Да, только безмолвный ветер и говорящие на своем языке птицы могли прочитать ту историю, что каждый день писала девочка-подросток, не расставаясь со своим блокнотом, писала ручкой, под старину сделанной, писала и вырывала листы, бросая их навстречу неизвестности, птицам и ветру. Именно так начинается новый фильм режиссера Нила Джордана «Византия». Начинается так неспешно, так неторопливо, как простой рассказ, а это и есть рассказ о жизни и смерти, о вечности и бессмертии, о том, каково жить по ту сторону жизни, каково быть созданием тьмы. Это кино о вампирах, о тех самых, о которых писали Брэм Стокер и Энн Райз. О прекрасных созданиях ночи, обреченных на вечные муки.

Помните «Интервью с вампиром»? «Византия» снята в его духе. Вампиры здесь – не кровожадные монстры. Они чувствуют, они осязают жизнь, они поэты вечности, что хранят ее в своих ладонях. Образ Элеонор – это, пожалуй, центральный образ всей картины и именно в ней выражена вся трагедия жизни детей ночи. Она не может до конца принять то, кем она стала, ее тонкая, возвышенная душа жаждет совсем иных вещей, и кровь она пьет столь благородно, без всякой кровожадности, забирая ее лишь у тех, кто дает свое согласие. Ее образ – это страдальческий образ, полный скитаний и какой-то глухой надежды. Но она в отличие от Клары, ее матери, не смирилась, ее дух свободен, душа бунтует и просит свободы. Клара иная. Она настрадалась за свою людскую жизнь, и вечная жизнь стала для нее избавлением, которого она так жаждала. И мать, и дочь воспринимают свой дар по-иному.

Лента очень хороша тем, что она не просто ярко рисует такие разные образы центральных героинь, не просто представляет вампиров почти людьми, умеющими и любить, и ненавидеть, и эмоции в себе нести, это кино еще прекрасно взаимоотношениями между матерью и дочерью. Оно рисует всю их силу. Мать ради дочери способна на все. И это видно по образу Клары. Эта девушка, которую жизнь заставила ожесточиться, которая совершает жуткие вещи, потому что того требуют обстоятельства, она теплеет из-за своей дочери, и плачет также горько. Их жизнь сложна и трудна, они далеко не всегда понимают друг друга, но они сильны друг другом. Квинтэссенцией их взаимоотношений становится одна из финальных сцен, та самая, где напряжение и эмоциональный накал достигают своего апогея. Эта есть та любовь, которая связывает двух существ, две заблудшие души, и уже становится совершенно не важно, люди они или нет.

В фильме есть какая-то своя особая магия. Он таинственный и неспешный, он пронизан загадками и тайнами. У него невероятная атмосфера. Былое переплетается с настоящим, одно время будто переходит в другое, окутывая зрителя, и в какой-то моменты ты просто понимаешь, что не в состоянии оторваться от экрана. У здешних вампиров очень интересная, необычная мифология. Так их происхождение еще никто не объяснял. И рек крови здесь нет, и оскала кровавого. Все так эстетично, изящно, что и в монстров с трудом верится. Эти вампиры с душой, но жизнь их кровью написана, и путь трупами устлан. И страдают они от этого.

Актеры прекрасны. Так органичны, так аутентичны в том пространстве, что режиссер создает вокруг них. Джемма Артертон здесь просто роскошна. И невинность свою обнажила, и дерзость с характером показала. Эта соблазнительная барышня умеет прекрасно играть. Люблю ее. Но и Сирша Ронан ничуть не хуже. Утонченная и глубокая, он как будто играючи лепит образ Элеонор своими словами, жестами, взглядами и действиями. За такими, как она, будущее кинематографа. Хорош был Сэм Райли. И отвратителен в хорошем смысле был Джонни Ли Миллер. Он создал отталкивающий, одиозный образ, но создал его мастерски и очень колоритно.

«Византия» - это своеобразная ода вечности и ее созданиям, это трагичная история непростой судьбы, непростого выбора и того, как жить с последствиями этого выбора. Это история взаимоотношений матери и дочери. Любовь родители и детей – пожалуй, самые крепкие узы на свете. Ради своего ребенка мать готова на все. Хотя в конце каждый получает свой кусочек счастья. И они его всецело заслужили.

