Итак, вслед за многими поговорим и мы немножко о Принце Датском. В моей видеотеке их три: Лоренс Оливье, Иннокентий Смоктуновский, Мел Гибсон. Видел Владимира Высоцкого на Таганке, смутно помнится Пол Скофилд (гастроли англичан в 50-х годах), превратившийся у Дзефирелли в Призрака.
Лучший из всех, конечно, Иннокентий Смоктуновский, как и сам фильм Григория Козинцева. «Прохождение Призрака» — образ такой силы, что с ним рядом мало что можно поставить. До сих пор – мурашки по коже.
У меня сложилось свое представление о тайне Гамлета. Моя версия. Центральная фигура трагедии — не Гамлет, а его мать. Гертруда любит Клавдия, давно и страстно. Она вынуждена жить с обоими братьями, но король ей ненавистен, он мешает ее любви.
Гамлет, конечно, рожден ею от Клавдия. Это ее стыдная, страшная тайна, о которой не знает никто. Она толкает Клавдия на убийство вконец опостылевшего мужа. Теперь она может законно соединиться с любимым человеком, отцом ее любимого сына. Но она должна еще решить вторую часть своей жизненной проблемы — сблизить двух любимых людей, Клавдия и Гамлета, которые ничего не подозревают о подлинном своем родстве. Это ей не удается. Клавдий чувствует исходящую от Гамлета смертельную угрозу и неуклонно ведет дело к его гибели.
Ну, и еще маленький штришок напоследок к моей безумной, конечно же, версии. Вы обратили, разумеется, внимание, как ведет себя Гертруда, которой Гамлет поведал страшную тайну Призрака? Вместе с ним она пылает негодованием — и прочее, и прочее, и прочее.
Как бы не так. Да, как бы не так. Она предпочитает считать Гамлета безумным и опирается на Клавдия, как любящая и верная жена. И как она встречает бунт Лаэрта? «Визжат и рады, сбившись со следа! - Назад, дрянные датские собаки!» (акт IV, сцена 5).
Та еще Гертруда. Недаром ее сыночка отворотило от Офелии — он напрочь разуверился в женщинах из-за страшного открытия о своей матери!
Фильм сразу же удивляет тем, что все персонажи заучили строки Шекспира-Пастернака и говорят рифмами. Это настраивает на некоторый уровень условности происходящего, который нужно принять. И принимаешь его довольно быстро, ибо реалистичный антураж и приземлённая манера игры актёров не добавляют театрального фарса, но заставляют этот фильм звучать так, как остальные привычные нам фильмы.
Немного раскрою тему, которую зацепил пару строк выше. Антураж фильма удивляет своей реалистичностью. Богатые интерьеры замка Эльсинор, огромные стены, каменистый берег под ними. Всё снималось в разных местах: берег, замок снаружи, внутренний дворик, помещения, но выглядит так, как-будто это реальное место, которое существует, пока ты смотришь фильм.
Теперь, после дифирамб, можно спеть и хулы. Во-первых, возраст Гамлета. Офелия выглядит как молодая девушка, но и Гамлет по сюжету такой же, и в пьесе на это делается акцент. Но при всём желании есть только пара кадров, где Смоктуновского можно с натяжкой принять за двадцатилетнего. В остальных он выглядит на свой возраст, который в два раза больше, чем у его 'нимфы'. Во-вторых, фильм всё же иногда срывается в фарс, и на мой взгляд, это ему совсем не идёт. Довольно странно и даже забавно выглядит Смоктуновский, когда в монологах прерывается на двухсекундный визг-крик, а потом снова продолжает вещать обычным тоном. Истерики так не выглядят. Лаэрт тоже позабавил. С таким театральным пафосом челночные прыжки в могилу ещё никто не устраивал. Ну и последнее: в некоторых кадрах из-за грима герои выглядят совсем как фарфоровые куклы с белоснежным лицом. И, думается мне, это не было задумкой.
