах Ларса Фон Триера или других деятелей фестивального кино.

Ода безысходности, ода бессмысленной жестокости, лучший пример троллинга с пробиванием 4-й стены - это лишь малая доля хвалебных слов, которые мне приходят в голову, когда меня просят (да никто меня не просит, лол) описать Funny games. Сюжет прост: семья из мужа, жены и ребенка приезжает в свой загородный дом на выходные. Не прошло и пары минут, как к ним наведывается пара интеллигентных молодых людей - Пол и Питер - и с этого момента в австрийском домике начинается кошмар.

Главным действующим лицом в фильме является Пол, ведь именно он вступает в коммуникацию со зрителем и, подобно известному инди-разработчику игр Питеру Мулинье, буквально ломает фильм. Я не силен в поисках глубоких смыслов, кроме тех случаев, когда оставленные режиссером подсказки уж слишком явные, чтобы разгадать замысел, поэтому общий посыл картины я вижу лишь в откровенном троллинге зрителя. Жестокая и циничная игра Ханеке на ожиданиях зрителя бударажит сознание куда сильнее происходящих в фильме событий, и, возможно, именно поэтому фильм шокирует. Не жесткостью, не тем, что мозги одного из членов семьи растекаются по экрану включенного телевизора, не смутными мотивами парней-садистов. Картина шокирует тем, как она обращается с собственным зрителем, ломая повествование, доводя уровень фрустрации и безысходности от бессмысленности происходящего до предела. И, самое главное, Пол, обращая свой взор к зрителю, общаясь с ним и подмигивая, в некотором роде делает нас соучастником происходящего на экране. Как здесь не чувствовать себя неуютно? Это ведь не мясной хоррор или боевик, где ты в первую очередь зритель и на все смотришь отстраненно.

Так что да, Забавные игры - это шедевр, самый лучший фильм Ханеке (хотя еще Белая лента очень крутой фильм, но она более тяжелая для восприятия).

Нет, 'Забавные игры' Михаэля Ханеке - это не триллер и не драма, жанровые рамки вряд ли могут дать представление об этой картине. Этот фильм как явление, как сложный процесс проходит свою эволюцию. Лента начинает движение от ледяного ужаса безысходности, невидимой стеной внезапно вставшей между приветливым внешним миром и замкнутым пространством собственного дома, где семья из трех человек оказывается наедине с двумя подонками, явно не в первый раз практикующих издевательства и садизм. Но движение продолжается, и траектория фильма уходит далеко за пределы проблемы насилия на больших и малых экранах (хотя именно это и было отправной точкой в работе режиссера).

В 'играх' кинематограф перестает быть отстраненным - один из двух злодеев управляет реальностью с помощью телевизионного пульта, отматывая события назад или нажимая на кнопку паузы. Таким образом, кино вообще выводится из категории чего-то специально созидаемого и переходит в некоторое особое состояние, при котором исчезает граница между краями кинопленки и повседневной жизнью. Достижение высшего понимания искусства и есть результат рефлексии, когда само искусство перестает нуждаться в обосновании своего существования, поскольку уже не воспринимается и не может быть отделимым от других явлений реального мира. Рассуждения двух маньяков о параллельной реальности ведут к парадоксальному, казалось бы, заключению: кино является и наблюдаемым, и неуловимым одновременно. Такой парадокс наполняет это явление почти религиозным смыслом, когда нечто всепроникающее и всеобъемлющее, а значит и видимое во всём, тем не менее, остается за пределами рационального объяснения, одновременно являясь конечной целью всех поклонений, ритуалов, а порой и жертвоприношений, тех, кто верует в своё божество. И чем ближе чудовищные игры к финалу, тем всё отчётливее проявляется эта аналогия, ведь несчастные пленники уже не властны ни в чем, когда стали частью кем-то написанного сценария к фильму, отдельные куски которого всегда можно перемонтировать или переснять так, чтобы получился заранее продуманный сюжет.

'Забавные игры', вышедшие на экраны в 1997 году, можно считать своеобразным подведением итогов векового пути кинематографа. И трудно после заключительных титров не подправить приписываемое Шекспиру высказывание: 'Весь мир - кино, в нём женщины, мужчины - все актеры'.