В последнее время мы все чаще стали видеть на экранах очередные фильмы о вампирах, но действительно серьезной картины еще не попадалось - кажется, последним таковым фильмом было давнее 'Интервью с вампиром' все того же Нила Джордана, сейчас же кроме 'Сумерек' можно вспомнить разве что ремейк 'Ночи страха', но ни тот, ни другой фильмы просто язык не поворачивается назвать серьезными (и, тем не менее, 'Ночь страха' хотя бы заслуживает уважения, ведь комедийный хоррор - это заранее выигрышный жанр). И вот сегодня попал в кино на новый фильм все того же Джордана, и снова на клыкастую тематику - 'Византия' (Byzantium, 2013) - фильм, который не идет ни в какое сравнение с теми пустышками, которые нам преподносятся сейчас хотя бы из-за своего в целом достаточно серьезного и мрачного настроя. Может быть, фильм не несет в себе каких-либо гениальных или мудрых мыслей, да и демонстрирует всем известную истину - вечная жизнь не так уж и хороша, но не в этом его достоинство.

И после сеанса в кинотеатре я в этом убедился. Перед нами хорошо поставленная и разыгранная история, причем довольно мрачная, жестокая и драматичная, и невероятно похожая на вышеупомянутое 'Интервью с вампиром', только более современная. Из прочих явных плюсов картины - ее мрачная атмосфера какой-то то ли безысходности, то ли проклятья и счастья одновременно - однозначных ответов фильм так же не дает.

Еще один плюс картины - это действительно кино, произведение, причем довольно гнетущее и меланхоличное, за что фильм многие могут назвать скучным, но, по мне, уж лучше мнимая видимость скуки, чем тупое штампованное развлечение в духе прочих фильмов про бессмертных кровососов, которыми сейчас пичкают зрителей. Этот фильм наряду со своей мрачной безжизненностью более доступен для публики, от просмотра фильма можно получить куда больше осмысленного удовольствия, чем от тех же 'Сумерек', интересных их же армии поклонниц.

Сценарий и основная сюжетная линия картины очень сильно напоминают все то же 'Интервью с вампиром', но на этот раз вместо парочки вампиров сомнительной ориентации на первом плане две героини на вид почти одного возраста - мать и дочь, уже двести лет как претворяющиеся сестрами и живущие на чужой человеческой крови. Весьма неожиданная пара героинь, но персонажи хорошо прописанные и сыгранные, за что стоит похвалить как актрис, так и сценаристов. В центральную сюжетную линию жизни героинь весьма удачно вплели многочисленные флэш-беки, рассказывающие о прошлом обоих героинь в лучших традициях 'Интервью с вампиром', причем отдельно стоит похвалить сценаристов за хорошо продуманный и прописанный мир и законы, по которым живут вампиры. Да и схема превращения показана весьма оригинально и любопытно (реки крови особенно понравились).

Из актерского состава стоит выделить неожиданно повзрослевшую и похорошевшую Сиршу Ронан (вот уж действительно выросла большая надежда западного кино) и Джемму Артертон. Первая берет в основном именно своей игрой - мрачных и замкнутых героинь играть ей не привыкать, а вот вторая - не только своей яркой игрой, но и соблазнительной внешностью. Джемма Артертон в роли сексуальной вампирши, вытягивающей из мужчин кровь и деньги за счет своих великолепных внешних данных - уже ради этого стоило идти в кино, тем более, что Джемма в данном образе выглядит очень роскошно. Кстати, наряду с этим она еще и великолепно играет заботливую мать, переживающую за свою дочь. Героиня Джеммы - своего рода суккуб, демоническая дьяволица, одним своим присутствием в кадре добавляющая готической мрачной атмосфере фильма особую эротическую тональность, так и витающую в кадре. Отдельное спасибо создателям за те эпизоды, в которых Джемма появлялась на экране практически обнаженной. Джонни Ли Миллер в роли морского офицера, подрабатывающего сутенером, тоже был неплох - настоящая сволочь. Сэм Райли в роли копа-вампира, следующего по трупам, оставленным героиней Джеммы был отличной компанией главным героиням - эта тройка звездных лиц сыграла здесь очень изящно.

Саундтрек фильма тоже произвел впечатление - весьма мрачно и атмосферно, а в огромном темном зале кинотеатра, тихом, как могила, эта музыка приобретает особое очарование, как, в общем-то, и вся картина, описанная жестким языком с кровавыми реками, обнаженными соблазнительницами-вампиршами, клыкастыми копами и одинокими девочками, в чью историю жизни все равно никто не поверит, хотя поставлена она безумно убедительно...

