Под разухабистый нэпманский мотивчик стучит колесами поезд, везя провинциального гостя. Володя Фогель, печатник-типографист, едет работать в Москву. Столица встречает его бодрым солнечным утром. Нет ни пробок, ни смога. Свежо и радостно, в воздухе ощущение больших перемен.

На Третьей Мещанской в маленькой полуподвальной квартире просыпается молодая семья: жизнерадостный бригадир Коля и его жена Людмила, симпатичная плотная брюнетка. С неизменным наслаждением помывшись под самоваром, выпив молока и по привычке отругав жену, глава семейства бодро отправляется на стройку… Он сидит на лесах Большого театра и плюет сверху на летнюю Москву. Жизнь определенно удалась.

А дальше куда интересней: Коля тащит домой своего старого фронтового приятеля – тот так и не нашел в Москве жилья. Да не робей, Володя – есть свободный диван, да и ширма сгодилась! Володя, впрочем, робеть и не думает, и как только Коля уезжает в командировку, проводит мастер класс соблазнения в стиле 20-х годов. Друзья меняются местами. Вернее, кроватью и софой.

Но советский вариант шведской семьи не проходит. Кина втроем не будет, а тихая Людмила сделает свой собственный выбор…

Сюжет, почерпнутый сценаристом Виктором Шкловским то ли из фельетона в «Комсомольской правде», то ли из реальной истории Маяковского и семьи Брик, и доработанный режиссером Абрамом Роомом, сам по себе достаточно необычен для отечественного немого кино. Смелый, откровенный, совершенно не советский по духу, фильм вызвал мощную волну критики. А как же иначе – злая сатира «Третьей Мещанской» прежде всего, била по «облико морале» советского рабочего класса.

Вспомним начало фильма. Добротно-безвкусная квартира, статичность вещей, обыденный быт поднадоевших друг другу мужа с женой. Вроде бы локомотивом перемен врывается в их жизнь Володя, но вскоре поддается ежедневной тоске. И вот уже бывшие красноармейцы способны разве что на ежевечерние шашки. Неудивительно, что женщина таким отказывает даже чайку налить – кстати, главному символу мещанства в фильме! Стоило ли так бороться за новую жизнь на фронтах революции, чтобы прозябать через несколько лет?

Как известно, сила мелочей – в том, что их много. В этом фильме уделено особое внимание интерьеру маленькой квартирки на Третьей Мещанской. Все эти предметы быта, ленивый кот, шторки, не спасающие от шума, а главное, поведение героев, как Коля с Володей курят, едят, играются в шашки, а грустная Людмила смотрит в окно, – роли сыграны просто замечательно. И как же мастерски Роом показал эротику отношений, не показывая эротических сцен на экране!

Уникальные кадры старой Москвы – одно из главных художественных достоинств фильма: проезжий Кузнецкий мост, старый храм Христа Спасителя, застроенный старинными зданиями Васильевский спуск, растяжки «Москвошвеи», разрушенные позже церкви и снесенные улицы... Браво, оператор! Такая Москва нам нравится.

А что же Людмила, права она в своем выборе или нет? Куда несется новый поезд, зеркально отражая первые минуты фильма, на какие стройки коммунизма? Впереди вновь перемены и неизвестность – но всяко лучше унылой Третьей Мещанской…

9 из 10

На мой взгляд, фильм замечателен не только своей необычной для советского кинематографа проблематикой, но еще и тем, что его по-настоящему интересно смотреть современному зрителю. Вообще часто эта картина захватывает даже тех, кто никогда в жизни раньше не видел немого кино и с предубеждением к нему относится.

«Третья Мещанская», была принята «в штыки» и осуждена советской критикой того времени. Нынешними же зрителями, искушенными зрелищностью, но не познавшими в полной мере все возможности драматургии и актерской игры, картина воспринимается как приятное и неожиданное удивление. Это фильм, который действительно стоит посмотреть. Возможно, лишь искатели раритетной «клубнички» ошибутся в своих ожиданиях. Но в любом случае картина не разочарует никого ни сценарием, ни работой оператора, ни постановкой мизансцен, ни великолепным, редким по выразительности актерским исполнением. О том, что фильм немой, нынешние его зрители забывают в процессе просмотра.

