Африканские мальчики зреют для бледных красавиц, танцоры по найму без устали и печали. Спокойные спины хранят стволы и патроны, на дерзости не отвечают (с)
Как же ещё завершать год, если не просмотром столь безнадежно-реалистично-упаднических картин Ульриха Зайдля. Его трилогия словно три великана, на которых держится мир каждого отдельного человека - имя им Вера, Надежда, Любовь. И то, как видит эти светлые добродетели Зайдель, то какими он представляет их - в виде документального кино, способно шокировать даже самого стрессоустойчивого зрителя.
Любви хотят в любом возрасте, в любой расе, в каждой стране и на каждой улице. И получить её можно любым способом, а за деньги даже ещё проще. Зайдель убрал из фильма весь романтизм и теплоту, что связывают со словом 'любовь', представив наш мир таким, будто никакой любви здесь не водится. Полная безысходности и мерзости картина, она не вписывается ни в какие моральные рамки и тем самым пугает. Ты понимаешь, что так ненормально, не должно быть, но тем не менее это происходит, пусть на другом конце света и не с тобой, но это реальность. Есть такие моменты в фильме, в которые хочется ослепнуть - слишком остро чувствуется самоунижение главной героини.
Тереза приехала из прагматичной, сдержанной Австрии в жаркую и 'горячую' Кению за отдыхом, солнцем и морем, а пылкие африканские юноши оказались приятным бонусом к отпуску. По началу и для Терезы эта связь кажется дикой, невозможной, но глядя на развратную, смелую подругу, она словно послушное дитя вторит её, идёт на поводу, что в итоге приведёт её только к разочарованиям и бесконечному унижению. Тереза сама делает выбор. Она могла в любой момент сойти с этого пути и не поддаться искушению, но делает кардинально другой выбор и шагает к запретному плоду. Пока неуверенно и маленькими шажочками, но чем 'глубже в лес', тем раскованнее становиться главная героиня, и дальше она уже знает правила игры, поэтому больше не допускает ошибок. Весь фильм ты разрываешься между жалость к главной героине, отвращением к ней и раздражением. Вот именно этими контрастами играет режиссер: от заметных и очевидных (сцены с толстыми австрийками и грациозным негритянским юношей), до чуть интуитивно-понятных (когда Тереза осознаёт, что её просто использовали).
Это не рай любви, это самый настоящий ад господства, самоуничижения, похотливости и вседозволенности. Сначала пожилые австрийки играют чернокожими юношами, как куклами, дергая их за все возможные ниточки. Потом уже черёд юношей отыграться на богатеньких дамочках. Вот и получается, что Любовь в этом райском месте не живёт.
Отдельно хотелось бы отметить Маргарет Тизель, которая сыграла Терезу. Такая преданность свой профессии не может не восхитить. Ведь этой актрисе ещё жить с грузом такой роли, где ты выставляешь себя в самом омерзительном свете. Мало кто согласился бы показать свою непривлекательную наготу перед камерами.
'Рай: Любовь' - это та часть трилогии, в которой Зайдель даёт возможность каждому зрителю оценить свои чувства к героине, осмыслить их, осознать. Ведь сам он к ней по сути безжалостен и концовка не несёт облегчения - искупав героиню в волнах унижения, разврата и пошлости, он вернёт её к обычной жизни.
Очередной фильм о том, что нам женщинам нужна любовь. И что не возраст, и никакие другие аспекты не могут этому помешать. Возможно сама идея избита, и не отличается особой оригинальностью, но способ ее подачи довольно-таки интересен. И действительно первые минут 25 мне было занимательно смотреть на кенийские пейзажи и на начинающиеся отношения между людьми. Но потом все становится слишком предсказуемо, никакой загадки, никакой интриги. Все так, как должно быть. Никаких сказок про любовь. Старые и уже лишенные привлекательности внешней женщины могут рассчитывать лишь на секс, естественно за деньги, а уж чувствами и нежностью тут и не пахнет. Хотя каждая, в глубине души надеется, что ее полюбят, что увидят ее сущность и духовный мир, а не дряблую толстую телесную оболочку. И сначала вроде бы так оно и происходит, но...нет, естественный порядок вещей не меняется. За молодость и красоту приходится платить.