В целом, картина мне понравилась. Захватывающая, интересная. Я смотрел её глубокой ночью, под утро, и она помогла избавиться от сна - слишком интересно было. Есть спорные моменты, но их совершенно не много, а с некоторыми и вовсе можно смириться и даже принять.
Советская классика от представителя молодого поколения получает...
Авторитетное британское издание 'The Guardian' поставила картину советского режиссёра Григория Козинцева 'Гамлет' 1964-го года выпуска на второе место в списке лучших экранизаций произведений Уильяма Шекспира, написав в аннотации: 'Забудьте постановки Лоуренса Оливье и Кеннета Брана, лучшее киновоплощение датского принца на экране создал русский режиссёр'. Пожалуй, большего признания, чем от одного из самых уважаемых изданий Британии, трудно заслужить.
Данная картина смогла очень точно и досконально передать атмосферу исходного литературного произведения. Почти два с половиной часа зритель наблюдает за полным и детальным переносом событий известнейшей трагедии британского драматурга на киноэкран.
Конечно, особых похвал заслуживает главный актер фильма Иннокентий Смоктуновский, сумевший в уже подбирающимся к сорокалетию возрасте изобразить на экране комплексного персонажа, находящегося в рассвете молодых сил, который страдает от потери отца и скоропостижной женитьбы собственной матери с братом отца - нынешним королем Дании.
Мрачность и сумасшествие ключевого персонажа, а также окружающей его действительности, включая безжизненные каменные замки, холодно-буйное море, двуличие всех и каждого в королевстве, ярко выражаются походу повествования, великолепным образом оживляя расписанные подробно действия пьесы.
Стоит выделить Анастасию Вертинскую в роли Офелии, бесподобно воплотившую роль сошедшей с ума героини, не пережившую гибель отца от рук возлюбленного в прямом и переносном смысле.
Единственным отличием картины от оригинального текста является сцена признания Короля в злодеянии перед самим собой. В пьесе Гамлет подслушивает его и готовиться убить, однако оставляет это до более подходящих времен. В картине же Гамлета в момент признания нет, однако, стоит признать, какой-то существенной смысловой нагрузки эта сцена бы и не несла.
За более чем 400 лет изучения данной трагедии шекспироведы весьма широко исследовали пьесу и выявили разнообразные интерпретации изложенного в ней материала. Один из русских шекспироведов актёр театра Иван Диденко крайне глубоко изучил текст 'Гамлета' и обнаружил удивительные детали, скрупулёзно спрятанные британским автором, которые позволяют разительно по другому трактовать действия ключевых персонажей. Например, в одном из отрывков появляется предположение, что Гамлет на самом деле брат Фортинбраса - принца Норвегии.У них общая мать, а отец Гамлета убил отца Фортинбраса и фактически спустя десятки лет получил зеркальный ответ от родного брата. По этой логике, Королева - весьма немолодая женщина, которая воспринимается неким 'Трофеем', достающимся более сильным мужчинам близлежащих королевств.
В совокупности нескольких загадочно необъяснимых отрывков формируется фантастически злодейских образ Гамлета, который поистине монструозно пролагает себе дорогу к трону, хитро претворяясь лишенным рассудка, и умело расставляет разноплановые провокации по ходу действия сюжета пьесы. Также в одной из небольших сцен пьесы автор очень дозировано даёт намек на истинное происхождение самого таинственного персонажа произведения - Горацио. Он, вполне возможно, представляет из себя ещё одного королевского брата, а значит также может претендовать на трон, на который кстати могут взойти такое количество мужей, что просто диву даешься: Гамлет, принц Фортинбрас, нынешний Король, Лайет и бог знает, кто ещё. Это истинная 'Игра престолов'. Как бы то ни было, всевозможные интерпретации оригинального текста только добавляют мистичность и великозначимость данного литературного произведения для мирового искусства.
Возвращаясь к кинокартине, безусловно хочется отметить, что русская экранизация бессмертной трагедии является весьма известной и абсолютно по праву большим числом критиков и киноведов признаётся лучшей среди прочих. В таком случае остается только не раз пересматривать данное кинопроизведение и восхищаться работой режиссёра и актерского состава, сумевших заслужить подобную похвалу.
