Настоящий гонконгский нуар. Фильм представляет из себя скорее объект современного искусства и оду маленькому человеку в огромном мире глобализации, нежели чем просто кино. Скажу честно, что не могу разделить дикий восторг от ленты вместе с ее ярыми поклонниками, в лице Тарантино и прочих. Но вот оценить картину по достоинству у меня все же выйдет.
И, в первую очередь, необходимо поговорить о режиссуре. Эпохальный творец гонконгского кино, Вонг Кар-Вай, отличается невероятно тонким чувством времени и места. У создателя «Чунгкингского экспресса» практически всегда получается запечатлеть события таким образом, что в подлинности действия не остаётся и сомнения. Помогает ему в этом, безусловно, уникальный стиль. Стиль - это, в принципе, именно то, как можно описать всего Вонг Кар-Вая. Операторская работа, которая совмещает в себе как крупные портретные планы, так и экспериментальную «активную» съемку, является изюминкой всего «Экспресса». В купе со смелым, сбивчивым монтажом получается по настоящему «грязная» картинка, которая буквально передает напряжение главных героев и постоянный поток ночных улиц подпольного Гонконга. К слову, львиная доля ощущений от просмотра зиждиться на этой восточной жемчужине, городе в котором никто и никогда не спит. Исключительная атмосфера людской жизни в гонконгских каменных джунглях практически несопоставима ни с чем. Темп событий и чувство уединенной потерянности в огромном городе позволяют полностью погрузиться в фильм.
В плане актёрской игры необходимо выделить всех четырёх основных действующих лиц. Бриджит Линь, Тони Люн Чу Вай, Фэй Вон и Такеши Канеширо. Дуэт Бриджит и Такеши привлекает противоположностью характеров персонажей. Опытная и поведавшая многое героиня Линь, блондинка в парике, ярко контрастирует с романтичным и искренним полицейским №223, в исполнении Канеширо. Второй же тандем, между Фэй и Тони, представляет из себя необычную смесь из невинных, настоящих чувств и одинокой грусти. Обе пары справились со своей задачей, ибо их героям сопереживаешь не задумываясь.
Сюжет представляет из себя два разных взгляда на похожие события, объединенные одной темой - несчастная любовь. Большое количество метафор и двойных смыслов, помноженное на уникальный метод повествования, погружает зрителя в историю персонажей с головой. От этакого неподдельная искренность чувств героев только кажется мощнее. В целом, обе истории проработаны хорошо, хоть и снимался фильм в спешке. У Кар-Вая получилось создать укромный уголок, к которому можно всегда прийти и согреться, спасаясь от холода безответной любви и безжизненности бетонных мегаполисов. Невероятно атмосферное и милое произведение.
Как было мною сказано ранее, «Чунгкинский экспресс» не смог пробрать меня прям до глубины души, но бесспорную художественную ценность ленты трудно переоценить. Может быть все дело в моменте? Как-нибудь, когда почувствую себя грустно и одиноко, я определенно снова приду ночью в этот экспресс, чтобы попытаться успокоиться и передохнуть от окружающей суеты…
Две истории любви. Двое полицейских, покинутых своими любимыми женщинами. Два объекта страсти: первый - наркодилерша, попавшая в серьезные проблемы из-за исчезновения индийцев, которым поручено перевезти большую партию кокаина; второй - странноватая работница забегаловки, ненарочно завладевшая ключами от квартиры своего объекта обожания, и решившая проникнуть в эту квартиру, чтобы медленно, но уверенно изменить его жизнь к лучшему.
Между этими двумя новеллами нет ничего общего. Эти две новеллы крепко связаны в единое неразрывное целое. Полицейский номер 223 в течении месяца скупает банки с ненавистными ему консервированными ананасами, чтобы в свой день рождения 1 мая за раз съесть содержимое всех 30 банок и таким образом вылечить рану, нанесенную ему расставанием с девушкой Мэй. Однажды он столкнется с женщиной в парике блондинке, убегающей от погони, и скажет: 'Доли миллиметров разделяли нас в самый интимный момент, который был между нами. Но через 67 часов я влюбился в эту женщину'.