Основная тема фильма, даже судя по его названию, - это мещанство. Стоит остановиться на определении этого слова. Мещанами издревле назывались представители низшего сословия городских обывателей. Ими были мелкие ремесленники и торговцы, весьма экономически зависимый класс общества. И с годами сформировались некие признаки быта мещан и особенности их поведения и мировоззрения до такой степени, что это слово стало нарицательным. Что же мы сейчас вкладываем в понятие «мещанства», от которого давно остался только нарицательный образ, но исчез сам класс? Это мелочность, скаредность, зацикленность на быте и его удобствах, духовная бедность и ограниченность.

В чем же проявляется мещанство героев этой картины? Очевидно, что главным образом – в откровенном бытовом паразитизме мужчин по отношению к женщине. В невнимании к ее интересам, ее потребностям как личности, даже в попытках подавить ее естественные желания силовыми методами. Как только один из мужчин занимает место «мужа», он полностью теряет человеческий интерес к своей сожительнице, уважение к ней. Она для него – только функция «подай-прими». Да и когда уже любовный треугольник стабилизируется до такой степени, что оба «мужа» получают равные права, они расслабляются, а их эгоизм и душевная ограниченность зашкаливают до такой степени, что комедия становится драмой.

Режиссер одним из образов, воплощающих мещанство и отражающих скудное мировоззрение героев, делает вишневое варенье. Чай с вареньем пьют персонажи фильма регулярно. «Посмотри, какой я хороший муж. Свари варенье» - говорит Николай, принося корзину вишни своей скучающей жене. Даже в момент драматического объяснения это варенье поедается с большим аппетитом. А в финале, уже после ухода Людмилы из дома, когда двое мужчин остаются одни, уже осознав себя подлецами, они вольготно ложатся на теперь абсолютно свободные спальные места. И один спрашивает другого: «А не осталось ли у нас варенья?» И этот вопрос говорит сразу все об этих людях. По сути, это крайне впечатляющий восклицательный знак с многоточиями, выраженный в одной фразе. Это не просто вывод, это повод и стимул для зрителя не только прочувствовать яркий финал, но и, возможно, - поразмыслить на тему собственных взаимоотношений с близкими людьми.

C другой стороны, с приходом советского строя женщина давно перестала быть бесправной рабыней, заключенной в четырех стенах дома: только лишь женой, матерью, любовницей ее быть уже никто не заставляет. Женщина становится другом, товарищем и практически «братом» мужчины. Едкая авторская сатира касается не только инфантильности и эгоизма мужчин, она жестко ударяет и по беспомощности не занятой делом женщины, которая сама ставит себя в положение почти объекта мебели в доме, обрекая себя на самое жалкое и пошлое существование в качестве интересной лишь иногда игрушки для мужчин. Режиссер явно демонстрирует эту проблему, но все выводы предоставляет сделать зрителям. Его героиня Люда скучает, она ничем не занята, она сидит дома, нигде не работает. У нее нет никаких интересов, и она мается, смотря на проходящую мимо жизнь из подвального окна. На мой взгляд, ни один из ранних советских фильмов, даже тех, которые показывали явную борьбу, восхождение женщины по социальной и партийной лестнице, не может быть большим стимулом для социальной активности женщины, чем этот. Героиня Роома Людмила решает этот вопрос, практически поступая так же, как Нора из пьесы Ибсена «Кукольный дом». Думаю, у Людмилы больше шансов, чем у Норы, - хотя бы в силу того, что Нора, скорее всего, идет навстречу глухой пустоте и неприятию общественных взглядов того времени, а героиню фильма Роома ждут суровые, но доброжелательные объятия справедливого общества тружеников советской страны.