8,5 из 10

Им уже по двести с лишним лет, но они ни черта не изменились. Навечно застыв в том облике, в котором застало их перерождение, они стали новыми сущностями, но не новыми личностями. Спустя века Клара по-прежнему проститутка, а Элеонор - нереализовавший себя подросток. Мать и дитя, они словно застыли вне времени, превратились в статуи, безмолвно провожающие взглядом проносящуюся мимо них вечность. Но творения таинственного скульптора неизменны в том образе, в котором запечатлел их создатель. Это их бремя, и оно только тяжелеет с осознанием того, что этот скульптор - они сами.

После того, как Клара (Джемма Артертон) в короткой, но красивой сцене борьбы отрезает голову нашедшему их члену вампирского Братства, героиням приходится бежать в поисках нового пристанища. Они находят его в унылом прибрежном городке, в котором куртизанка с вековым стажем легко соблазняет рыхлого неудачника Ноэля, владеющего пришедшей в упадок гостиницей 'Византия'. Пользуясь проверенной легендой (они родные сёстры с тяжёлой судьбой), и скрывая свои истинные сущности, девушки довольно быстро придаются любимым занятиям. Клара ловко превращает гостиницу в бордель, а Элеонор вновь обретает время для бесконечной рефлексии, вспоминая прошлое и противясь настоящему.

В 'Византии' на редкость испоганившаяся со временем идея вампиризма вновь, пусть и частично, возвращает себе утраченный налёт мистического романтизма, неожиданно приобретая новые и довольно изящные черты. Кровососы в истории, сочинённой Мойрой Буффини, не боятся света и теплы на ощупь. Чтобы насладиться желанной жидкостью, они используют коготь, которым прокалывают плоть жертвы. Вампиры перестали быть теми каменными изваяниями ночи, которыми были когда-то в 'Интервью с...', но ветер перемен над ними по-прежнему не властен. Дар, который стал готической эпитафией на могилах их душ, со злой иронией обернулся против своих носителей, заставляя из года в год заниматься одними и теми же делами.

Героини чудовищно одиноки, и узы, связывающие их, превратились в некую условность, необходимую для выживания. Клара, чистое воплощение сексуального магнетизма созданий тьмы, запечатана в образе из далёкого прошлого, заклеймена 'подаренной' когда-то растлителем Рутвеном профессией, которую, кажется, не в силах изменить из-за злой усмешки своего дара. Элеонор же снова и снова пишет свою историю, чтобы потом пустить страницы по ветру, в надежде, что хотя бы птицы сумеют избавить от тяжкого бремени вечной лжи. В её воспоминаниях нет привычной многим сладости, лишь одна бесконечная горечь, которую нельзя перерасти, окунуться во что-то хорошо знакомое, как это делает её мать, прикрываясь застывшим в вечности пиком своей порочности.

Элеонор постоянно отрешена и кажется мысленно непорочной, убивая только обречённых, забирая их боль. Клара, напротив, пытается интегрировать себя в общество, но только лишь одним известным ей способом, и убивает тех, кто по её мнению заслуживает смерти. Они обе гуляют босиком по бескрайнему пляжу жизни, беззащитные перед её ударами, но не ощущающие ран. По идее, героини не должны ощущать вообще ничего, но Буффини в своей истории максимально приближает их к обычным людям, наделяя вполне человеческими проблемами взаимоотношений. Что-то серьёзное для них фатально, и даже любви в принятом понимании не существует. Для Клары это всего лишь инструмент для манипуляций. Для Элеонор - почти милая привязанность к больному парню из-за желания поделиться с кем-то тайной, ведь по сути ей не две сотни лет, а вечные шестнадцать.

Мифическое прошлое переплетается с неприглядным настоящим, и 'Византия' со временем всё больше и больше оборачивается в прямом смысле слова 'женской' историей. Можно даже уловить аллюзии на раннюю джордановскую 'В компании волков' - практически все мужские образы в чём-то нелицеприятны, имеют свои червоточины, и квинтэссенцией этого становится женоненавистническое Братство, преследующее героинь по пятам. Когда они родились, люди знали всего семь планет, и с тех пор изменилось многое. Но жизнь героинь бесконечно движется по кругу, все повторяется вновь - бесконечная череда клиентов одной и постоянная рефлексия другой. Однако под конец этой предельно меланхоличной истории неожиданно появляется проблеск надежды, что круг всё таки можно разорвать. Но Нил Джордан вовремя останавливается, уверенно балансируя на грани и не заходя дальше намёков. Вспоминая холодный гипнотический взгляд Сирши Ронан и невероятную сексуальность Джеммы Артертон, вновь и вновь прокручивая наигрываемые Элеонорой мотивы, зритель волен сам решать, что же скрывает за собой финал этой поэтичной и даже немного сентиментальной картины - вернётся ли всё назад или же пойдёт по новому пути.