10 из 10

'Забавные игры' я давно смотрел отрывочно, в детстве ещё. Сейчас пересмотрел повторно. Понравилось. 'Заводно-Апелисиновский' кино-язык Кубрика использован очень кстати. Очень хорошая и меткая пародия на всё современное мировое кино. Эпизод с перемоткой фильма в самом фильме говорит сам за себя. Жалко, что он не взял Канны. Жалко. Особенно момент с яйцами: такая бестактность, что аж стыдно стало за парня перед главной героиней. Гротескные ублюдки. Жестокие насмешливые подонки. Чёрный юмор переходящий в чернушный сарказм мне лично всегда был по вкусу. Адекватный трэш залог хорошего триллера. Я довольный.

А если серьёзно, то масштаб 'Забавных игр' выходит далеко за рамки обычного триллера. Это насмешка над обществом как таковым. Эти мерзавцы тыкают своих жертв лицами в их же этические нормы и семейные ценности, доводя с помощью иронии и сарказма их суть до полного абсурда и нелепости. Эта нарочито наигранная вежливость, обходительность, псевдо-культурность лишь представляет собой пресловутую «кьеркегоровскую» иронию, цель которой лишь показать во всей красе глупость и дурацкость оных морально-нравственных сентенций и разрушить фактуру, обнажить действительность природы данной системы с помощью её же штампов, только поданных под своим же намеренно сконцентрированным соусом и гиперболизированным посылом. Другими словами, язвительно изобличить данную систему ценностей в своей несуразности на усиленном контрасте между подразумеваемом и выражаемом.

«Забавные игры» – культовый психологический триллер Михаэля Ханеке. Этой рецензией я хочу начать цикл рецензий на фильмы этого великого режиссёра. Почему же я логично не начал с «Седьмого континента»? Во-первых, пока нет возможности посмотреть в оригинале, а перевод ужасный. Во-вторых, именно просмотр «Забавных игр» сподвиг более плотно ознакомиться с творчеством Ханеке, так как до этого я смотрел всего лишь один его фильм (позже на него тоже будет рецензия). А теперь подробно расскажу, почему «Забавные игры» (1997) – лучший home-invasion-триллер из всех, что я видел на сегодняшний день.

Сюжет довольно простой. Семья, состоящая из отца, матери и сына приезжает отдохнуть в свой загородный дом на уикенд. По пути они разговаривают с соседями, чьё поведение находят странным. У соседей же они в первый, но не в последний раз, к сожалению главных героев, видят двух молодых людей в белой одежде и таких же перчатках. Позже к ним в гости наведывается один из них. Он просит у хозяйки 4 яйца. С такой простой просьбы начинается главный и возможно последний кошмар в жизни главных героев…

Сюжет не содержит каких-то супероригинальных моментов и, в целом, обезличивает происходящее. Главное, что стоит отметить в этом пункте без спойлеров – сломы четвёртой стены. Пожалуй, именно они держат на себе львиную долю известности фильма, да и оригинальности придают немало. Эти вставки можно даже считать за вкрапления «чёрной» комедии в совсем невесёлый фильм.

Актёры в фильме на высоте. Лично я их не узнал (разве что Арно Фриш напоминал немецкую версию Бена Уишоу), но играют все просто отменно. Начнём со злодеев – Арно Фриш очень круто отыграл поехавшего интеллигента. Он очень спокоен, уравновешен, но стоит что-то сделать не так, как он хочет, и жертва сразу оказывается в незавидном положении. К тому же, персонаж Фриша именно тот, кто ломает четвёртую стену и напрямую обращается к зрителю, откровенно издеваясь над ним. Франк Гиринг, сыгравший второго мучителя семейства, явно теряется на фоне харизматичного Фриша (который похож на Гансу Ланда из знаменитых «…ублюдков» Тарантино). Да, с ним есть пара запоминающихся сцен, но из взрослых исполнителей главных ролей он наименее скучен. Ожидаемо, самое слабое звено актёрского состава – маленький сын главных героев в исполнении Штефана Клапчински. Он вышел также, как и злодей Гиринга, довольно блеклым и неинтересным персонажем, хотя завершение его арки, пожалуй, лучшая сцена за весь фильм. Самых лучших оставил напоследок: Сюзанна Лотар и Ульрих Мюэ воистину восхитительны. Титаническое спокойствие, сменяемое истериками и наоборот отыграны выше всяких похвал, не говоря уже о пустоте в их глазах ближе к финалу. Действительно впечатляет.