Картина «Третья Мещанская» была снята в 1927 году. И для всех интересующихся историей Москвы этот фильм может быть очень интересен. Хотя бы тем, что в нем можно увидеть панорамы Москвы 20-х годов, еще стоящий на месте настоящий Храм Христа Спасителя, московские улицы и площади такими, какими они были тогда, посмотреть на Москву с крыши реконструируемого в те годы Большого Театра. Можно увидеть близкие к действительности портреты людей периода НЭПа и понять их быт.

Чего стоит сцена в коммерческом абортарии! Само сценарное решение ее в последующие годы использовалось многократно во многих фильмах. Но яркие эпизодические роли дают ни с чем не сравнимое и уникальное впечатление об обществе тех времен, позволяют нам теперешним увидеть его портрет.

Пластика актеров, максимальная выразительность их движений и их мимики не могут не произвести впечатления даже на неискушенного зрителя. Здесь все понятно без слов, слова и не нужны. Характеры героев обрисовываются в одной-двух мизансценах, настолько сильно они решены и воплощены. Уже в самом начале фильма актер Николай Баталов настолько ярко воплощает характер своего героя и его семейный быт, что сцены, рисующие нам его портрет в рабочей обстановке дают лишь несколько дополнительных штрихов к его портрету. Да и, кстати, съемки на крыше Большого Театра производят огромное впечатление на зрителя. И о том, как именно производились эти съемки, очень хочется узнать: создается ощущение действительно опасной высоты, на которой работает актер в роли самоуверенного десятника Николая.

Режиссер А. Роом для воплощения взял весьма непростую и достаточно пикантную тему. В 20-е годы нравы были весьма лояльными, особенный пример в этом мог подать В. Маяковский, «любви втроем» которого был свидетелем один из авторов сценария этой картины, а, возможно, именно эти отношения даже стали мотивом написания сценария. Но, на мой взгляд, эта картина и через столетие остается живой, крайне небанальной и в своей идее, и в ее воплощении, и интересной для зрителей всех времен.

Насколько я знаю, Виктор Шкловский почерпнул идею для сценария из газетной заметки о недавно родившей молодой женщине. К ней в роддом пришло двое мужей, отцов её ребенка. Авторы заметки, комсомольцы, рабфаковцы, писали, что у комсомольцев нет ревности! Я давно хотела посмотреть фильм на подобную тему. Я знала, что про этот момент нашей социально-идеологической истории активно писали, пропагандировали, снимали кино. В 20-годы очень модно было жить коммуной, иметь все общее от ложки до сожителя. Ведь иметь что-то свое, индивидуальное – это пережиток буржуазии, права собственности. Я думаю, что это веянье коснулось только Питера и Москвы, т. к. хорошо помню из детства рассказы наших бабушек, что в их время разврата не было. Был, бабули, был. Да ещё какой, только вы видимо не знали о нем, живя на периферии.

Почему герои фильма живут на Третьей Мещанской? Я думаю, авторы хотели сказать, что даже на мещанской улице не будет мещанских законов! Сатира этакая. На мой взгляд, Роом просто насмехается над данной ситуацией. Ну как так можно жить с одним мужчиной и при этом с другим одновременно под одной крышей. Мужчина – собственник по натуре. Так смешно смотреть: каждый из них злится, но эмоции не выставляет напоказ, отворачивается к стенке и там спокойненько бурчит наверно себе под нос - это же стыдно проявлять чувство собственника, не по - комсомольски. А потом если дети появляются, как ребенку объяснить кто его отец – партия, ленин, комсомол? И опять же противоречие. Мужчина, если не уверен, что это его ребенок, то не хочет его рождения, воспитания, брать на себя ответственность. И никакие модные нововведения в мышлении рабочих масс эти природные инстинкты - это моя территория, это мой ребенок, это моя женщина - не перебьют. В общем, глупость полнейшая, это и хотел сказать Роом.