«Меня зовут Элеонор Веб. Моя история никогда не будет рассказана. Я пишу ее снова и снова, где бы мы не находили убежище. Я пишу то, о чем не могу говорить – правду»

Сюжет. Клара – красивая молодая женщина, но подарив ей красоту, судьба не подарила ей счастья, а обрекла на вечную борьбу за выживание. Она – жестокий вампир, убивающий тех, кто наживается на слабых. И все бы ничего, но у Клэр есть дочь – Элеонор, которую она сама же и обратила, нарушив тем самым одно из правил древнего вампирского кодекса: не создавать вампирш. Теперь веками Клер находится в бегах, пытаясь защитить себя и Элеонор от заостренных когтей правосудия. Элеонор, навечно оставшаяся в шестнадцатилетнем возрасте, не очень ладит с матерью, замкнута и любит одиночество, всю горечь пережитого она описывает на страницах блокнота, которые потом вырывает и пускает по ветру. Но ее хрупкие плечи больше не выдерживают груза тайны и она раскрывает свой секрет человеку. Это завершающий штрих – роковая ошибка, цена которой – жизнь.



О фильме в целом. Режиссер Нил Джордан и его творение «Византия» - это вызов всем мифам и стереотипам о вампирах. У его темных созданий нет супер сил, нереальной скорости и боязни света, да что уж там говорить, у них даже клыков нет. Вместо всего этого у них, заостряющийся во время жажды, ноготь, которым они протыкают вены своим жертвам. Фильм красив. Темные тона, в которых он снят и саундтрек, помогают зрителю глубже окунуться в его мрачную атмосферу и не покидающее чувство, что сейчас вот-вот что-нибудь произойдет. Он ломает почти все правила вампирского жанра: в «Византии» акцент делается не на романтику, а на семейные отношения, взаимопонимание между матерью и дочерью, это, во-первых. Во-вторых: главными героями вампирами являются женщины. В-третьих: любовная нить все-таки прослеживается, но в весьма искаженной форме: в жизни Элеонор (слава Богу, ей шестнадцать, хоть что-то привычное) не появляется, откуда ни возьмись, красавчик-новичок в классе, вместо этого она случайно знакомится с молодым официантом в кафе (!) и совсем не красавчиком, да простит меня Калеб Лэндри Джонс. Говоря «почти все», - одному правилу Нил Д. отдал дань уважения – вампирское братство, вампирский кодекс и свои законы, ну куда же от них деться. Отдельно хочу упомянуть, нестандартное представление флешбэков, довольно интересно и необычно, ну и на мой взгляд, еще один плюс этому фильму добавляет факт, каким нам показывают внутренний мир Элеонор, ее обращают в подростковом возрасте – в итоге она остается такой физически, а возможно и психологически, ведь ее персонажа легко можно назвать «трудным ребенком». Последнее: низкий поклон режиссеру за ярко выраженное высмеивание устоявшихся убеждений и несправедливости нашего, людского мира.

Актерская игра.

Сирша Ронан – одна из главных героинь, сыгравшая Элеонор. Интересная девушка, она выделяется среди актрис своей необычной внешностью и актерской игрой. Несмотря на все разнообразие национальностей актеров, Голливуд уже приучил нас к стандартным лицам и шаблонным характерам в 99-ти процентах фильмов. Сирша – исключение. Ее героини странные и непонятные – невозможно угадать, что у них на уме. А ее игра по-настоящему впечатляет: отсутствие мимики и эмоций компенсирует взгляд, именно им Ронан удается показать нам все чувства и переживания, которые испытывает ее персонаж.

Калеб Лэндри Джонс или Френк, человек, которому Элеонор раскрывает свой секрет. Его героя жалко – он тяжело болен и смирился с мыслью о скорой кончине, но, не знаю, то ли его необычное лицо, то ли манера поведения постоянно вызывали улыбку. Он, как «рыжее солнце», освещающее темноту этого фильма и «яркая звезда второго плана».