Эта женщина не живет в мире грез: она наркодиллер и хладнокровный убийца, и отличается особой предусмотрительностью, надевая одновременно плащ и не забывая про солнечные очки, ведь 'разве можно сказать наперед, когда пойдет дождь, а когда будет светить солнце?' Но она появится в жизни полицейского 223, навсегда излечив его и изменив его жизнь.
Полицейский 223 будет часто наведываться в забегаловку 'Midnight Express' ('Полуночный экспресс'), где он и столкнется однажды с новой работницей Фэй и скажет: 'Доли миллиметров разделяли нас в самый интимный момент, который был между нами. Я ничего не знал о ней. А через шесть часов она влюбилась в другого мужчину'. Таким красивым образом первая новелла уступит свое место второй, в которой появится полицейский номер 663, страдающий после того, как его покинула девушка-стюардесса, оставив работникам забегаловки ему на прощание письмо со словами, что его место на ее рейсе аннулировано, и с ключом от квартиры.
Мужчина не сразу захочет забрать и прочитать письмо, а пока это письмо прочтут все работники забегаловки, среди которых будет и чудная Фэй. Она постоянно слушает песню 'California Dreaming' The Mamas and The Papas и, заметив, что полицейский все равно не обращает на нее никакого внимания, она станет тайно наведываться к нему в квартиру, чтобы медленно, но уверенно изменить его жизнь к лучшему.
Это четвертый фильм моего любимого режиссера Вонга Кар Вая, и именно 'Чунгкингский экспресс' принес ему мировую славу и пристальное внимание со стороны критиков. Кар Вай снял этот фильм за 23 дня и, по его собственным словам, каждую новую сцену он писал ночью или непосредственно утром перед ее съемками. Работа над его историческим 'Прахом времени' находилась в перерыве, и, чтобы времени зря не терять, режиссер взялся за съемки 'Чунгкингского экспресса'. Вообще, название образовано от 'Чунгкингских зданий', известных дурной репутацией наркопритона и местом, которое особо облюбовано индийскими, пакистанскими и непальскими эмигрантами, и от забегаловки 'Полуночный экспресс', с которой особенно тесно связано происходящее во второй новелле.
Изначально было задумано, что 'Чунгкингский экспресс' будет состоять из трех частей, но в последствии третья часть легла в основу другого фильма Кар Вая 'Падшие ангелы'. Конечно, Кар Вая не было бы, если бы не его сотрудничество с талантливейшим и в некоторой степени гениальным оператором Кристофером Дойлом. Именно симбиоз этих двух людей и создал неповторимый стиль, который сделал Кар Вая признанным мастером и одним из самых важных лиц в истории кинематографа.
Неоновый свет, очарование маленьких забегаловок, любование женской красотой, слова, наделенные не столько смыслом, сколько чудесно умеющие вырисовывать ясные и четкие характеристики героев, смех и слезы, как в жизни, так и в этом фильме, всегда находящиеся рядом. Это Кар Вай, это 'Чунгкингский экспресс', это то, что называется настоящим кино.