Очень интересно посмотреть на быт 20-х годов. Самовар стоит на шкафу, Николай встает ногами в таз возле шкафа, а над головой у него краник самовара. Он его открывает и так моется. Забавно. А лицо у него такое счастливое. В комнате лежат гантели, тогда наверно все занимались зарядкой. Читает газету «Рабочая газета». Володя приносит Люде журнал «Новый мир» с неразрезанными страницами. Тогда книги и журналы состояли из таких листов. Лист примерно формата А-2 складывали вчетверо, чтобы получился формат А-4, кто первый читал, тот и разрезал ножиком. Я такую книгу с такими страницами один раз читала в областной библиотеке. Это было пару лет назад. Книга была 1921 года, и до меня её видимо никто не брал. Стоит на улице громадный стенд, примерно 3,5 на 3,5 метра, а внизу него написано: телефонная и справочная книга Москвы. Вот так, понятно, вся информация, видимо, там уложилась: мыло, свечи, госметр (что это - кто бы объяснил), срббсиндикат. Фонари зажигал ещё фонарщик. Ходили не на работу, а на службу - один служил десятником на стройке, другой служил печатником.

Интересно, какие раньше титры были. Фамилии актеров появлялись только тогда, когда появляется герой. Появляется новый герой посреди фильма - входит дворник. Так и пишут на экране: дворник (Л. Юренев).

10 из 10

'Третья Мещанская' - фильм из небытия. Вроде и время уже не советское, чтобы клеймить картину Абрама Роома за безнравственность, а все равно в своем большинстве люди так и не знают о чуде немого кино. Все им кажется, что ничего без слов и цвета передать нельзя, да как говаривала Кира Муратова, в черно-белой палитре легче работать, можно любую подделку за шедевр выдать и зрителей обмануть. Ан нет, можно передать очень много, да еще и как, не оторваться.

'Третья Мещанская' как еще один шедевр, сегодня, пожалуй, уже документальный, раскрывает особенности одного из самых странных времен Отечества, когда Сталин еще улыбался, Троцкого выгнали, заветы Владимира Ильича и новую экономическую политику не забыли. Те самые пять-шесть лет между Гражданской войной и коллективизацией, когда отстраивалась Москва и пролетариат был весьма свободен как в действиях, так и в суждениях. Абрам Роом, воспользовавшись редкой возможностью, выдал правду-матку о мещанской деградации бывших крестьян и рабочих, которым уже не особо-то и требовалась идеология, а партсобрания можно было отдать на откуп амбициозным политическим активистам и строить свое личное счастье. Мозги пока всеобщим счастьем СССР промыли не до конца. Отсюда и складывается впечатление, что 'Третья Мещанская'- лента дореволюционная, ибо уж слишком фривольную тему затронули режиссеры. Ни много, ни мало любовь втроем, не по-французски, правда, а по-советски, когда солдатскую дружбу никакая баба не разрушит.

Все необычно в этом фильме для современного человека, воспитанного на школьных учебниках истории и увещиваниях родителей, выросших после Второй Мировой и упрямо твердящих 'секса в Советах не было'. Перво-наперво, поражает та легкостью, с какой Людмила Николаевна рокирует как в шашках мужчин в своей постели. Это уже не та деревенская труженица крепостных времен, забитая и замученная, и не та швея, за копейки трудящаяся на злых капиталистов. В роли этакой эмансипе в гражданском браке, но помнящей о заветах 'Домостроя', она робко подает рогатому мужу варенье, и в то же время, твердо говорит, что его фронтовой товарищ останется. Когда фронтовой товарищ, осознает, что эта женщина уже его, расслабляется, забыв про облака и кино, Людмила Николаевна лихо сгоняет его обратно на диванчик, где до поры до времени ждал своей очереди рогатый муж, всеми силами пытающийся добиться ее внимания. Времена меняются, Большой Театр растет, а женщина уже делает выбор в пользу материнского одиночества, не желая больше оставаться на 'вашей Мещанской'. Пройдет немного времени, и время внутренней свободы прекратится, на ее смену и смену библейских заповедей, придут заветы социализма, и человек снова окажется в цепях морали, не буржазной-церковной правда, а пролетарской. Никто стыдливо и не вспомнит, про те времена, когда женщина должна была 'дать' партийному товарищу, хотя о чем это я, о восемнадцатом годе... В любом случае, в России женщина отстояла свое равноправие.