С технической стороны всё тоже хорошо. Само действие довольно камерное, но Ханеке определённо добавляет фильму стиль своей режиссурой. Тяжело объяснить магнетизм его работы, но снята лента восхитительно. Саундтрека почти нет, но вставленная в самые ответственные моменты жёсткая рок-композиция точно вам запомнится своей агрессивностью и безысходностью.

То же можно сказать про весь фильм. «Забавные игры» тяжело смотреть. Это не тот фильм, который вы пересмотрите, или захотите порекомендовать друзьям без предупреждений о жести, творящийся на экране. Она в первую очередь психологическая, и давит фильм не по-детски. Но если вы готовы к разному опыту от кино, в том числе и негативному, «Забавные игры» запомнятся вам надолго. Второго такого фильма точно не найти.

8 из 10

Знаете, много таких фильмов, где после унижения/изнасилования/вендетты (нужное подчеркнуть) жертва сама становится охотником и решает мстить. Или за жертву мстит кто-нибудь другой. В любом случае, 'нападальщики' за своё заплатят. Но Михаэль Ханеке снял фильм о слабых.

Вот в чём тут сюжет? Двое парней заявляются 'в гости' к одной семье в загородный дом. Причём, можно сказать, обманом. Семейка проста как пень: мама-папа-я-собака. Молодые люди вроде просто представляют из себя обычных молодых людей. Постепенно, по капельке они начинают наглеть. Вскоре наглость становится физической. Издевательства, насмешливые выходки, но всё так же можно противостоять им. Они практически безоружны. Но что делают муж с женой? Просят уйти. Да, парни представляют некоторую опасность, но не с бензопилами же они стоят у дверей. Просто стоят и издеваются, очень хладнокровно и по-своему остроумно. Ощущают своё превосходство. В какой-то момент молодёжь переступает грань так, что пора бы и ответить не словами, а, так скажем, 'делами'. Но любезность у семейной пары в крови, которая позже прольётся. Да, стоит помочь мужу, которому на ноги бросили тяжёлый предмет. Вообще, что вы, стоит говорить и говорить незнакомцам, чтоб те ушли. И даже умолять...

Короче, меня просто убивала беспомощность главных героев. Среди них что-то действительно пытался делать их десятилетний сын. А родители хныкали-хныкали и дохныкались. Правда, стали что-то там соображать, когда было уже поздно, но...

Но не поддавайтесь своим эмоциям. Будьте хладнокровны и расчётливы, если вам угрожает опасность.

А вообще 'Забавные игры' - очень стОящий триллер. Непростой, неоднозначный, потому что видна рука мастера. Длинный, местами затянутый, кому-то покажется нудным и скучным, но стопроцентно тяжёлым. А такой он потому, что Ханеке постарался передать саму ситуацию без посторонних суждений, чтобы мы сами что-то постарались понять.'Зло' здесь ненаказуемо, потому что 'добро' тупое, откровенно говоря. Не то чтобы я против 'добра', но надо бы знать, что 'клин клином вышибают', или, если цитировать 'Людей Икс': 'Иногда злость помогает выживать...'.

Именно злость убивает Зло. Борьба за свободу и жизнь...

Поразила страшно талантливая актёрская игра. Каждая, каждая секунда на вес золота. Актёры жили в своих ролях, - это и без того понятно, - но жили так на разрыв, что... просто нет слов... Я не Станиславский, но смею верить каждому кадру.

А теперь, конечно, главный вопрос, из-за чего мир делится на два лагеря: 'Оно нам надо?'. Можете сказать, что такие фильмы необходимо запрещать, мол, обилие жестокости, кровь-морковь, а главное - открытое руководство к действию. Поверьте, эту фразу произнесут как минимум шестьдесят пять человек из ста, по крайней мере, из всего моего окружения. Да-да, вот сядет некий индивид за просмотр - и вот после титров он уже совершенно другой, ведите посмотревшего на смертную казнь, пока он не погубил мир.