Для меня фильм - игра контрастов, лавирование на границе красоты и уродства, но временами не самое удачное. Поверхностно. И как то уж печально и безнадежно. Фильм не то чтобы оставил негативные эмоции, или оставил равнодушным, но не впечатлили. Поэтому
Бывший документалист в игровом кино все равно остается документалистом. Там, где нужно создать фантазию, он создаст инструмент, изобличающий реальность из-под груды фантазмов. Таков Ульрих Зайдль, который открывает «райскую трилогию» глубокими размышлениями о телесности, расизме и одиночестве в жаркой Кении.
Безжалостный Зайдль отправляет в кенийский секс-тур пятидесятилетнюю Терезу. Она едва-едва смирилась с собственным телесным разложением, как вдруг выясняется, что небольшая инъекция расизма может вернуть ей радость 'любви'. Горячие негры с большими членами сулят 'сахарной мамочке' романтику, и Тереза в это старается даже верить, а потом, когда ее кидают, обкрадывают и разрушают, мамочка вспоминает, кто здесь хозяин, а кто раб, и что Африка, вообще-то, Третий мир.
Скандальная популярность этого произведения, кажется, проистекает не столько из пикантной темы, легитимизирующей межрасовый секс за пределами сайтов для взрослых, сколько сильной степенью идентификации зрителя с героем, который, если еще не набрал лишний вес и не подурнел, то, скорее всего, готовится к этому в будущем. А там ад невостребованности, каждодневный ужас зеркала и дыхание старости за плечом. Зайдль даже не погружает свою героиню в эту ситуацию, она уже живет в ней. Достаточно раздеть полненькую актрису Тизель и положить ее рядом с мускулистым негром, чтобы она устыдилась себя по-настоящему, без актерских воплощений, и режиссер этим ресурсом беспринципно пользуется, но скорее как добрый, но хирург, намеревающийся поставить обществу диагноз.
У Терезы есть подруги, такие же старые клуши, которые, однако, не тешат себя иллюзиями, что горячие молодые парни могут всерьез ими заинтересоваться. Умело играя на разнице валют и повальной проституции в нищей стране, они спешат получить максимум удовольствия за свой короткий отпуск. Боровшаяся долгие годы за независимость Африка вроде и проиграла экономическую битву, но Зайдль, кажется, намекает, что на фронте фертильности ей нет равных. Не надо даже завозить с Черного континента черных мужчин в Европу, белые женщины сами поедут за ними на черный континент.
Зайдль словно говорит, что единственный способ принять себя - это уверовать, что 'другой' - животное, а тело - товар. И вообще-то, ничего кроме жалости это не вызывает. Хотя нет, еще массу вопросов к себе. Режиссер тем и безжалостен, что реализм его далеко не фильмический, а такой, который имеет непосредственное отношение к нам, к нашей самооценке, реакциям, комплексам, надеждам и страхам.
Случайно узнала про данный фильм и заинтересовалась, посмотрела.
При просмотре фильма ощущение полного присутствия рядом с героиней. Тут нет закадровой музыки, постановочных кадров с летящими лепестками роз и прочих операторских изысков. Просто сухое беспристрастное повествование. Как в жизни. И зрителю уже самому решать что хорошо, а что плохо. Подсказок тут нет. Опять же как в жизни.
Фильм мне очень понравился по двум причинам.
Во-первых, это потрясающая реалистичность. Правдоподобней уже некуда. Все действия, поступки, разговоры героини настолько приближены к реальности, так, пожалуй, повела себя бы большая часть людей.
