После просмотра фильма всегда возникает вопрос: «Что это было?» И «Виды доброты» Йоргоса Лантимоса не стал исключением. Его форма, его содержание – говорят о многом, так, что велик соблазн назвать творение Лантимоса-Филиппу квизом по мировой культуре, а их создателей – семиотиками кино. Себя же заставляет почувствовать героем «Маятника Фуко» Умберто Эко, который отчаянно ищет знаки там, где их возможно и нет.
Близкий человек шепчет – не интерпретируй, просто почувствуй историю. Но пальцы мои так и чешутся вбить в поисковик аббревиатуру R.M.F. Признайтесь, вы ведь сделали также? В моей истории с «Видами доброты» все началось именно с этих трех букв.
Хотя нет. Все началось намного раньше. С Энни Леннокс (точнее, Eurythmics) и «Sweet Dreams». Я понимаю, что Йоргос пытается сфокусировать мое внимание на двух строчках, в которых присутствует одно из определяющих нашу современность слов. Some of them to abuse you, Some of them want to be abused. Так уж сложилось вопреки воле Ролана Барта, что ключевая функция слова – определять. Песня написана в далеком 1983 году, но почему-то именно сейчас звучит как нарратив современности. Если уж и быть Казобоном, то до конца. Раз в «Видах доброты» три истории, тогда и значения должно быть три. Эмпатия, абьюз и управление личными границами – именно на этих словах строится современная психология, которую дуэт Лантимоса-Филиппу так безжалостно, бескомпромиссно, остроумно и зло высмеивают.
Первая история – это определение проблемы современного человека. Обозначение своих личных границ и их отстаивание. Две другие истории – это попытки решить проблему путем принятия и противостояния. Как будет доказано на практике Лантимосом-Филиппу и великолепным актерским составом, оба варианта приведут к катастрофе. Меньше всего мне хочется пересказывать детали сюжета. «Виды доброты» - это тот случай, когда чем меньше ты знаешь о действиях персонажей, тем ярче чувствуется сама история. В фильме нет крутых поворотов и дешевых обманов, вообще-то он даже длинноват – фильм идет почти три часа. Бывали моменты, когда хотелось отвлечься от экрана, но Лантимос сумел выстроить такую доверительную связь со зрителем, что я интуитивно стала понимать, что если отвлекусь, переключусь или вовсе решу остановить просмотр, то очень многое потеряю.
Знаете, это ведь очень важно – иметь близкую связь. Не буквально, хотя это тоже очень важно, и сотрудничество Лантимоса и Эммы Стоун не устает нам это доказывать (да-да, в фильме будет небольшая сценка «парьбы»), а немного в другом смысле. Когда твои слова, мысли и идеи не отскакивают от человека, а впитываются им и, возможно, находят отклик. Именно это произошло у меня с «Видами доброты» Йоргоса Лантимоса. Да, у фильма есть посыл – например, неразрывная связь противоположностей; его точно можно назвать сатирой на врожденный порок человечества – быть счастливыми несмотря ни на что. Но это всего лишь одна интерпретация. Один узор истории.
В моей личной истории с «Видами доброты» все началось с трех букв. R.M.F. Именно так зовут персонажа, который появляется во всех трех историях. Даже больше, эти истории названы в его честь: R.M.F. умирает. R.M.F летает. R.M.F. ест сэндвич. Кто он? Актер Йоргос Стефанакос. Грек и тезка режиссера. Альтер-эго режиссера? Это логично. Но скорее это попытка Лантимоса и Филиппу обозначить роль автора в современном искусстве. Для начала я все же разберусь с тремя буквами R.M.F. Моей личной версией до заглядывания в интернет было Right Maybe Fault по ассоциации с народными сказками, когда главный герой, стоя на распутье, должен выбрать один из трех путей – лево, право, прямо. Мировая паутина сделала предположение, что это Risk Management Framework – система управления рисками, и сразу хочется сказать большое спасибо эрудитам глобальной сети за то, что не ленитесь делиться информацией, которую я иногда краду. Такую, как следующее красивое определение того, что же такое управление рисками. Это искусство различать, с чем вы имеете дело, с опасностью или шансом.