Кхм, нелогично. Сколько бы я не наблюдал за этой жизнью, но подобные случаи, когда подражают самым безумным 'плохишам', редки, как мне кажется. Уж тем более, если большинство разумных людей против насилия в кино. А меньшинство - оно и есть меньшинство, сущие единицы из которых решатся повторить показанное на экране. Этакие 'интеллектуальные убийцы', стыбривающие разные способы 'повышения превосходства' с чужих сюжетов.

Зачем я всё это пишу? Да просто не хочется, чтобы к 'Забавным играм' относились так уж крайне негативно. Лично у этого фильма совершенно другой посыл...

Ничего не бойтесь. Действуйте!

8 из 10

Спасибо режиссёру за руководство о том, как нельзя поступать в случае опасности. Ответ прост: НЕЛЬЗЯ СДАВАТЬСЯ.

Как известно, Ханеке снимал «Забавные игры» дважды, маниакально добиваясь идентичности, радикальности и эпатажа обеих версий. Однако, при всей их аудиовизуальной схожести (вплоть до неразличимости), это все же разные фильмы, которые объединяет только одно, и на мой взгляд, самое главное – метатема, ибо «Забавные игры», как 1997, так и 2007 годов - кино не о насилии, не об аморализме нового поколения и даже не о социуме, это кино о воздействии кино на зрителя. Потому я категорически не согласен с Виктором Матизеном, который в своей рецензии для «Синематеки» писал, что в первой версии ужас был онтологическим, а во второй – кинематографическим. В обеих картинах он кинематографический по сути.

В оригинальной версии, если уж для начала говорить о ней, есть четкое противопоставление исполнительской органики актеров, играющих жертв (их героям плохо, они страдают, им больно, они низведены до животного состояния мучающихся тел) и кривляния на публику тех, кто играет палачей. Это не значит, что они играют плохо, сами их персонажи работают на публику: то есть на жертв и на публику «Забавных игр». Подчеркивание условности происходящего вплоть до финальной перемотки – концептуальный стержень фильма, его смысл. Обращаясь к публике безымянный садист в исполнении Арно Фриша показывает тем, что главный объект садизма, творимого в кадре, – это не герои фильма, а публика по ту сторону экрана.

Потому все вопросы о том, зачем развенчивать насилие путем показа насилия, снимаются сами собой: Ханеке ведет себя с публикой так же, как его садисты с жертвами, его задача – показать ненормальность, девиантность кинематографа эпохи «нового варварства», показать, как поставторский артхаус насилует публику, скармливая ей ее собственные фобии. «Забавные игры» 1997 года (и я убежден, что и 2007 года тоже) – это размышление о большом суггестивном потенциале киноэкрана, способном разрушить любую психику, даже самую крепкую. Идиллическая экспозиция, завязывание конфликта на вербальной и поведенческой мелочи и последующее развертывание маховика беспричинной ненависти – все это проработано в версии 1997 года на высочайшем уровне, но возникает лишь один вопрос: «Есть ли в «Забавных играх» критическое измерение, или это чистый эпатажный жест насилия над публикой?»

Картина так не била бы по нервам, если бы насилие подавалось в ней как вынужденная мера с серьезной миной на лице, но, как у Тарантино, насилие здесь соединено с иронией и игрой. Снимая через три года после «Криминального чтива», Ханеке дает свой ответ на культ этого фильма: он так популярен, ибо насилие, кровь и боль в нем невсамделишные. Однако, члены буржуазной семьи в «Забавных играх», от которой поначалу несет невыносимым елеем, очеловечиваются страданием, они мучаются по-настоящему, для них боль – это не игра, как для садистов. Кто же эти садисты? Почему они это делают? Мысль Ханеке на самом деле удивительно проста.