В этом лихом фильме нет коммунистических строек. Все внимание Роом уделил бытовым мелочам, за что его картину окрестили 'первой бытовой' и даже раскритиковали. Помимо трех главных героев, дворника и кота, быту отводится едва ли не ведущая партия. Полное погружение в то время, когда мылись под самоваром. Естественно, быт несет смысловую нагрузку, раскрывая обмиращание людей того периода, но спустя много лет приобретает еще одно историческое значение, становясь окошком для современников.

Как комедия и драма, 'Третья Мещанская' удивляет своей тонкостью (еще бы - вроде как взято с жизненного фельетона) и театральной продуманностью. Очень целомудренно Роом показывает как у героев происходит то, что происходит: как бубновый валет ложится на дамское сердце, как время замирает для влюбленной женщины несорванными листами календаря, как чай превращается в тот идол мещанства, которое клеймят создатели, а музыка из легкой дорожной, внушающей соцоптимизм, превращается в трагичный опус 'любовного треугольника' и частных клиник, где делают аборты.

Меня фильм очень впечатлил и порадовал, как своей темой, так и подачей. Жалко, что такую талантливую работу повсеместно забыли.

Отдельное спасибо GANT 1949 за открытие новых горизонтов.

10 из 10

Пожалуй я не солгу, сказав, что это один из лучших фильмов когда-либо снятых в России. «Третья Мещанская» - это однозначный шедевр, для которого непросто подобрать слова.

Молодая семья устраивает свою жизнь в новом, Советском, мире. Они живут вдвоем в небольшой комнатушке, но им этого достаточно. Они счастливы. Или нет? Счастлив только Он, но не Она. Этого его жизнь изменилась с приходом Советов. Но место женщины не изменилось – вся таже домработница без прав.

И тут Он встречает старого товарища, которому нужно где-то «перекантоваться» некоторое время. Он приглашает товарища пожить у них, на диванчике. Тут-то и начинается борьба женщины за свое право выбирать с кем и как жить. Вроде бы все трое стараются уважать друг друга, только не всегда это получается. В конце концов, именно Она будет делать выбор между ними.

Такая простая вроде бы история «любовного треугольника», оказывается целым эпосом о своем времени, любви и месте женщины в обществе.

В «Третьей Мещанской» гениально все: от бытописательства молодых людей до монтажа сцены чаепития. Строгий, но авангардный; камерный, но поднимающий глобальные проблемы. У меня действительно не хватает слов, для этого шедевра. Всем кому интересно кино, да и вообще Российская культура – смотреть обязательно!

10 из 10

'Третья Мещанская' - социальная трагикомедия режиссера Абрама Роома, снимавшего до этого в основном документальные и агитационные ленты. Может поэтому фильм так похож на реальную хронику - в нем много кадров старой Москвы. Много по-настоящему ценного материала. Подано же все это очень оригинально и легко. Так, что в ближайшие 70 минут все ваше внимание будет приковано к событиям, происходящим на экране.

Синопсис: Печатник Фогель приезжает в Москву и останавливается у своего друга Николая. Николай работает строителем и живет со своей гражданской Людмилой на Третьей Мещанскойм улице. Спустя некоторое время Николаю приходится уехать из дома и оставить свою жену один на один с Фогелем. Людмила увлекается им... В общем получилась очень простая и любопытная история, при том, что фильм снят практически полностью в павильоне. Лишь некоторые сцены (полет Людмилы и Владимира, хроника Москвы) снимались на натуре. Потрясающе воплощены характеры главных героев. Отдельная благодарность - Николаю Баталову и Людмиле Семеновой.

