Добра на экране так много, что едва ли у кого-то, кроме кинокритиков и инспекторов по работе с несовершеннолетними, хватит иронии и цинизма устоять перед его парализующим напором.
На нитку такого повествования зрители нанизываются, как гуси на веревку с куском сала в сказке братьев Гримм, и уже неважно, что любой конфликт, едва успев завязаться, тает в патоке доброты и чуткости, а хрипатые говнюки за три дня превращаются в живой иконостас для студий грамзаписи.
Идея коммуны и коллективного воспитания искусством, как ни странно, в последнее время особенно близка как европейским, так и американским кинематографистам. В «Хористах» этот трогательный процесс происходит на фоне разрухи послевоенных лет и тишины старинных базилик. Обрыдаться.