Во-вторых, смысл. Бывают фильмы, о существовании которых ты забываешь уже во время титров. Это другой случай. После просмотра есть много о чем подумать, самому найти ответы на вопросы. А это уже много стоит в наше время.
Замечательное яркое красивое кино о низких чувствах. Вернее о иллюзиях и мечте, которые разбиваются о суровую и грязноватую правду жизни. Причём люди-то всё не плохие, просто все что-то друг от друга нужно и хочется что бы за это ничего не было. Ну или что-то такое, что не ущемляло бы свои права или чувства. А вот когда люди понимают, что платят за свои желания не тем, что они напридумывали, то происходит какой-то самоуничижающий коллапс. И всё. Рай сразу куда-то улетучивается и настаёт грязноватая действительность. А человек уже, не то что бы не может без этой грязноватости, но как-то уже и смиряется. И всем, в том числе и зрителям, становится тоскливо, мерзковато и грусновато.
Хотя, конечно есть и особые уникумы, которые выше всего этого копошения. Тогда, значит для них фильм не про это. А про межэтнические субпассионарные связи, которые как ни крути, опять приводят к чему-то не слишком высокому.
К сожалению, не могу похвастаться, что очень хорошо знаком с творчеством Ульриха Зайдлья, до этого смотрел всего один фильм 'Собачья жара', который до сих пор забыть не могу. Но ясно одно, что Зайдль умеет попасть в точку. Причём настолько, что теперь придётся пересмотреть и Собачью Жару и по возможности остальные фильмы этого мастерского кино-творца. Чего и вам желаю.
Пока не смотрел другие фильмы из трилогии про Рай, которые хочется поставить в кавычки. Очевидно желание кавычек не пропадёт и при их просмотре.
Естественно, как и в любом уважающем себя арт-хаусе присутствуют откровенные сцены без тени напускной пошлости. С долей иронии, конечно говорю.
Ух - ты, какая красота. Неожиданно, ожидая скучный маршрут австрийского интеллектуала по цитатам европейских фильмов о любви, я получил весьма пикантный во всех отношениях вызов.
Это касается прежде всего формы. Зайдль не стремится фиксировать наше внимание на сатиричности и гротескности повествования. Он опирается на триединство: сухого лаконичного стиля, выборе актрисы и гениальном сюжете.
Зайдль ставит на точность и детальность в повествовании истории. При этом, он не стремится обличать и делать выводы. Он даже не искрит юморными врезками. Мы получаем простое и незатейливое описание одной туристической поездки в Кению.
Не менее интересен и выбор актрисы. Вы только посмотрите на Маргарет Тизель - и, точно Вам говорю, улыбнетесь не один раз. Уже сам выбор актрисы, которой придется не раз демонстрировать зрителю свои обвислые формы и заслуживающее скорейшей липосакции туловище, говорит о многом.
Ну и конечно же сюжет. Сколько раз в истории кинематографа мы оказывались в ситуации, когда богатый и комичный богатый джентльмен 'проплачивает любовь' с красивой элегантной молодой девушкой? Достаточно просто вспомнить 'Сестру Кэрри'. Но, тут нам предлагают качественно обратную ситуацию. Заказчиком сексуальных услуг будет не просто комичная пожилая особа. это ведь тоже уже было. Вспомните римские похождения миссис Стоун от Теннессси Уильямса и Вивьен Ли. Зайдль еще больше обостряет и мы получаем картинку, при которой странная белая женщина будет выступать фактическим агрессором для афро-американских мужчин.
В сущности, этим можно было бы уже и ограничиться. Но, создатели ленты уделяют особое внимание вопросам секса. Кадры будут не просто откровенны, они будут точны и недвусмысленны. Но при этом, каждый откровенный эпизод, в данном случае будет художественно оправдан.
Можно ли лучше показать сущность отношений, складывающихся при активном пикапе пожилой австриячке красивых молодых кенийских мужчин, как не через то, как несуразно толстая женщина фотографирует мужское достоинство спящего мужчины?