Персонаж Фогеля мне понравился меньше всех, хотя и он прописан очень хорошо. Остальные же актеры второстепенны и практически не запоминаются. Хочется также упомянуть режиссеру А. Роома. Я смотрю на дату выпуска (1927 г.) и приятно удивляюсь тому, что вижу. Очень живенькая и в то же время реалистичная картина получилась. Довольно-таки нетипичная для советского cinéma.

Взять к примеру 'Броненосец 'Потемкин', еще один знаковый фильм того времени. Он ведь изначально задумывался как масштабное зрелищное кино, которое лишь благодаря постановке и монтажу Эйзенштейна с Александровым, а также оператору Тиссе смогло подняться на первое место в списке 12 самых лучших фильмов по версии 1958 года. А чего можно было ожидать от камерной малобюджетной ленты малоизвестного автора... И все равно он (фильм) вышел преотличным. В нем множество всяческих метафор (гадание по картам, например) и ярких штрихов.

- Чай будем пить, Володя?
- А варенье, Коля, осталось?

Очень качественный интересный фильм. Всем советую:

10 из 10

Очень люблю этот фильм, потому что он вроде простой, о людях, о любви, о молодости, но в то же время и о чем-то таком важном социальном. Этот фильм ломает стереотип о том, что в СССР секса не было, что в СССР была сплошная пропаганда и т.д.

Я совсем не считаю, что герои в картине бесхребетные, шалавистые и никчемные. Наоборот. Они находят в себе силы не врать. И именно из-за этого запутываются. Но запутываются честно. При этом они очень и очень уважают чувства друг друга. Ревности здесь почти никакой нет. И это говорит о невероятной внутренней силе героев, об их мощном внутреннем стержне. И еще больше об их действительно высоком моральном облике говорит то, что мужчины в итоге признают себя подлецами. Они признают, что были не правы, что свои личные интересы выставили вперед, забыв совсем о прекрасной Людмиле, о ее чувствах и о ребенке, который не чей-то, а общий. Здесь с помощью какой-то простой, даже немного дурацкой истории говорится о новом обществе, которое строится здесь и сейчас (1927 год). Говорится о том, что мещанство, мелочность и эгоизм не ведут ни к чему хорошему. И из этого всего надо как-то вырваться, потому что в варенье, в подушках, в самоварах не сделать фундамент будущего общества. То есть, тут все равно есть момент идеологии. А еще тут очень здорово передано это ощущение, которое бывает только в молодости, когда бьет солнце, ветер в лицо и все-все у тебя впереди. И так радостно от этого, что словами не передать, а в немом кино - пожалуйста.

В общем, я бы советовала этот фильм смотреть всем в юности, когда хочется чего-то свежего и интеллектуального.

С третьей попытки Абраму Роому удалось снять шедевр. Второй раз он закрепил свой успех в кинематографе удивительным пост-ироничным фильмом 'Строгий юноша', снятым когда слова пост-ирония еще никто не знал. Затем Роом из серьезного кино надолго исчез, чтобы под конец жизни вернуться идеальной советской трилогией по классической литературе. Фильмы такого уровня по классике мечтали снять многие советские режиссеры... Роома всю жизнь отодвигали на второй план, сначала он в тени авангардистов, потом в тени академиков. Теперь, наконец-то, пятерке его шедевров знают настоящую цену.

Третья мещанская уникальный советский фильм 20-ых годов. Кино в те годы подразделялось на патетическую пропаганду и дешевые развлекательные поделки. Жизнь не интересовала никого. Роому удалось избежать и одного и другого. Дешевый банальный сюжет он сумел превратить в сильнейший эстетический документ. Особая монтажная структура фильма включает в себя, как документальное, так и бытовое сюжетное начало. Оба эти начала охотно в друг друга переплавляются.