Пересматривая в который раз отечественную постановку и сравнивая с экранизациями 1948, 1990, 1996 и 2001, вынужден признать, что «наш» Гамлет всё-таки лучший. Во всяком случае, один из лучших. По совокупности факторов: декораций и костюмов, музыкального оформления, операторской работы, режиссуры, актёрского состава и их воплощения, баланса текста и визуального ряда, текста и драматургии...
Но и самого Гамлета, сыгранного Смоктуновским, пусть и опираясь на каноническое воплощение Лоуренса Оливье, по праву можно назвать одним из лучших: самым глубоким, самым прочувствованным, самым рефлексирующим и сомневающимся. Самым думающим, интеллигентным и интеллектуальным, если хотите. Гамлетом эпохи Оттепели: пережившим боль и утрату, пору больших чаяний и горькое прозрение, что надеждам так и не суждено сбыться. Даже возраст Смоктуновского, давно перешедшего порог «юношеских исканий», не диссонирует. Скорей воспринимается также условно и схематично, как условная Средневековая Дания у самого Шекспира, как очередные условные рамки, ограниченные пространством сцены, призванные лишь пробудить фантазию и активное творческое участие зрителя.
С условностью, надо сказать, у всех интерпретаторов, включая самого классика, полный раздрай: и с возрастом, и с эпохой, и с исторической достоверностью, и с конкретными нестыковками в сюжете. Так у Козинцева костюмы отсылают к эпохе Возрождения, а рустикальные интерьеры замка – чистое Средневековье. Брана, и вовсе, перенёс действие в Викторианскую Англию, а Альмерейда в современный Нью-Йорк. Лишь в постановке Дзеффирелли костюмы и декорации заслуженно взяли два Оскара за максимальную проработанность и соответствие эпохе.
Кстати о возрасте. Сравнительный анализ ключевых экранизаций (включая Стоппардовскую) даёт нам такой возрастной расклад: самыми молодыми Гамлетами стали Иен Гленн (29) и Итан Хоук (30 лет). Далее идут Мэл Гибсон (34) и Кеннет Брана (36), за ними Дэвид Теннант (38) и Смоктуновский (39). Самым возрастным Гамлетом оказался Лоуренс Оливье в свои 41 год, когда впору говорить уже не о «страданиях юного Вертера», а о кризисе среднего возраста. Да, Смоктуновский не молод... Но ведь и Шекспировскому Гамлету к 30, что ближе к зрелости, нежели к бесшабашным студенческим годам. Поэтому особого возрастного контраста у Смоктуновского не чувствуется.
Вслед за Оливье Смоктуновский создает образ отрешённого, погружённого в себя, глубоко переживающего человека. Человека уже познавшего жизнь, но так и не успевшего понять самого себя: своего места и предназначения, своих целей. Даже подкинутая воспалённым воображением мысль об отмщении теряется в ворохе более глубоких и неразрешимых экзистенциальных переживаний. Смоктуновский показывает их точно и очень тонко. Порой слишком тонко. Только ближе к середине действия актёр начинает заметно манерничать и срываться, словно предвосхищая собственную самопародию в «Берегись автомобиля».
Но подобную эмоциональную игру можно объяснить поступательным раскрытием образа героя: постепенно слетающего с катушек принца на фоне смерти любимого отца, «предательства» матери, неоднозначности своих чувств к Офелии, навязчивых галлюцинаций, подозрений в убийстве и раскрытого заговора против себя. Плюс находящегося под грузом собственной вины за прочие смерти. Вдобавок вынужденного симулировать безумие, будучи самому находясь на грани психического здоровья, глубоко запутавшегося в чувствах, своих действиях и сомнениях относительно жизни как таковой.