Так что, просмотрев почти всю программу Каннского фестиваля, я весьма удивлен, что призы за сценарий и главную женскую роль достались картине Мунджиу 'За холмами'. Во всех отношениях фильм Зайдля куда более смелый и откровенный. Он не побоялся рискнуть и снять весьма едкий фильм обличающий современное 'просвещенное' общество потребления.
И еще эта легкость, с которой нам все рассказывалось. Как будто полковник Ланда в бесподобном исполнении Кристофа Вальца, таинственным образом оказался на режиссерском мостике и стал рассказывать, что к чему в современном туризме. Удалось!
Когда-то давным давно, мы получали резкие выпады от Луиса Бунюэля (Этот скромный объект желания) и Марко Феррери (Большая жратва), которые весьма провокационно обличали скрытую пошлость и эмоциональную незрелость представителей среднего класса и аристократии. В наши же дни, серьезную заявку на то, чтобы занять эту нишу занял фильм Зайдля 'Рай: Любовь'. И мне этот фильм весьма и весьма пришелся по душе.
Мне ещё с 'Импорта-Экспорта' начало казаться, что Ульрих Зайдль, позиционирующий себя как главный социальщик европейского кино, на самом деле прячет за своим явно эпатажным, явно ранне-маяковского толка гиперреализмом нежные ушки антрополога. Все его анально-влагалищно-блевотные пощечины общественному вкусу, уже скучно-привычные, а то и вовсе трансформировавшиеся в элементы лёгкого, щекочущего нервишки садо-мазо, служат, похоже, не более чем дымовой завесой для критиков и балаганной завлекалочкой для зрителя, тогда как истинная режиссерская сверхцель - в исследовании эволюции социума и самое человека, эволюции, в наши дни стремительной, а оттого - остро нуждающейся в детальном фиксировании. Навязчивая же идея Зайдля - в отслеживании изменений антропологической нормы: 'Импорт-Экспорт' занимался барьерами трудоспособности, 'Любовь' - гранью, за которой полноценность становится медицинской ущербностью.
Инвалидность до сих пор воспринимается как состояние ограниченности возможностей в обществе у человека-носителя физических, умственных, сенсорных или психических отклонений. Стало быть, - продолжает логическую цепочку Зайдль, - при увеличении спектра возможностей в социуме неизбежно должно расти и разнообразие неполноценностей вкупе с количеством затронутых ими людей. Происходит своего рода выворачивание наизнанку программного 'мне невозможно быть собой, мне хочется сойти с ума, когда с беременной женой идет безрукий в синема'. Если сто мракобесных лет назад душа поэта содрогалась от неестественной включенности убогого калеки в семейно-репродуктивный контекст, то сейчас из этого контекста по физическим же критериям оказываются исключенными уже не обделенные, а просто недостаточно щедро (или надолго) награжденные природой. Постклимактерические, например, тётки, вполне себе физиологично располневшие за порогом пятидесятилетия. Пришла проблема пола, румяная фефёла, и громко заявила, что 'парням уды мочалить - не токмо для молодух'. Навязав тем самым матронам с недостаточно упругими попами и недостаточной же феерией у койке слегка брезгливое, но стойкое, тянущее вниз ощущение собственных обделенности и ущербности. Впрочем, именно в помощи ущербным - первейшая задача общества всеобщего благоденствия. Оно милосердненько позволяет олигофрену время от времени порулить на игрушечной машинке, а бабе-ягодке-опять - взаимообразно поиграться с гарантированно качественным фаллосом.