Ключом к ней становится финальная перемотка и использование Арно Фриша, когда-то сыгравшего Бенни во втором фильме Ханеке, в одной из садистских ролей: палачи из «Забавных игр» - дети постмодернистских игрищ, не зря называют друг друга Бивис и Батхед, они не только впитали насилие масс-медиа, став нечувствительным к нему, но взяли на себя роль демиургов чужих судеб, они БУДТО СНИМАЮТ КИНО. Вот она мысль Ханеке: его садисты – это режиссеры типа Тарантино, играющие с кровью и смертью, вот поэтому «Забавные игры» - это кино о кино, о том, чем стало кино в 90-е, о его деструктивной суггестии.

Вы скажете: «Но ведь режиссеры типа Тарантино никого не убивают, они просто играют с насилием!» Сам факт того, что насилие усилиями масскульта и аморальных интеллектуалов стало спектаклем (что началось еще в эру первых гангстерских картин Голливуда 30-х), в который можно поиграть, который можно не воспринимать всерьез, стал достоянием коммерческого кино уже давно, с самого его возникновения, но в серьезное кино этот вирус проник лишь в 90-е. «Забавные игры» 1997 года – тоже спектакль, кровавый гиньоль, где игра начинается по правилам социальных условностей, в том числе и вербальных (начало словесной перебранки героев – одна из лучших, наиболее филигранно выписанных и исполненных сцен), а садисты вначале предельно вежливы, но по мере развития, меняются, вернее отменяются правила и социальный порядок превращается в хаос.

«Забавные игры» 1997 года – это кино о времени, о 90-х, о сползании цивилизации вообще и искусства (прежде всего киноискусства) в частности в дикость и безумие, в завороженность, очарованность злом, аномалией, девиацией. Ханеке пошел на крайние меры: он столкнул зрителя лицом к лицу с тем, что ему обычно нравится, только сделал это зрелище максимально некомфортным. Начав свою карьеру с «трилогии оледенения», показывающей скелеты в шкафу западной буржуазности, стрессовость жизни в мегаполисе, накапливание негативной энергии во внешне добропорядочных гражданах, изнанку семейных отношений, в «Забавных играх» Ханеке обрушивает дубину критики на современное кино как таковое, выявляя его садистский характер.

«Забавные игры» 1997 года несмотря на вроде бы легко считываемых мессидж, очень сложный кинотекст, это тоже, как всегда у Ханеке, некоторый диагноз, вопрошание, но не ответ и не рецепт по лечению (в отличие, например, от Тарковского, этот режиссер никогда не проповедует). Это кино и новой генерации преступников, бездушных и нечувствительных к творимому ими злу, напрочь лишенных совести, о культуре постмодернистских игр, воспитавшей в них несерьезность ко всему, в том числе и к смерти, и наконец, это кино о том, чем стало искусство в последнее десятилетие ХХ века – насилием, эпатажем и издевательством над зрителем, поданным как веселая игра. Первая версия «Забавных игр» показывает, насколько далеко шагнул Ханеке в понимании скрытых механизмов функционирования западной цивилизации конца ХХ века.

Остается ответить на последний вопрос, чем отличается подход самого Ханеке от подхода его героев-садистов, назовем его «подходом Тарантино»? Ведь он поступает со своим зрителем также, мы это отметили уже в начале нашей заметки. Это отличие состоит в высоком уровне саморефлексии кинематографа Ханеке, он критикует не только мир, но и самого себя как дитя этого мира.

Зрителю Ханеке не позавидуешь, ибо его фильмы радикальны и даже экстремальны и не только эстетически, но и содержательно, однако, сам режиссер понимает, что так жить, и так снимать – ненормально, благодаря этому создается смягчающая буферная дистанция, которая позволяет зрителю задуматься над тем, что нерефлексивный подход Тарантино, его эпигонов и легиона коммерческих ремесленников много хуже, чем такое самообвинение. Цели разные – Ханеке никогда никого не развлекает игрой в кровь, понимая, что его собственный кинематограф, как и вообще искусство рубежа веков, глубоко ненормально. Это по крайней мере честно.

В какой момент сторонний наблюдающий становится соучастником? А непосредственно убийцей? Фильм Ханеке вскрывает людское равнодушие не то ножом, не то ста минутным хронометражем.