Именно это определение помогло мне охватить всю многогранность истории «Видов доброты» одним взглядом, хотя лучше представить это определение в виде покрова, которым Лантимос накрывает волшебный шар, свое видение истории, и как не крути этот шар, как не меняй его положение, содержание остается прежним – люди отчаянно нуждаются в том, чтобы ими кто-то управлял. Некое божество, культ, воля или случай, чувства, а иногда – и манипулятор. Но лучше пусть это будет автор. Случайно ли, что герой Джесси Племонса читает «Анну Каренину»? Случайно ли, что персонажа, которого Лантимос представляет как deus ex machinа, настигает смерть, а после – чудесное воскрешение? Лантимос заигрывает со структурализмом, но остается верен классике. Без автора нет истории, а без интерпретаций – связи со зрителем. «Видами доброты» Лантимос доказал, что дуэт с Филиппу звучит намного круче, чем с Макнамарой, что у него превосходное чувство юмора, и что он мастерски умеет работать с актерами (игра Джесси Племонса выше всяких похвал), вот только клавишник из него никудышный. Но думаю, он и сам об этом знает.
Я не понимаю, как человек, снявший «Бедных-несчастных», мог снять это.
Фильм состоит из трёх историй. В одной полицейский ослушивается своего «бога» и вымаливает прощение, во второй к полицейскому возвращается пропавшая супруга, и он подозревает, что это не она, а только похожая на неё женщина, в третьей — женщина ищет «избранную», которая способна оживлять мёртвых.
Трудно объяснить, что не так с этим фильмом. Ощущение, будто кто-то насмотрелся артхауса и решил снять так же.
Максимально медленные сцены, заторможенные диалоги. Максимально странные персонажи. Каждый герой будто по голове ударенный. И, конечно же, какой же артхаус без обилия голых тел и акцентирования внимания на сексе? Этим пропитана вся картина.
Музыкальное сопровождение: традиционное «странное пианино» звучит все три часа. Но с учётом всего вышесказанного, «выглядит» это комично и пародийно.
От фильма сквозит установкой «быть странным». Но нельзя быть странным по щелчку, странным можно просто быть.
Это как люди, которые читают абсурд Хармса и говорят о том, что они тоже так могли бы. Но тот, кто действительно пытался написать в духе Хармса, быстро понимает, что это не так просто. Абсурд — это образ мышления.
И артхаус — это образ мышления. В противном случае — фальшивка или пародия. Что в итоге и получилось.
Если отбросить все придирки и рассматривать картину как самое обычное кино, с не самым слабым актёрским составом (прошу заметить!), то фильм, мягко говоря, скучный. И досмотреть до конца все три часа сможет либо очень увлечённый кинематографом человек, либо человек, смотрящий его из профессионального интереса. Остальным не рекомендовал бы даже начинать. Ничего не потеряете.
Ну, что ж... Лантимос таки выдал очередной шедевр и это даже покруче «Лобсетра». О чем он? Да всё о том же: о старом добром абьюзе; о нарушении личных границ; о противопоставлении общественных/корпоративных интересов и семейной жизни; о том, что горевать о потере иногда гораздо удобнее, чем принять реальность; о том, что для многих людей быть управляемыми и подавляемыми — это единственное, что они знают в жизни и выйти за эти рамки они не могут и, поскуливая, тащат поводок в зубах обратно хозяину. Три истории, никак не связанные между собой, два часа и сорок минут, одни и те же актеры в разных ипостасях. Бенефис Джесси Племонса, невероятные превращения Эмми Стоун, старый брутальный Уиллем Дефо. .. В отзывах к фильму все спорят о том, что такое R.M.F., по мне дак это R - Redemption (Искупление), M - Manipulation (Манипуляция), F - Faith (Надежда). В общем всем смотреть и получать удовольствие. Лантимос уже давно стал живым классиком кинематографа. Фильм не простой, нужно думать и не отвлекаться и в каждой истории каждый зритель увидит что-то своё.
Герои нового фильма Йоргоса Лантимоса не великодушны по отношению друг к другу, как это может показаться из названия фильма. Их поведение сбивает с толку, являясь одновременно садистским и мазохистским, невольно гипнотизируя зрителя. Режиссер рисует леденящий душу портрет человечества, где недобрые импульсы проникают в каждую грань жизни. Насилие и жестокость — движущие силы «Видов доброты», часто представляемые не как противоположность этой доброте, а как сама доброта.
Фильм состоит из трех глав, каждая из которых связана лишь актерским составом, играющих разных персонажей. Только таинственный и молчаливый бородатый мужчина по имени Р. М. Ф. появляется во всех трех сегментах. Его играет Йоргос Стефанакос, давний приятель Лантимоса, который также появился в прошлогоднем оскароносном фильме режиссера «Бедные-несчастные».