Спорность «главного» монолога, вынесенного за кадр, если и не раскрывает актёрского мастерства, вполне вписывается в условный, формализованный мир пьесы. Да и разговор вслух с самим собой, при здравом рассмотрении, уже не выглядит симуляцией безумия. Сам же монолог, давно ставший заезженным жупелом, возможно, не является краеугольным в произведении. Таким, по которому, как по эталонному метру, можно оценивать актёрскую игру.
Несомненно, все последующие экранизации в разной степени опирались на классическую постановку Оливье. Её влияние у Козинцева также заметно. Те же закадровые монологи, ракурсы, сама внешность Гамлета, нарочитая контрастность кадра. Но у Козинцева всё перечисленное выкристаллизовано до абсолюта: шикарные панорамные планы, шикарные диагональные ракурсы и перспектива, максимально контрастное чёрно-белое решение без полутонов…
Отдельно отмечу фантастический по задумке параллельный проход призрака на переднем плане и Гамлета по галерее на заднем. Да и сам призрак в доспехах и развевающемся плаще, словно парящий среди грозового неба – отличный режиссёрский ход. Прочие постановщики зачем-то делают упор на крупном плане персонажа, низводя драматическую сцену до фарса. И опаской столкнуться лицом к лицу с изъеденным тленом лицом нежити. Либо встретить комичную гримасу Куравлёва из «Ивана Васильевича».
Помимо визуальных достоинств у фильма есть ещё одно – атмосферное музыкальное сопровождение Шестаковича, которое выходит за рамки просто фона. Музыка тут служит неотъемлемой частью декораций и самого действа. К плюсам отнёс бы также и разумное присутствие самого шекспировского текста: его ровно столько, чтобы понять суть, очертить главные конфликты и раскрыть образы, не погрязая в деталях. Так нелюбимый монолог Полония, напутствующего сына, нарочито вычурный и откровенно комичный, у Козинцева сокращён втрое, став более понятным и человечным. Да и сам Полоний самый многогранный и правдоподобный из виденных, без фиглярства и кривляния: лебезящий перед начальством чиновник, заботливый отец, умудренный муж, хитроумный интриган…
Но не обошлось и без досадных сюжетных купюр. Так исчезла важная сцена сомнений Гамлета убить кающегося у алтаря Клавдия. Конечно, и у Козинцева хватает пафоса, гиперболизации и манерных жестов. Но ровно настолько, чтобы ощутить дух первоисточника, изначально предназначенного для театра. Но театрализация не служит самоцелью, и не входит в противоречие с драматургией и реализмом.
Актёрская игра в фильме естественна и гармонична: актёры не переигрывают и не впадают в гипертрофированный сценический экстаз. Проходя тонкую грань между вымыслом и правдой: король адекватен и прагматичен, а Гертруда холодная, поверхностная, но расчетливая. Что даёт возможность осмыслить их образы с иной стороны. Вертинская в роли Офелии с восковым иконописным ликом только при первом приближении выглядит калькой из постановки 1948 года. В отличие от предшественницы она создала поистине трагический и глубокий образ маниакально привязанной к деспоту-отцу послушной дочери, и её убийственно-инфантильной неспособности жить вне отцовского контроля. Не способной повзрослеть. Вертинская сыграла даже не безумие, а саморазрушительную скорбь и боль утраты того, без кого она просто не способна жить дальше. А болезненная отрешённость и уход от реальности – всего лишь защитная реакция организма, чтобы окончательно не свихнуться в этом холодном, жестоком мире. А какая изысканная по красоте, поэтике и трагизму сцена одевания Офелии в траур с её кукольно вздёрнутыми как у марионетки руками и выбеленным кукольным лицом? До мурашек…
Мои опасения разочароваться при сравнении с другими постановками пьесы на экране не оправдались. Вынужден повторить – это лучшая экранизация Гамлета. Правда, я всё ещё не посмотрел постановку королевского шекспировского театра с Теннантом в главной роли. Но там снова театр, нелюбимый мной театр...
