Не люблю я фильмы, которые содержат в себе чересчур много политики, не про мою честь они. Сейчас, когда эта злосчастная политика всем буквально набила оскомину, когда она присутствует во всех частях жизни – о ней хочется забыть хотя бы за просмотром кинофильма. Малая толика политической интриги может поднять градус фильма, но когда перебарщивают – положительных впечатлений не жди.

Именно к подобного рода фильмам относится «Смерть негодяя», которая могла бы быть вполне приличной вещью, будь она сделана чуть более умело и содержи она чуть меньше политической направленности. Вместо этого мы имеем весьма посредственный детектив, с неумелыми сюжетными поворотами и бьющей в глаза неправдоподобностью.

Интересно, задумывался ли кто-нибудь над странной закономерностью: почему самым малоприятным личностям в друзья достаются замечательные люди? Почему отпетые фрукты сорта «ошибка природы» имеют в качестве лучших друзей таких людей, которые ради дружбы пройдут на всё? Почему людей, обладающих благородством, порядочностью, честностью, мужеством, тянет на полных ничтожеств? Да потому что негодяям нужны гарантии.

Мы лицезрим подобный пример в самом начале фильма. Депутат Филипп приходит к своему армейскому товарищу Ксаву Марешалю с шокирующим признанием – я убил Серрано. Ему даже не надо ни о чем просить – преданный друг, услыхав его слова и поняв всё с полслова, говорит: «В тот вечер я был с тобой».

Желание Ксава выгородить своего друга вполне понятно, хотя он дает этому весьма пара-доксальное толкование: на вопрос, что их связывает, он отвечает: «прошлое». И умом таких поступков не понять, аршином общим не измерить, у них особенная стать – в такие жесты только верить (вольный перефраз). Наверное, любой человек попытался бы выгородить своего товарища от тюрьмы. Ксав очень порядочен, а вот неудачливый друг – совсем иное дело: он эгоистичен, корыстен, изворотлив и, имея под рукой Ксава – третье плечо, жилетку и человека на все случаи жизни, привык все необходимое получать его руками.

Через какой-то период времени Филиппа находят убитым. И Марешаль, как образцово-порядочный друг, решает «защитить доброе имя от заведомой лжи подлеца». Имя друга, а не своё. Но не столь уж и легко пробиться к истине, когда вокруг тебя цветут грязные политические интрижки, и к тому же ты обладаешь сильным идеологическим противником. В фильме роль антипода главного героя, являющегося живым олицетворением благородства, исполняет человек, представляющий собой полнейшую аморальность – полицейский комиссар Адриен Моро, демагог и бездушный эгоист.

Всем известно, куда ведёт дорога, вымощенная благими намерениями. И делоновский герой пройдёт эту дорогу. И ладно бы один…

А простота, как известно, хуже воровства. Мало того, что у Филиппа имеется друг, который предан армейскому братству до последнего вздоха – так еще у него имелась и подружка (по литературному первоисточнику – любовница), тоже являющая собой живое олицетворение добрых устремлений и полной неосведомлённости в том, что такое политика и с чем ее едят. Впрочем, надо остановить поток критики и признать – Делон и молодая Орнелла Мути в ролях правдолюбцев смотрятся очень органично, и их экранный дуэт – одно из немногих достоинств фильма.

Герой Делона пройдёт все круги ада. Ради любимого друга, пусть и находящегося в могиле, ничего не страшно – ни падающие на голову машины, ни сыворотка правды, ни шантаж с моральным давлением… Но если первое и третье еще как-то поддаются логике, то сыворотка правды – это вообще ни в какие ворота. Если пускаешься в филигранно-пренебрежительную игру с нервами зрителя – подучи анатомию! Может, Ксав Марешаль и впрямь человек с несгибаемой волей, непоколебимой добропорядочностью, преданно любящий Филиппа. Но все эти качества не могут заставить человека молчать после инъекции пентобарбитал-натрия. Человеческая нервная система не из титана со сталью сделана.

Но даже эта мера не дала эффекта. Переборщил автор с железной волей главного героя, и переборщил нехило…

Финал «Смерти» очень пессимистичен, и самолюбования с манерностью в финальной сцене предостаточно (наломал дров на целый сарай и ещё максимы изрекает!), вот только то, что «Негодяю» попытались приделать иллюзорный хэппи-энд, снижает градус этой картины ниже некуда.

То, что происходит в конце – счастливая случайность для Ксава. Вот уж верно, упрямцам, страдающим от фикс-идеи, ничего не страшно. А то, что человек, непричастный ко всей этой политике, оказался в ненужном месте в ненужное время – это так, ерунда, идеи-то требуют жертв!

И это – хороший конец? Если такое теперь считается образчиком счастливого финала, то людям, ищущим в кинофильмах какие-либо благородные посылы и хорошие примеры, следует застрелиться.

Однако есть у этого более чем посредственного детектива и положительные стороны. Одна из них – хлёсткий, ёмкий, остроумный текст. Также в плюс фильму идут довольно интересные мысли, которые были бы достойным украшением хорошего фильма, если бы были несколько по-иному воплощены. Показывать дружбу и отношение к ней человека можно и нужно, но не в такой интерпретации, чтобы игра шла в одни ворота. Мы видим в начале фильма фотографии. Снимки на стенах, прикрепленные магнитами. На них оба друга запечатлены в военной форме, можно предположить, что они вдвоем прошли Индокитай или Алжир, а может, и то и другое. Понятно, что их связывает особый тип взаимоотношений, но зачем лезть в пекло, неужели дружба ослепляет настолько сильно, что любовь превращается в мазохизм? И необходимость обелить доброе имя друга была бы оправданной и понятой, если бы Филипп не вызывал столь явного отвращения. Чуть больше таланта, чуть более филигранная игра с сюжетом и его поворотами, чуть меньший контраст между антиподами Ксав – Филипп и Ксав – Адриен Моро, и чуть меньшая политическая насыщенность – и получилась бы хорошая вещь, достойный детектив с легким политическим уклоном и яркой, запоминающейся ролью благородного человека, истинно озабоченного насущными проблемами. Вместо этого мы имеем посредственную историю, грешащую политизированностью, главную роль, с гипертрофированным желанием обелить друга и минимизированием всех остальных чувств, и очень грустную, прививающую чувство безысходности концовку. Поэтому и финиш фильма, который зрители трактуют как горькое признание человека, знающего цену всему мнимому благополучию, ни в чём не убеждает. За что боролся, на то и напоролся. Цель достигнута, но чего ради? Неужели всю жизнь предстоит мучиться от того, что ты для себя открыл (а учитывая тонкую душевную организацию Ксава, угрызения неизбежны)? «Смерть негодяя» - пример того, как из хорошего подручного материала можно сделать бездарную поделку. Сделать посредством неумелого обращения.

А что сказка дурна –
То рассказчика вина.
Вот найти бы дурака
И отвесить тумака,
Да нельзя никак –
Ведь рассказчик-то дурак!
А у нас спокон веков
Нет суда на дураков.