Благодаря звездному актерскому составу Лантимос переносит зрителей в альтернативную вселенную, полную двойников, невменяемых мужей и одержимых последователей культа.
В первой истории, «Смерть Р. М. Ф.», Джесси Племонс играет Роберта, человека, чья «работа» заключается в следовании ежедневным указаниям своего босса Рэймонда (Уиллем Дэфо) относительно того, когда и что есть, что читать, когда ложиться спать и с кем общаться. Когда он уклоняется от выполнения очередного приказа Рэймонда, Роберт оказывается изгнанным из собственной жизни и прибегает к отчаянным мерам, чтобы вернуть расположение босса.
Во второй истории, «Р. М. Ф. летит», морской биолог Лиз (Эмма Стоун) исчезает во время экспедиции, но, когда внезапно приходит весть о ее чудесном спасении, ее измученный горем муж Дэниэл (Джесси Племонс) не может поверить своему счастью. Правда, когда Лиз возвращается домой, Дэниэл начинает подозревать, что его жена была заменена двойником. Погоня за правдой приведет к телесным увечьям и неожиданному финалу.
В финальной истории, «Р. М. Ф. ест сэндвич», Эмили (Эмма Стоун) и Эндрю (Джесси Племонс) – последователи религиозного культа, которые пытаются найти женщину, способную воскрешать мертвых. Эмили — ярый член этого культа, лидером которого является Оми (Уиллем Дефо), и она невероятно близка к разгадке личности предсказанного спасителя, но ее сохранившиеся эмоциональные связи с бывшим мужем и дочерью порождают непредвиденные проблемы.
«Виды доброты» относится к более загадочной и сюрреалистической половине творчества Лантимоса. Два его последних фильма, «Бедные-несчастные» и «Фаворитка», были созданы в сотрудничестве с австралийским сценаристом Тони Макнамарой, и в них есть некая теплота и открытость, которых нет в других. «Виды доброты», как и предыдущие работы (в их числе «Убийство священного оленя», «Лобстер», «Клык»), созданные в партнерстве Лантимоса и сценариста Эфтимиса Филиппу, острые и неудобные, намеренно манерные и гораздо более сложные. Лантимос и Филиппу отказываются от традиционного повествования в пользу трех отдельных историй, связанных вместе всеобъемлющей темой о способности людей подрывать собственное счастье, чтобы угодить другим.
Персонажи Лантимоса теряют себя и всякое чувство реальности, когда им перестают вручать инструкции для повседневной жизни, а рутина, которая распланирована по минутам рассыпается в прах. Быть под постоянным контролем и выполнять чужие указания в мире Лантимоса – привилегия и когда герои оступаются и становятся свободными против своей воли, они резко оказываются на грани безумия.
Обитающие в замкнутых и часто стерильных пространствах, герои «Видов доброты» склонны высказывать свои мысли прямо и невозмутимо с почти роботизированной подачей, что стирает любые принятые социальные нормы, словно режиссер пытается содрать кожу со скелета человеческого общества, и оголить то, что каждый так искусно прячет за своей наигранной добротой и воспитанностью.
От просмотра этого фильма многим зрителям станет не по себе, но по крайней мере происходящее на экране точно не заставит никого скучать.
Недавно я посмотрела 'Виды доброты' Йоргоса Лантимоса, ждала этот фильм еще с Каннского кинофестиваля, мельком видела какие - то рецензии кинокритиков, которые были в шоке от происходящего в фильме: каннибализм, принуждение, подглядывание, безумие сектантов и прочие вещи, социально порицаемые. Все, что я перечислила, конечно же в этом фильме присутствует, но будто бы оно не такое жестокое? Ну может я просто привыкла к фильмам этого режиссера и примерно понимала, чего мне ожидать.
Тем не менее, 'Виды доброты' будет сложнее для зрителей, которым режиссер понравился после 'Бедных несчастных', возможно они будут шокированы. В отличие от предыдущей работы эта куда более отстраненная и жестокая, кровавая и безумная, чем-то напоминает 'Убийство священного оленя'. Все-таки прошлый фильм был куда более простым, но в визуальном плане более изящным и изобретательным.