Чёрное и белое, тишина и оглушительный звон колокола, разбивающиеся брызгами море и непреступный камень – удивительно, насколько противоположны и насколько едины и неразрывны эти образы в кинокартине Г.М. Козинцева «Гамлет» (1964). Зрителю недостаточно и всего фильма, чтобы понять, кто же здесь представитель добра, а кто посредник зла. Гамлет И. Смоктуновского противостоит не только Клавдию М. Названова и его помощникам Гильденстерну и Розенкранцу, но и, прежде всего, противостоит своим внутренним демонам, сомнениям, жажде мести и страхам. «Гамлет» – это не трагедия непонятого, отвергнутого собственной семьей принца, а трагедия Человека, преданного миром за справедливое желание отомстить и отравленного местью.
Мышление героя, его пронзительный взгляд свысока, пробирающий до самых недр души – Гамлет поражен ничтожности и безразличию людей. И сначала зритель, окунаясь в эту черно-белую, давящую своим трагизмом атмосферу картины, задается вопросом: почему Гамлет так себя ведет? Что такого могли сделать его родные, раз этот принц позволяет себе вольности в виде оскорбления Клавдия или не очень теплое отношение к матери? Эти вопросы начинают тревожить зрителя, начинают нагнетать обстановку, обострять конфликт, и ответы на эти вопросы он находит в монологе Гамлета, где герой объясняет всю трудность своего положения. Сцена, где он идёт среди людей, а они словно призраки, является визуальной находкой оператора Й. Грицюса и режиссера Г. Козинцева1: один лишь Гамлет, одетый в траур, выглядит на фоне этой безликой толпы живым и четким, словно очерченным углем на белой доске. Зритель узнает о трагедии королевской семьи – король мертв! Короля больше нет! Но скорбит по нему лишь его сын. Только он хранит в памяти его светлый образ (если зритель обратит внимание на мизансцены, то заметит, как веселы и беззаботны придворные в мгновения внутренней печали и боли главного героя кинофильма).
Оттого герой Смоктуновского становится вдвойне интересным для зрителя. В его действиях и жестах много энергии, движения и жизненной силы, в его голосе звучит неискореняемая ирония, насмешка над всем и каждым (зритель увидит это во многих сценах, например, где Гамлет скачет по лестнице, стремясь скорее к бродячим артистам, или же где он надрывно кричит), но взгляд его иной. Взгляд Гамлета потухший, обреченный. Внутренний конфликт, показанный Козинцевым, не выглядит вымученным, словно Гамлет и не знает, хочет он мстить за отца, или не хочет, а если хочет, то просто так, от скуки – нет. Глядя на Гамлета, зритель верит в тяжесть мыслей этого героя, в его буквально физическую боль от всего происходящего: улыбка матери Гертруды, сыгранной Э. Радзиней, которая только два месяца назад похоронила мужа, довольное лицо Клавдия, лесть и притворство старых друзей. Все те, кто должен был поддержать Гамлета вдруг восстали против него, встрепенулись от его справедливого гнева, как пчёлы в улье бросаются на внезапно попавшего внутрь шершня. И вот, родные уже неродные, а друзья уже враги. Ведь какой хороший друг будет сладко спать, зная, что в шкатулке лежит смертный приговор его приятелю (сцена обнаружения главным героем грамоты Клавдия, приказывающей убить Гамлета, и спокойный, абсолютно ничем не омраченный сон «друзей» Гильдентсерна и Розенкранца, знающих об этом приказе)?
В главном герое киноленты сливается черное и белое, безмолвное отчаяние и душераздирающий крик несмирения. Гамлет похож на человека, его переживания – пусть и не такие трагичные – близки каждому. И от этого зрителю проще сопереживать герою, встать на его сторону и вместе с ним усмехаться над Клавдием, вместе с ним убивать Полония, вместе склоняться над гробом Офелии (героини актрисы А. Вертинской) и вместе с ним произносить знаменитое «Быть или не быть?..».