Хрупкость человеческих отношений в бесчеловечную эпоху. Тонкость и интимность любовного быта во время, когда любовь и семья объявлены буржуазным предрассудком, а комсомольцам разрешено сношаться, как заблагорассудится. Советское общество еще не взяло курс на лживое пуританство, Сталин еще не объявлен всеобщим отцом, поэтому секс еще в СССР есть. И Сталин нахально за ним наблюдает - по всем стенам комнаты развешаны его фотографии.

Уникальной пьесы о человеческой красоте (которая, как и положено в сказках превращается в подлость) и хрупкости не получилось бы если бы не уникальный выбор актеров. Роому удалось собрать гениальное струнное трио. Чувствуя важность момента, режиссер разрешил актерам называть себя настоящими именами... Правда Люда хорошенькая? Мы пришли узнать о Семеновой... Ну что Коля будем чай? Вот Володя приехал... Талантливейший Фогель трагически погиб, покончил с собой первым, через 2 года... Через 10 лет, но все равно очень молодым в 37 ушел не менее талантливый Баталов... А Семенова практически ушла из кино, по разным причинам и личным, и художественным.

Для них Третья Мещанская стала пиком, на котором максимально выразились их художественные способности и личностные качества... - красота, внутренний трагизм, грусть, эксцентризм самой высшей вкусовой пробы (а уж как безвкусен эксцентризм советского кино и того и последующего, просто кошмар...), баланс драматического и комедийного, столь редкая для нашего кино и театра подлинная трагикомичность... интимная не вульгарная сексуальность... и так далее и так далее...

И как красива была Москва... какой вид открывался... Не случайно что главный вид на Москву открывается со стройки Большого... Вся жизнь театр и люди в нем актеры.

10 из 10

Что ж, друзья мои, в Советском Союзе-таки жизнь кипела и огого еще как! Вообще, тема шведской семьи, когда в одну женщину влюблены двое мужчин и она пытается ужиться с обоими кажется мне не очень типичной для кино, особенно раннего советского периода. Не ждите в этом фильме счастливых жен с мужьями, счастливых детей и социалистический рай! Нет! Вас здесь ждет боль и разочарование: бедная молодая советская семья, еле-еле сводящая концы с концами, в их квартире нет даже душа и моются они через самовар. Как-то без идиллии. И вот, в их семью въезжает фронтовой товарищ главного героя - Володя, которому надо как-то обустроиться в Москве, но он 'без права на жилплощадь'. Друг его приютил, а тот взял, да обрюхатил жену своего товарища. Ничего себе, подумал я.

Конечно, драматургически фильм наивен, хотя для своего времени, мне кажется, 'Третья Мещанская' произвела фурор своим оригинальным сюжетом и дерзкой подачей. Так, например, не смотря на то, что этот фильм все-таки о людях, в нем нет положительных героев. Каждый из них вызывает определенную долю неприязни: один спит с женой друга, сама жена - та еще шваль, а муженек - бесхребетная наивная сволочь.

Повторюсь, кино, безусловно, наивное, особенно если смотреть глазами человека, знающего современное кино. Но и для меня, москвича 21-ого века, этот фильм предоставляет огромную ценность. Виды Москвы просто завораживают. При чем город тут снимают всеми возможностями, которыми не лень: с улицы, из-за конницы Большого Театра (на которой, кстати, работает главный герой), и даже с самолета. Улицы, которых уже нет вовсе, храмы, которые уже снесли и старый Храм Христа Спасителя в том числе, даже Триумфальная Арка на своем старом месте: это кино успело запечатлеть Москву как будто в последний раз в своем старом виде, потому что как раз в конце двадцатых-начале тридцатых Москву начали нещадно перестраивать, сносить старые дома, храмы, церкви, уничтожать целые улочки для создания больших проспектов и так далее.

В итоге, картина произвела благоприятное впечатление. Большую часть это впечатление обусловливается приятным сюрпризом абсолютно неидеологического фильма, а даже наоборот. Было бы такое кино снято в то же время во Франции или Германии - я бы не удивился, но в Советском-то Союзе!

8 из 10