Тут же режиссером предлагается подглядывание за жизнью в самых ее отвратительных формах. Оператор работает так, чтобы все действительно выглядело так, будто зритель заглядывает в жизнь этих людей, это и статичные кадры, когда мы просто наблюдаем за персонажами, как со сцены и так называемый 'взгляд бога', то есть просто планы сверху.
Фильм также, как и в трейлерах использует основные три цвета на цветовом круге: желтый, синий и красный. То есть цвета из которых можно сделать все другие цвета. Очень красиво и символично.
Музыка в этом фильме потрясающая, странная, резкая, как и весь фильм. Мне кажется, что композитор вдохновлялся музыкой Ивана Александровича Вышнеградского.
Также я не могу не сказать о множестве отсылок к греческой культуре, например главные герои всех трех историй будут обязательно жить в домах с греческими колоннами: дорического, ионического или коринфского ордеров. И сам фильм показался мне очень похожим на фильмы 'странной греческой волны', тут и странные персонажи, и телесность и снова дикие танцы Эммы Стоун. Неудивительно, так как Лантимос один из тех, кто стоял у истоков этого движения.
Актерский состав в каждой из историй одинаковый, но Джесси Племонс, Эмма Стоун, Уильям Дефо, Маргарет Коули и Хонг Чау абсолютно разные в каждой из историй. Начиная от манеры поведения и манеры говорить, заканчивая прическами, мимикой и одеждой.
Фильм состоит из трех эпизодов, которые между собой связаны, не только названиями, но и рассказывают про виды человеческих отношений, а также формами человеческого бытия (поэтому название рецензии такое).
Первая история называется 'Смерть R.M.F.'. Если говорить совсем без спойлеров, то это история о нездоровой привязанности одного человека к другому, это невозможность человека отстоять свое право выбора, но самое главное, нежелание это делать. А еще про игру и даже вуайеризм. Как говорится в трактате Й. Хёйзинга «Человек играющий», игра — один из важнейших феноменов человеческого бытия. Собственно, первая история про это.
Вторая история называется 'R.M.F. летает'. История про недоверие друг к другу и опять же больной привязанности, похожей больше на желание устраивать друг другу проверки на верность, желание пожертвовать для человека все, что у тебя есть, и в своем безумстве, наверное, даже, слиться с этим человеком, неважно как. Любить его и иметь над ним полную власть. Или все это было сном собаки, решайте для себя сами.
Третья история 'R.M.F ест бутерброд'. История также про одержимость человеком, идолопоклонничество и прочее. Слепую веру в уникальность одного человека, которого можно также использовать. А еще в этой истории есть тот самый танец Эммы Стоун, который вы могли видеть отрывками в трейлерах к фильму. В отличие от предыдущих двух фильмов, здесь больше про власть и смерть, нежели про любовь и игру.
В итоге, Йоргос Лантимос, на мой взгляд, раскрывает четыре феномена человеческого бытия в трех историях, а именно: смерть, любовь, власть и игра. Все это так или иначе присутствует в 'Видах доброты'. Я считаю, что этот фильм интереснее предыдущего, еще более интересный и смелый.
В фильме рассказаны три почти не связанные друг с другом истории. Они не перемешаны, а просто идут подряд.
И каждая следующая менее понятна, чем предыдущая.
При просмотре фильма в основном чувствуешь растерянность и недоумение. Каждая история начинается с очень странного события, персонажи выкидывают какую-то необычную штуку, и большую часть истории режиссер попытается объяснить нам, что это за штука и какой в ней смысл.
Хотя в третьей почти ничего не объяснили.
Я смотрел фильм не традиционным способом, засев перед экраном на пару часов. Три дня подряд я смотрел по одной короткометражке, что и вам советуют. Истории в этом фильме, на мой взгляд, интересны исключительно идеями, заложенными в них режиссером. Если посмотреть их подряд можно совсем запутаться. Просмотр фильма очень похож на чтение тяжелого труда по философии - два с половиной часа зритель в нагромождении образов пытается растолковать мысль режиссера.
Первый эпизод посвящен, кажется, проблеме свободы, свободы выбора, инфантильности и взрослению... Второй - домашнему насилию... Или проблемам в браке... Или ПТСР...
Третий...
Я хоть и поклонник режиссера, но в этот раз его истории нагоняли на меня скуку. От себя советую посмотреть лишь второй эпизод под названием Р.М.Ф летает. В нем режиссеру удается удивлять на протяжении всех 50 минут, не столько сюжетными поворотами, сколько безумными и едва объяснимыми действиями героев.