Но если обозреватель будет рассматривать не только Гамлета, но и других героев, то поймет, что у каждого характера своя внутренняя драма. Их поступки нельзя назвать хорошими или добродетельными, но у каждого их поступка были какие-то основания. Зритель, вглядываясь в этих героев киноленты, видит внутренние драмы, переданные режиссером Козинцевым и оператором Грицюсом с помощью особых деталей: Клавдий – зеркало, Гертруда – медальон с фотографиями, Офелия – черная вуаль. И детали эти добавляют глубину истории и словно говорят: «Нет черного и белого, есть злые поступки и добрые, которые либо губят душу человека, либо делают ее высокой и бессмертной». И знаменитые на весь мир слова из монолога «Бедный Йорик», произнесенные Гамлетом почти шепотом, заставляют зрителя замереть, еще раз задуматься над всем происходящим на экране и ужаснуться этой горькой правде.
Жизненность – вот тот драгоценный, тот важный крючок, что держит зрителя во внимании и напряжении, что не дает ему опомниться до самых титров картины. Прошло порядка трехсот лет с тех пор, как шекспировская трагедия покорила весь мир своей искренней, непреклонной правдой, но все те темы и проблемы, что поднимал У. Шекспир в своей пьесе, и по сей день тревожат человека, заставляют его задумываться и искать выход. И «Гамлет» 1964 года сумел не только создать атмосферу того времени, но и одновременно с этим придать всей истории современные, всем понятные черты.
Гениальная музыка Дмитрия Шостаковича, не менее гениальный перевод Бориса Пастернака дали возможность Григорию Козинцеву снять лучшего «Гамлета» в мировом кино.
И здесь, как-будто, силы небесные помогали ему поставить эталон среди всех «Гамлетов» мира. Подбор актёров просто идеален: Гамлет — Иннокентий Смоктуновский, Клавдий -Михаил Названов и далее по списку.
Последующий конфликт между автором фильма и Смоктуновским явился лишь эпизодом внутренней «кухни» сложного кинопроцесса при создании киношедевра. Это тот самый случай, когда взгляды великого актера могут быть рассмотрены исключительно киноспециалистами за кулисами основного действия в качестве нюанса, на который имеет право каждый актёр. Тем более, сыгравший в фильме главную роль. Но режиссёр оставил свою трактовку. В итоге — эталон и недосягаемая вершина для всех последующих кинопостановок.
Рекомендую для просмотра всем, кто неравнодушен к творчеству Шекспира и экранизациям его произведений в мировом кино.
Советский Гамлет — крупная жемчужина российского кино?
Шекспир — величайший поэт эпохи возрождения. Его пьесы мы читаем с детства, а темы и идеи произведений и по сей день актуальны. Так как же представил нам режиссер Козинцев эту вечную картину?
Хотелось бы начать с музыки. Вставить композиции Шостаковича было интересным решением. Бушующая мелодия, как бушующие волны моря в первых кадрах, волнительные переходы, как волнительное течение — все это передал Козинцев. Многие могут поспорить с выбором, но разве не подходят творения композитора к фильму? Остроте сюжета? Яркой игре героев? Мое мнение, что да, подходят.
Теперь хотелось бы поговорить поподробней о работе режиссера. Григорий Михайлович(если вы читали Гамлета) привносит в произведение немного свое виденье, оставляя при этом ряд вопросов, ответить на которые каждый должен сам: любил ли Гамлет Офелию? Знала ли Гертруда об убийстве мужа? О чем известно Полонию?Он говорит со зрителем на доступном языке, с открытостью мотивов.
Что же касается работы оператора? Знаете, это очень сложно, чтобы режиссер с кинооператором не то, что бы сработались, а поняли идеи друг друга, чтобы точки зрения соприкасались, и чтобы они чувствовали единство мысли. Кто может поспорить, что этого не получилось в этой картине? К примеру, можно вспомнить момент встречи духа отца с Гамлетом. Принц кажется таким крошечным и ничтожным по сравнению со сверхъестественным, с чем-то великим и непостижимом для людей. Что же этим хотел сказать Йонас Грицюс (оператор)? Возможно, что все мирские проблемы такие мелкие и бессмысленные по сравнению с проблемами вселенной, с глобальными вещами. А что насчет черно-белого отображения, то предполагаю, это сделано для того, чтобы подчеркнуть трагизм и траур драмы.