Сэм Райли. За весь фильм его мы видим редко, в основном это сцены, где его герой сдержан, а на его лице задумчивость и отстраненность. Не могу сказать, насколько шаблонный его персонаж, просто мне очень нравится этот актер. Остальные свои роли сыграли хорошо, но чем-то особенным не запомнились.

Саундтрек. Разнообразный. Композиции испанского композитора Javier Navarette в нужный момент только добавляли еще больше напряжения. Плюс, на протяжении фильма часто звучит Дебюсси «Лунный свет», Sonata in C Major, Opus 2, No. 3 – Adagio в исполнении Сирши Ронан и красивый напевающий голос Джеммы Артернон.

Общее впечатление о фильме. Он ужасен. Если слово «ужасный» вообще можно употребить в положительном смысле, но ничего другого для этой картины подобрать не могу. Пожалуй, это самое сложное – описывать всю гамму эмоций, которую вызывает «Византия». И бессмысленно стараться, потому что, этот фильм нужно прочувствовать лично - прочувствовать все горе и печаль, которыми он пропитан. И даже страх вызванный редкими, но меткими кровавыми сценами, эту тоску не перебивает. Безусловно, фильм потрясающий, и я не жалею, что потратила на него время, но все эти эмоции мне бы не хотелось испытывать еще раз.

И в заключение: маленькое подобие спойлера – минут за 20-30 до финала зрителю дается возможность немного отдохнуть, прийти в себя, и фильм приобретает некую заторможенность, события словно замирают, но это только затишье перед настоящей дозой адреналина, которую сценаристы задумали впрыснуть вам в кровь. Приятного просмотра.

Дни и ночи слились воедино.
То ли наяву, то ли во сне
Смерть моя течет неторопливо,
Растекаясь в каждом новом дне.

Виденные мной фильмы о вампирах – модной фишке современного кино – можно подразделить на 3 вида: карамельные истории о Вечной Любви между человеком и бессмертным наподобие «Сумерек», ужастики, где люди сражаются с клыкастой нечистью («Дракула», «Ночь страха») и кое-что, что хочется, но язык не поворачивается назвать драмой («Впусти меня», «Византия»). О том, что им тоже бывает больно, страшно, одиноко. О том, что их может мучить вина. О том, что они в принципе очень похожи на людей.

Мать и дочь. Клара и Элинор. Клара – веселая и разбитная, никогда не бывает одна, зарабатывает на жизнь проституцией и не заморачивается завтрашним днем. Элинор – тихий замкнутый подросток, любит одиночество, пишет дневник, не имеет друзей. Они часто переезжают, пытаясь найти по-настоящему свое место.

Эта история была бы обыденна и по-своему банальна, если бы не одно но: и яркая красавица Клара и тихая незаметная Элинор – вампиры. Периодически каждая из них убивает. И даже если они стараются выбирать тех, кто сам готов уйти, или тех, без кого остальным будет лучше – это ведь не извинение и не оправдание?

С одной стороны, я пытаюсь к сказке о сверхъестественных существах отнестись с точки зрения реальности – анализирую поступки, жалею, сочувствую; с другой – наоборот, пытаюсь реальность примерить и на них тоже – что в них особенного ведь они также думают, чувствуют, сомневаются? Тут кроется некое противоречие, но я не могу его объяснить или от него избавиться. И одновременно мне кажется, что это одна из сильных сторон фильма – то, что, несмотря на фантастические персонажи, он не воспринимается однозначно развлекательным действом.

Главных героев тут двое, но остальные, стоя на шаг позади, представляют собой не менее яркие образы: Френк – мальчик, много лет живущий под смертельным приговором и все равно искренне и трепетно привязанный к жизни; Дарвелл – солдат, рыцарь, джентльмен, ни одно из них и все сразу. «Ты прекрасен» - сказала Клара, и была права. Ноэль – маленький слабый человечек, без искры, без обаяния, но глубоко внутри – светлый, а не темный. Жаль, что с ним так случилось, но как написано было в какой-то книге – ни судьбы, ни вины, все так, как есть.

Впечатляюще – и в целом как история, и в деталях – каплях крови, стекающих с запястья, завитках непослушных волос, холодном блеске меча. Ничего не решено, но впереди сквозь боль и слезы появилась надежда и, возможно, не все еще потеряно.

Красивый фильм, красивый и со смыслом – как абстрактная фигурка из хрусталя в центре которой неожиданно обнаружилась картинка. Как-нибудь обязательно пересмотрю.