Отец, дочь, святой дух и мистер Р. М. Ф, что ест сэндвич
Культурологический анекдот от последнего постмодерниста — Йоргоса Лантимоса в рубрике «Спасибо, Кэп».
Режиссеру греку мифы древней Греции сам бог велел использовать (что он с успехом и делал, например, в «Убийстве священного оленя»), но, тем не менее, при просмотре, «Видов доброты», особенно центральной новеллы, вспоминаются сказки братьев Гримм.
Не могу похвастаться тем, что написал бестселлер про сказки и знаю их все наизусть, но, прям, читается история из арсенала братьев:
(как их вообще детям дают читать: они же все такие жуткие?)
Жена возвращается из леса, после того как потерялась, домой, муж ее не узнает и не верит ей, и вообще, она докажет супругу, что она — это она, только если приготовит ему, а он как раз пришел с охоты и сильно проголодался, своё сердце…
На лицо мотив инициации, ключевой для сказок.
В конструкции фильма всё несколько сложнее:
Нас сбивает с толку, что актеры в фильме одни и те же и нам кажется, что это три новеллы из разных вселенных.
Но скорее всего — вселенная одна, просто населена тремя персонажами: Дефо, Стоун, Племонса, четырьмя — Куолли и одним, сквозным, — Мистером Р. М. Ф. (тот что умирает, летает и ест сэндвич).
Первая новелла — античный фатум, рок. Все предрешено, а боги (один из них Дефо) играют нами, как пешками (нечто подобное, на более тонком, трансцендентальном, уровне, было у Линча, в Малхолланд Драйв, про режиссера, которому указывали, что он должен снять).
По иронии бог-Дефо становится отцом (с маленькой или большой буквы?) дочери во второй истории.
Происходит трансформация из античного мифа в христианский.
Древнегреческий нарратив уступает место сюжету более узнаваемому, близкому по духу и времени: искупление, страдание за грехи…
В третьей же новелле, чем-то напоминающей сериал X-files (может потому что там тоже действовали напарники, плюс офисный стиль: рыжий, вельветовый костюм Эммы Стоун напоминает Скалли), мы имеем дело с поиском, «пришествием» Спасителя.
А как ещё можно назвать того, кто воскрешает людей с того света?
Но поскольку перед нами произведение постмодернизма — весь этот винегрет вскоре превратится в фарс, где мессия (ветеринарка т. е лечит и исцеляет животных, а не людей — уже смешно) так и не спасет наш мир и Йоргос Лантимос ожидаемо поставит нашей планете ноль.
Я же поставлю фильму осторожную оценку т. к. либо фильм спустя какое-то время станет культовым, либо (что более вероятно) канет в лету…
6 из 10
Уже в самом конце (как и в нашем обзоре), на титрах, появляются названия трёх глав: Раскаяние, Манипуляция, Фанатизм
(инициалы мистера Р.М.Ф.)
Так что поле смыслов и трактовок может быть намного шире.
После Poor Things казалось, что на одном из любимых моих режиссеров можно поставить крест, и было жутко обидно, что талантливого авангардного автора голливудские холмы заразили своей мейнстримной скверной.
Где-то в параллельной Вселенной я, потеряв последнюю надежду, пишу рецензию, озаглавленную 'Бедный Йоргос! - Я знал его, Горацио. Это был человек бесконечного остроумия, неистощимый на выдумки. А теперь это само отвращение и тошнотой подступает к горлу'.
Но надежда мелькает где-то вдали еле видимым маяком. И как я и предполагал, не стоит Лантимосу иметь дел с феминистом Макнамарой. Поработали и хватит. Хоть мне и понравилась Фаворитка, топорное повесточное мышление Макнамары я успел для себя подметить и понять, что мне это не нравится по одной простой причине - это не тонко, не изящно, это в лоб.
Сценарий для видов доброты Лантимос теперь писал без него, да не просто без него, а со своим давним соратником Эфтимисом Филиппу. И если вы проследите их совместные работы, то вам не составит труда предположить, в чем, а точнее, в ком кроется часть успеха Йоргоса Лантимоса, ибо сценарии всех самых его вкусных фильмов были написаны именно в соавторстве с Филиппу.