Столкнувшись лицом к лицу с очевидно странным поведением соседей, герои дружелюбно удаляются без лишних вопросов, позволяя свершиться злу, уже маячащему на лужайке. Жена позволяет совершить «всего один удар клюшкой» по, как выясниться дальше, домашнему любимцу. Муж позволяет незнакомцам задержаться в доме и в дальнейшем стать полноправными хозяевами ситуации. Их пассивность настолько гипертрофирована, что раздражение зрителя закономерно нарастает с каждой следующей минутой мнимой беспомощности людей, самостоятельно загнавших себя в угол, полный средств самообороны.

Однако они вовсе не единственные, кто потворствует кровавой расправе, с ними и зритель, к которому регулярно обращаются монструозные психопаты за мнением, делая из него невольного соучастника. Настолько ли невольного? Ведь в руках оружие, против которого бессильна даже смерть, способное мгновенно прекратить страдания добропорядочной семьи и не допустить насилие над последующими.

И только от зрителя зависит, как далеко зайдут юные садисты в своих забавных играх.

'Талантливый фильм - это тот, который оставляет в тебе какие-то воспоминания более, чем на неделю'.

Признаюсь - не в курсе, сформулировал ли кто-то из 'великих' этот тезис или нет. У меня он в голове выработался сам собой. 'Гениальный' - будет сказать очень 'громко'. Мне почему-то кажется некорректно награждать таким эпитетом фильм, который не разменял ещё второй десяток.

Вопреки своему собственному правилу - я не буду описывать сюжет - он вполне хорошо изложен и в аннотации и в описании предыдущих авторов. Вообще это один из тех фильмов, которые нужно смотреть, а не 'читать'. Если угодно услышать аннотацию о нескольких громких словах, то пожалуйте:

Молодая пара с ребенком приезжает на отдых в свой дом. К ним приходит пара молодых людей с невинной просьбой попросить яиц для омлета. Но счастливая семья ещё не знает, чем для неё закончится этот приход доброжелательных соседей.

Те, кто уже посмотрел этот фильм - скажите - какой процент от общего восприятия после просмотра изложено в моём описании?

Итак, ближе к делу. Собственно фильм являет собой действительно вполне житейскую историю. Начинается всё тривиально и обыденно. Однако с первого же прихода одного из соседей к Анне - хочется понять собственно ЧТО ПРОИСХОДИТ? Почему этот молодой гость (имени которого я, к сожалению, не помню) так настойчив, нарочито неуклюж. В этой замечательной сцене во мне что-то поднималось... какое-то непонятное чувство. Хотелось словно бы крикнуть 'Да выгони ты его наконец!'. На протяжении всей сцены мне казалось, что вот сейчас этот персонаж уйдёт и действие продолжится дальше. Я не мог и подумать, что это, собственно, уже и есть основное действие и я уже начал сопереживать героине, сам того не ведая. Мне это понравилось.

Прочитав из рецензии С. Кудрявцева слова Ханеке об этом фильме, первое впечатление - тебя использовали как подопытного кролика. Смешно. Однако потом мне это показалось каким-то лукавством: снять что угодно, любые зверства, а потом под это дело сказать 'Вас никто не просил это смотреть. Вы вольны видеть то, что ХОТИТЕ видеть'.

Лично мне этот фильм дал такую мысль: всегда существуют моменты, которые хочется в своей голове замедлить, отмотать, вернуть назад. Что собственно и делают двое душегубов в этом фильме. Коль скоро это законченные психи и, кажется, наркоманы (парни сначала подтверждают это, потом отрицают) - то им хочется продлить удовольствие, замедлить его, вернуть какие-то моменты. Например когда одного из них все-таки 'убивают'. Они даже обсуждают свои действия с нами, зрителями. Равно как и мы, порой, с неведомым нам собеседником что-то про себя обсуждаем. И для них - это действительно ЗАБАВНЫЕ игры.

Фильм неплохой, я бы даже сказал новаторский в чем-то. Не столько по сценарию, сколько по киноязыку. Однако суть того, что хотел показать режиссер, можно было построить менее радикально. Хотя я ни в коем случае не 'ханжа' от кинематографа. Исключительно собственное мнение.

7 из 10