По Зайдлю, нет ничего вредоноснее, чем повсеместное насильственное, навязанное обществом вторжение этики, эстетики и функциональной логики сферы услуг в самые интимные уголки человеческого естества. Ибо порождает оно не чудовищ даже - уродов. Его 'Рай' - это своего рода ременный бич, которым он наотмашь хлещет ангелов двадцать первого века с их эльфийскими, толерантно-либеральными социальными формулами. Компетентная, под присмотром специально обученного воспитателя инклюзия инвалидов, достойная, с экзотическим отпуском, оплата труда такого воспитателя, клуб-отель в далекой бедной стране, дарующий европейцам - каникулярное счастье, а местным - рабочие места, сам скромный, обоюдовыгодный блуд даже - всё эти достижения нашей цивилизации, по отдельности замечательные, будучи выстроены в строгую причинно-следственную цепь, парадоксально превращаются в конвейер по изготовлению калек из медицински нормальных людей. С наглой алчностью искусственно возгоняя до непропорциональных размеров потребности, стоя на подхвате у каждой хотелки, предлагая платный суррогат жаждущему живого - этот конвейер становится прямым источником депрессий, фрустраций, семейных отчуждений, ненависти и самоненависти, экономического унижения и психологического насилия. Бедности, сирости, убожества.
Независимые кинофестивали очень часто дарят миру кинематографа неординарные и подчас скандальные ленты, вроде этой. Режиссер Ульрих Зайдль прославился тем, что не скрывает в своих работах ничего. Как говорится, только голые факты (частенько, в прямом смысле этого слова) и ничего более. Одна из последних его картин «Рай. Любовь», входит в цикл, рассказывающей о различных выражениях женской любви. Вариации на эту тему уже рассматривали многие известные авторы, но то, как это делает австрийский постановщик, выделяет его на общем фоне. Дамы бальзаковского возраста, которые во всей своей красе, наслаждаются жизнью, пользуясь своей финансовой мощью — это, как минимум, неординарно и провокационно. Но привлекла мое внимание эта лента прежде всего своими положительными отзывами с кинофестивалей и опять же, известной фамилией постановщика.
Чтобы лучше подготовиться к просмотру, я прочел множество отзывов и посмотрел несколько ранних работ автора. Так что, была полная моральная готовность к тому, что предстояло увидеть за два часа. В целом, фильм не то, чтобы шокировал, но оставил после себя крайне неутешительное чувство грусти и безысходности. Не из-за вида обнаженных женщин, которым слегка за пятьдесят. Все из-за мрачного сценария, который в очередной раз продемонстрировал, что настоящей любви после определенного возраста не бывает и рассчитывать приходиться на низость мужчин, готовых за дешевую цену ублажить хоть труп с кладбища. Ничего позитивного или весело, я от «Рая» и не ждал, но что будет все настолько бесперспективно, даже и не предполагал.
Даже сцены, где приезжие дамы устраивают вечеринку, приглашая чернокожего паренька, трясущего перед всеми своим специально украшенным по случаю торжества прибором, вызывают даже не мрак, а жалость. Жалость от того, что все происходящее на экране, вполне возможно происходит и в реальной жизни. И дело тут не только в богатеньких «почти бабушках», жаждущих плотских утех на старости лет, но и в черных работягах, согласных на любую жесть (иначе я этого назвать не могу), лишь бы им за это было заплачено. Согласитесь, ничего жизнеутверждающего в этом нет, как и в финале, показывающим что в конце нас всех ждет пустота, да и только.
Вообще, основной сюжет повествует о Терезе — весьма обеспеченной женщине, которая отправилась из родной Австрии в экзотическую Кению. Если в домашней стране, найти себе мужчину или даже снять себе кого-нибудь на ночь, не видится возможным, то на африканской бедной земле желающих ублажить героиню будет огромное множество. Найти мужика с большим пенисом и желанием заработать по быстрому — не проблема. Но что стоит за нескончаемыми постельными встречами за деньги? Ведь в таком то возрасте хочется не просто обычного секса, а любви и нежности. Жизненный экватор уже преодолен и так уж сложилось, что люди смертны также, как и одиноки. Это все относится и к Терезе, которая даже в объятиях кучи негров не чувствует того, за чем приехала на отдых.