Логично будет разделить полнометражное творчество Лантимоса на пары, в итоге чего мы получаем:
1. Концентрированный авангард, абсурд и фарс - Клык, Альпы
2. Фестивальный абсурд и фарс чуточку понятнее - Лобстер, Убийство священного оленя
Новый фильм к счастью имеет мало общего с парой №3. Он ближе к первым двум, но, к сожалению, это уже не тот лютый и жестокий Лантимос. Градус кринжа явно поубавлен, утонченная жестокость и интеллектуальный шок тоже поданы иначе, проще говоря, лайтово, обезжиренно и безалкогольно, фирменная флегматичность актеров здесь все же оживлена, и они теперь не схематические рисунки людей, а более-менее люди с эмоциями.
Фирменный танец на этот раз не отличается ничем особенным, он скучен, банален и сделан только для галочки и фан-базы, и для тик-тока, быть может. Что из этого ужаснее всего, думаю, каждый для себя решит сам.
Фильм не просится на повторный просмотр, как блестящие и лучшие в творчестве режиссера фильмы из первых двух пар, но дает надежду, что Йоргос все еще может создавать сценарии как в старые добрые времена. Это старый-добрый новый Лантимос или наоборот, и мне хочется верить, что он еще покажет ту смелость и дерзость, что была присуща ему раньше.
Сценарий следующего фильма Лантимоса под названием Бугония, основанного на работе приличного корейского режиссера Чан Джун-хвана, адаптирует Уилл Трэйси, написавший Меню, а это хороший знак. Знак еще лучше - это то, что продюсировать все это дело будет еще один мой любимец Ари Астер! Комбо!
В очередной раз собрав все сливки после достаточно мэйнстримных «Бедных-несчастных», безумный грек решил вернуться к стилю и подаче более ранних работ. Абсурд и дикие, порой жёсткие ситуации с серьёзными лицами с внезапными вспышками жёсткого же чёрного юмора и грязного антисекса в оболочке притчи и аллегорий.
Структурно фильм состоит из трех новелл с разными персонажами в исполнении одних и тех же актёров, но при этом эти истории имеют между собой некую связь. Как обычно у Лантимоса, в наличии фирменная непередаваемая аура и настроение, которое не перепутаешь ни с чем, и я прекрасно понимаю зрителей, которые от подобных картин будут плеваться и выключат после 15 минут. Драматические и неприятные моменты могут мгновенно перейти в неожиданную дикую хохму и обратно, а в процессе просмотра то и дело задаешься вопросом «а что дальше-то будет и чем всё это закончится?».
Снято всё здорово — при минимуме визуальных средств картинка тут глаз радует. Работа с цветом и светом, крупные планы и ракурсы — всё работает на результат, пусть и снято кино не так выпендрёжно, как те же «Бедные-несчастные», в которых как раз форма и превалировала над содержанием.
Артисты тут выжигают напалмом пространство и выдают нехилую порцию кринжа и флегматичного безумия. Стоун, Племмонс, Дэфо, Куолли, Чау — все гармоничны вместе и круты сольно, а безумные персонажи только добавляют перца.
Рад, что Лантимос вспомнил о своих корнях (судя по отзывам на его греческие работы, в данном случае тут еще лайт-режим) и выдал интересную работы с подтекстами и смыслами, которые весьма интересно разгадывать. Да, кино, конечно, не зрительское и местами не сильно приятное (собственно, другого и не ожидалось), но сделано оно со вкусом, стилем, да и идеи занятные.