В Гонконге, как и любом другом крупном муравейнике, нет места разгуляться. Тесный высокий город-автономия, простирающийся к небу, не стремится достичь Бога, но оставляет своих маленьких обитателей в адской суете. У них нет выбора: сиди здесь, ешь рис со свининой, запивая колой, а Гонконг будет и дальше высасывать твою душу. Жизнь здесь стремительно убегает куда-то далеко. Кажется, у нее тоже есть срок годности, как и у консервированных ананасов, которые будет жадно поедать полицейский номер 223 первого мая. Хэ Чживу - его имя, но оно не имеет значение в мире тысяч азиатских лиц. Стремительно уносятся его молодые годы в надежде остепениться, но любовь не идет к нему в руки. Как ее найти в многомилионном городе? Звонить наудачу замужним одноклассницам? Или рассчитывать на бегущую судьбу - вдруг зацепит взглядом какую-нибудь красотку из чунгкинских закоулков? И когда 223-й в раскадровке повседневности вылавливает девушку, в которую влюбляется почти мгновенно, кажется, луч света упал через гигантские жилые дома и поселился внутри одного из мучеников рутины. А она, девушка, прикидывающаяся роковой блондинкой в парике по Мэрилин Монро, пакует в презервативы героин с индусами и устает от неблагодарной судьбы еще сильнее. Устроит ли жизнь драму полицейскому и преступнице, покажет время. Возможно.
В Гонконге нет места выразить себя. Город неоном и ртутными лампами ярко освещает производственный хлам, грязные полки и брендовые банки с пивом, но скрывает бриллианты. Кажется, поэтому девушка полицейского под номером 663, уже потерявшего имя в толпе, стремится раскрепоститься и оставляет блюстителя порядка в полублаженном состоянии. Он разговаривает с мягким медведем и рваным полотенцем в попытке скрасить одиночество. А к нему приглядывается молодая Фэй и, утопая в симпатии, вытворяет шальные глупости - ребяческие, даже не подростковые. Проводя дни в сумбуре мыслей под говорящую 'California Dreamin', эта прикидывающаяся под героиню Джин Сиберг из Годаровского 'Breathless' девушка пытается заглушить песней голову, а полицейский так и норовит туда попасть. Устроит ли жизнь им свидание, покажет время. Возможно.
Скомканный ход повествования, его недосказанность, рваный монтаж с рваной съемкой Кристофера Дойла сопровождают героев 'Чунгкингского экспресса', притворяясь спутниками индивидуальности. Но оттого статисты только растворяются эмпирически в глубине Гонконга. Они малозначимы, неинтересны мегаполису, а их сердца тем более. Мегаполис же пытается нас убедить в своем равнодушном тезисе, разбивая вдребезги как сами дела сердечные, так и их полноту, да даже эмоциональную часть, 'триллерность'. Нужен ли миру новый Петрарка, крадущийся за одним мимолетным взглядом Лауры? Разве пикаперские приемы 223-го имеют хоть какую-то ценность? Нет, они устарели на стремительно меняющейся планете в глазах хомо-сапиенса. Ровно как и проделки Фэй. Какими бы ни были уловки влюбленных глупцов, им не место в индустриальной вселенной, потому что никому нет дела - у всех работа на уме. Радость жизни - сигарета и слезы души за темными очками, и плевать, что их союзы распадаются, не начинаясь. 223-й и девчонка из фаст-фуда сохранили в толпе имена, однако только лишь нарицательно. Направление развития человечества изменилось к машинной и бюрократической философии, а подстроиться оно не успело.
И наступит ли дальше? История не знает, Вонг Кар-Вай не знает. Он показал не мелодраму, а типичный Гонконг, город-вампир, под видом надежды сосущий кровь собственных обитателей и вкладывающий опиум за опавшими листьями, серым небом и церковью. Здесь сплелись две отдельно взятые истории - так же случайно, как и любое событие внутри их - и пронеслись экспрессом прочь. Тысячи подобных интрижек ежедневно переживают эти закоулки и забываются. Разве есть смысл концентрироваться на них? Разнообразие в них - напускное. Люди маниакально стремятся найти любовь и победить духоту ежедневности, но теряют, когда находят. Они запутались в мечтах и начинают их бояться. Сущий пустяк эта жизнь. В отсутствии сестер Бронте, показной парик - твой образ. Мегаполису не нужен живой, цветущий человек. Ему нужен работник, унывающий у прилавка, подобно подземным трудягам Ланговского 'Метрополиса', но в реалиях 1990-х, на самой заре информационной эры. Время не стоит на месте, пора приносить в жертву работягу. В награду за труд он получит скудное поздравление с днем рождения и будет боготворить данный миг всю жизнь. Кажется, город победил, и чтобы насолить ему, нужно бежать - за мечтой о Калифорнии например. Вырваться туда, в небо, на авиалайнере, поверх коулунских бетонных гробов, сбросив стародавний образ; или уплыть золотой рыбкой - и город принимает поражение. Только экосистема не гибнет, ибо остаются миллионы в заточении обыденной беготни с просроченными, как вчерашние надежды, ананасами. На чунгкингский экспресс они опоздали, конечный пункт размыт. Теперь их жизнь - это мгновения вообразимой свободы и притворства счастья, яркие вывески и изумрудный блеск хайнекена без прогноза на смену курса в ожидании момента, когда кто-то напишет тебе новую точку прибытия.