Сценарий неправомерно тяжелый, хотя от независимого проекта со столь тонкой темой, ожидать иного не стоило. Смотрится все происходящее ну очень тяжко, и дело не только в грузной сюжетной линии, но и в неспешности происходящего. Все двигается так, как будто проходит медитация у монахов — никуда не торопясь, погружаясь все глубже и глубже. Это все позволяет прочувствовать и понять творящееся на экране настолько хорошо, насколько это возможно. Но параллельно, погружает зрителя в бездну меланхолии, а в некоторых сценах и вовсе действует как снотворное. Все это - детали постановки Зайдля, но как раз из-за этого, фильм не для всех. И не для меня.
Столь сложная по строению и идее лента, мною больше не будет пересмотрена ни разу. Единичного обращения к «Любви» вполне достаточно, чтобы понять ее основную мысль и домыслы режиссера. К просмотру советовать не буду никому, так как зрелище не для каждого. Да и кому захочется смотреть на сексуальные проблемы старух, к тому же когда снято все в жестком арт-хаусном стиле. Впечатления весьма двоякие, поэтому и оценка такая:
Во многих аннотациях, в том числе и на сайте ММКФ, а также в многочисленных рецензиях сказано, что это фильм о женщине, которая уезжает в Кению с целью секс-туризма. Захватывающе, да? Но это неправда. Главная героиня Тереза, полная среднестатистическая женщина лет пятидесяти, едет в Кению просто отдохнуть, ни о чём ТАКОМ даже не помышляя. В секс-туризм её втягивает подруга, персонаж третьего плана, которая уже давно подсела на это дело и ездит в экзотические страны исключительно за ЭТИМ.
Фильм очень натуралистичный, но не противный, как это иногда бывает. Здесь нет хороших и плохих – все герои по-своему правы и по-своему омерзительны, как в реальной жизни. Все поступки понятны и логичны. Всё очень похоже на реальную жизнь. Во всяком случае, то, что касается обычного туризма, когда ты приезжаешь в Африку.
Надоедливые местные жители не дают в полной мере насладиться райской природой, обступая тебя со всех сторон и дружелюбно предлагая всякую ерунду или просто поболтать. И ты уже не знаешь, как от них отвязаться, и начинаешь беспомощно кричать, как главная героиня: мне ничего не нужно, у меня нет денег! Очень достоверно героиня в разговорах с местными иногда переходит с международного английского на свой родной немецкий. И потрясающе достоверный «африканский» английский, на котором говорят кенийцы.
Режиссёр фильма Ульрих Зайдль долгое время снимал документальные фильмы – видимо, именно поэтому ему свойственна такая точность в переносе действительности на экран. Надо отдать ему должное, он делает это искусно и кинематографично, ему удаётся показать именно то, что он хочет, не заставляя при этом зрителя скучать.
Фильм вызвал неоднозначную реакцию среди зрителей и критики – ханжи дружно фыркнули, любители «клубнички» порадовались, кто-то воспринял фильм слишком буквально и поверхностно – впрочем, сколько людей, столько и мнений. Меня же этот фильм заставил задуматься о самых разных вещах, происходящих в сознании человека и влияющих не только на его жизнь, но и на жизнь окружающих. И эти вещи необязательно связаны с сексом, ведь фильм, в общем-то, не о нём.
Эта картина охватывает множество тем, либо вообще не связанных с сексом, либо связанных с ним не больше, чем любая вещь на Земле. Это фильм о женском одиночестве – чудовищном женском одиночестве, когда спутника жизни нет, а тебе уже за пятьдесят.
Самый любимый человек – это ребёнок, но ведь ребёнок не может быть соратником и спутником жизни. Дети вырастают и строят свою собственную жизнь – редкий родитель сознательно пожелал бы, чтоб его чадо всю жизнь провело с ним бок о бок.