Отдельно хочется высказаться об игре актеров. Честно говоря, очень редко смотрю советские фильмы, тем более современные российские. Но главное что хочу подчеркнуть — это Смоктуновского(Гамлет). Иннокентий Михайлович, по моему мнению, отдался роли Гамлета, прочувствовал ее всю. Его крики, возгласы, перемены настроения, полное перевоплощение— вот, что трогает душу зрителя, что оставляет след в сердцах смотрящих! Считается, что каждый уважаемый себя актер мечтает сыграть Гамлета, как бы это его пик карьеры. Не могу сказать, что знаю многих советских актеров, но точно могу утверждать, что Смоктуновский достоин этой роли, он и есть изюминка этого фильма. Также стоит сказать и о второстепенных актерах. Офелия (Анастасия Вертинская) сыграла безупречно роль легкой, воздушной, незатейливой девушки. Гертруда (Эльза Радзиня) негодующую мать, напуганную собственными мыслями и поступками (но мне кажется, что здесь Козинцев немного изменил этого персонажа и его поведение).
В заключении, хочу всего лишь сказать, что посмотрев все существующие экранизации, эта достойна высокой оценки, в ней есть противоречивые моменты, но все же не зря данная кинокартина была признана мировым достижением кинематографии.
Экранизация одной из самых знаменитых трагедий Уильяма Шекспира, увидевшая свет в 1964 году, вышла великолепной. Это было предсказано тем, что исполнителем главной роли стал Иннокентий Смоктуновский, а композитором – Дмитрий Дмитриевич Шостакович. Данный факт уже даёт понять, что фильм будет явно пригодным.
Сюжет фильма почти полностью повторяет содержание трагедии, за исключением некоторых эпизодов и диалогов. Почти полностью переданы непревзойдённые чувства и эмоции героев, их изумительные красноречивые разговоры и индивидуальные характеры.
Что меня восхитило больше всего, так это музыка Дмитрия Дмитриевича Шостаковича. Некоторые эпизоды, где она звучала, до сих пор вызывают восторг. Особенно мне запомнилось представление призрака отца Гамлета.
Фильм прекрасен практически во всём. Единственным и незначительным недостатком является образ самого Гамлета. Безусловно, Иннокентий Смоктуновский – талантливейший актёр и главную роль он сыграл великолепно. Но облик гуманиста и философа я представлял иначе.
Посмотрев экранизацию 'Гамлета' 1964 года я поняла, для чего в принципе нужны экранизации. Фильм помог мне глубже проникнуться трагедий, в каком-то смысле, увидеть её с другой стороны, шире. Смотря фильм я ощутила эмоции трагедии, во многом благодаря гениальной игре актеров, которые были очень талантливо подобраны здесь. Музыка, идущая фоном, создавала атмосферу, помогая окунуться в произведение ещё больше. Я увидела в фильме эпизоды, которые не замечала в книге, то есть он помог сделать моё знание трагедии более полным.
Я советую этот фильм каждому, кто увлекается искусством и кто не увлекается тоже. Более того, его нужно смотреть.
Уильям Шекспир 'Гамлет' Вбирай все мненья, но храни своё.
Просматривая трагедию Гамлета невольно погружаешься в обстановку средневековья, костюмы, проходящий призрак, ссоры между близкими людьми.
Внутреннее чувство мести, как человек сможет остаться человеком?
Замечательный композитор Дмитрий Шостакович смог донести все мысли Уильяма Шекспира. Но больше всего понравилась игра замечательных актеров Иннокентий Смоктуновский-Гамлет, Анастасия Вертинская-Офелия. Я думаю донести все чувства, эмоции, переживания могли только они.
Просматриваю уже не первый раз, и с каждым разом нахожу интересные, новые моменты.
Обязательно просмотрите это чудесное кино 'Гамлет'