'Виды доброты' - очередное интеллектуальное упражнение Лантимоса, изучающее природу человеческой власти, подчинения и абьюза. Короче, природу доброты
После наградных потоков 'Бедных-несчастных' Лантимос утвердился в титулатуре одного из главных авторских режиссеров планеты. Но куда важнее другое - Лантимос окончательно получил творческую свободы, воплощать на экране все инферналии, живущие в его голове. Головоломное даже в названии Kinds of Kindness - еще одна попытка грека поработать с иррациональным
Лантимос опять заходит на территорию мифа. Выражает его образами, понятными и близкими его культурному бэкграунду, то из сборника греческих легенд, то из православных мистерий афонских старцев, но для поп-восприятия погружая это всё в пространство современной токсичности. Глобальнее режиссер привычно работает на стыке мифа как универсального нарратива и границ человеческой адекватности
'Виды доброты' - это три последовательные истории, объединенные одними и теми же актерами и названиями, в которых фигурирует некий R.M.F. Сначала он умирает, потом летит и наконец ест сэндвич, хотя между этим христологически воскресает. Искать параллели между каждой историей - удовольствие сугубо интеллектуальное и в чем-то даже садистское. Находить же мифологическую основу - задачка со звездочкой для какого-нибудь методологического трактата. Тут грек вдохновляется Пенелопой, ждущей Одиссея, тут Кроносом, поедающим детей, а тут эпизодами Троянской войны
История №1 (самая сильная) стартует с пророческих строк Eurithmics про два типа людей и их любовь к to abuse и to be abused. В ней начальник настолько подчиняет жизнь своего работника, что советует позы в сексе, выбирает любимую литературу (важно, что Анна Каренина) и определяет меню на ужин. В награду герой Джесси Племонса получает нарядную меморабилию вроде кроссов Родмана и ракетки Лейвера
Тут Лантимос в очередной раз препарирует отношения жертвы и мучителя, лукаво намекая изподлобья, что некоторые роли все-таки перепутано в нашем сознании, а та же жертва на самом деле может нуждаться в издевательствах не меньше насильника
История №2 (самая мучительная) - о том, как коп Джесси Племонс верит в чудесное спасение жены Эммы Стоун, потерявшейся где-то в океане после крушения научно-исследовательского корабля. Супруга довольно скоро возвращается, но мужу постоянно кажется, что любимую кто-то подменил. Тот же невыразимый гений места и гений вещей, диктующий людям-марионеткам свою волю. Постоянный иррациональный порядок всего, где находится место отрубленным пальцам, домашней групповухи и, пожалуй, самой странного собачьего видеоряда в истории
Наконец, история №3 (самая смешная), где группа сектантов, которая пьет только соленую воду, презирает рыбу и ведет промискуитетные отношения внутри общины, ищет спасителя, способного воскрешать людей. Как Джулс и Винсент Вега, Племонс и Стоун путешествуют по Америке в поисках знаков, умещая в рамки истории очередной случайный символизм, познать который, скорее всего, невозможно. Сюда умещается очередной инопланетный танец Эммы Стоун (теперь это очевидная фишка фильмов Лантимоса), мистика этнообщин (в лучших традициях Астера) и инфантильные сцены соития, лучше всего воплощенные, если вы просто представите Уиллема Дефо в детских розовых шортах
Во всем триптихе Лантимос последовательно доказывает, что без автора нет истории. И поэтому нарратив здесь - вязкая субстанция, слабо выразимая чем-то иным кроме придуманных греком визуальных образов. Лантимос метко стреляет по канатам, связывающим современное общество, подводя итоговую мысль, что человечество по-прежнему живет в мире темноты, карая грешников этическими и другими обрядами - видами доброты - раскаянием, манипуляцией и фанатизмом. Три стороны абьюзивных отношений и всеобщей морали. Да, это критический реализм. Да, это семиотика в визуальном искусстве. Но и конечно же провокация
В какой-то мере 'Виды доброты' - это еще одна попытка Лантимоса шепнуть нам всем - перестаньте интерпретировать, доверьтесь интуиции и чувствам. Смотри историю, замечай символы, да ПЕРЕСТАНЬ же ты в конце концов интерпретировать. Хотя расставленный капкан R.M.F все равно отправит зрителя в гугл. Ему же все равно надо понять, что скрывается за этими тремя буквами. Человек? Набор греческих слов? Двоичный код воскрешения Христа?
Есть и попсовое, массовое решение проблемы этого фильма. 'Виды доброты' - это постмодернистская адаптация мифа о Сизифе, в чем-то вершины античной трагедии. Лантимос поместил его в цепляющую сказку о ловушках общества, границах человека, стокгольмском синдроме итд итп.
Вечно проигрывающем человеке, который силой фатума может менять маски (тут налицо параллель с одними и теми же актерами, играющими в трех новеллах разные роли), жизнь, установки, но оставаться рабом символов и силы иррационального. Но это тоже интерпретация. И как бы грек не просил нас перестать это делать, мы все равно будем. Ведь мы же люди. А он автор. И автор не отделим от интерпретации
Чувствуете, как опять запахло семиотикой? Поэтому тот самый видеоряд с собаками. Мы так привыкли, что 'собаки лучше людей'. Хотя даже это - наша интерпретация. Что если собаки не лучше людей? А как люди! Ладно, это тоже интерпретация, заканчиваю.