Есть подруги, но ведь женская дружба это не более чем пустая болтовня в свободное время, и вообще женской дружбы не бывает. Героиня изнывает от тоски, ведь просто рая недостаточно, нужно ещё человеческое тепло и постоянное напоминание о том, что она женщина. У неё прекрасная комната в отеле с видом на океан, но её неудержимо тянет в бедные городские кварталы, не предназначенные для туристических глаз, где она предаётся любви с юными аборигенами.
Но главная мысль фильма, мне хочется верить, заключается в том, как меняется отношение героини к предмету, как она постепенно привыкает и из робкого новичка превращается в продвинутого пользователя. Этот её прогресс и является самой интересной вещью в фильме. На месте секса за евро может быть любая другая вещь, как положительная, так и отрицательная.
Paradies: Liebe - Забавно, омерзительно, талантливо, не о чем.
К сожалению, до сих пор не ознакомился с самой знаменитой работой Ульриха Зайдля в кинематографе - 'Собачьей жарой', которую многие из авторитетных для меня кинокритиков называли чуть ли не лучшим фильмом 2001 года, но его последний на данный момент фильм 'Рай: Любовь', открывающий собой целую трилогию, судя по имеющимся у нас сведениям, эдакое австрийское 'Шапито-Шоу' о толстушках, меня не сказать, чтобы впечатлил.
Главная героиня, возраст которой потихоньку приближается к 50 приезжает в Африку в поисках то ли новых ощущений, то ли просто отдыха, но потом узнает от таких же, как она австриек бальзаковского возраста, что приезжать сюда нужно исключительно в поисках доступного секса. Что местные аборигены 'большие во всех местах' и с радостью отдаются немолодым немкам, готовым подарить им большие, светлые чувства и, собственно, физическое удовольствие (хотя, на мой взгляд, удовольствие сомнительное). И вот наша протагонистка сперва осторожно, а затем все с большим рвением пытается найти здесь, в экзотической Африке, настоящую любовь.
Этим своим поведением Тереза (так зовут нашу героиню) производит впечатление совсем ещё маленькой девоньки, оказавшейся в старом и неприглядном (хотя, что уж греха таить) отвратительном теле. Какая, к чёрту, любовь между 50-летней далеко уже не девушкой и молодыми, здоровыми, крепкими, но не очень богатыми горячими африканскими парнями? Тереза этого искренне не понимает и с готовностью материально вкладывается в своих 'поклонников' - тут и папа больной, и у сестры проблемы, и дочку в школу устроить надо. Самое смешное, так это то, что, когда обман раскрывается, оказывается, что героиня и понятия не имела о том, что аборигенам от нее нужны только деньги. Осознав это, она, между тем, продолжает нанимать таких своеобразных проституток - уже осознанно.
Вот, собственно, о чем повествует фильм. И после просмотра хочется задать вопрос: И что? В чем, собственно, соль данного произведения? В том, что в пятьдесят все еще хочется плотских удовольствий? Тоже мне, удивили. В том, что в отношениях молодой он - старая она он всегда выступает в роли дорогой проститутки? Так это тоже всем давно известно. В том, что толстые немолодые австрийки, занимающиеся сексом - это омерзительно? Да уж, спасибо за эти ценные сведения, но мы могли бы и обойтись.
Самое страшное, так это то, что фильм очень талантливо сделан - тут и операторская работа красивая, и стиль 'Догмы' виден, и работа с актёрами неплохая произведена была, и сценарий хорош. Но сценарий это не о чем, а красивая картинка, модный европейский стиль и хорошие актеры, увы, в подобного рода фильмах такой сценарий не спасают. Видно, что Зайдль старался сделать отличное кино, и очень обидно, что ему это почти удалось. Ведь фильм забавен (первая половина смотрится, как чистая комедия), содержит в себе провокационные мотивы, но при отсутствии здравой мысли это все уходит куда-то на второй план. И остается вопрос: 'И чё?'