Вонг Кар-Вай давно уже не нуждается в представлении. Он - большой художник от мира кино и композитор романтических настроений. Если на экране, будто в музее импрессионистского искусства разворачиваются мелодраматические, написанные широкими мазками в полупроизвольном порядке, истории, а внутри вас при просмотре все сжимается и распускается как цветок, то это наверняка один из фильмов Кар-Вая.
'Любовное настроение' - нацелено больше на внутренние переживания зрителя, 'Чунгкингский экспресс' делает упор на визуальное великолепие, достигаемое с помощью рванной под всеми углами съемки Кристофера Дойла, неоновых фиолетово-зеленных цветов и пары-тройки сильнейших саундтреков, преследующих зрителя, как случайности преследуют героев. Прежде всего 'Чунгкингский экспресс' - это истинно синефильске зрелище, от мастерства которого не грех и заплакать, как это в свое время сделал Квентин Тарантино.
Видео-арт органично вплетается в сюжетные линии и на всех этапах их подчеркивает. Но сам по себе сюжет едва ли способен вызвать такой восторг, как его визуализация. Вонг Кар-Вай рассказывает две почти не связные истории о любви двух полицейских, их двух бывших девушек и двух почти нынешних. В лабиринтах переживаний этих людей, в хаосе Гонконга люди сталкиваются, словно атомы в свободном движении, и зачастую атомами и остаются.
Персонажи Кар-Вая удивительно напоминают персонажей Харуки Мураками. Полицейский №223 и №633 так же, как и в книгах японского писателя, погружены в собственные вялотекущие мысли, они не без странностей, вроде не страдают от отсутствия женского внимания, но продолжаются оставаться очень одинокими и очень человечными. Эти атомизированные люди поглощают консервированные ананасы, бегают, чтобы не заплакать и разговаривают с плюшевыми медведями. Они абсолютно потеряны в мегаполисе, как и мы, и настолько замкнуты, что зачастую не успевают схватить счастливую случайность за хвост. Как бы они не стремились отыскать свое счастье, в итоге атомы лишь сталкиваются и разбегаются вновь, в силу того, что заряжены они по-разному и того, что одиночество становится почти, что вредной привычкой.
Полицейский №223 влюбляется в наркоторговку, которая гораздо старше него. А полицейский №633 в девушку, которая мечтает о Калифорнии и путешествиях, в отличие от него, которому и на одном месте не плохо. Почти ничего общего, почти предсказуемый неутешительный результат.
Первая история показалась мне немного сырой. В персонажах, если не брать в расчет их профессии, так легко узнать себя... Они выглядят настоящими, и очень трогательными. Мысли полицейского №223 перекликаются с моими мыслями, а сцена, в которой он оставляет на стадионе пейджер в день своего рождения, потому что ему никто не позвонит, и вовсе выбивает почву из-под ног. Вот он, гениальное изображение одиночества на экране, в которое безоговорочно веришь. И Кристофер Дойл здесь заслуживает едва ли не большего восхищения, чем Кар-Вай, настолько искусно он показывает ритм жизни наркоторговки, напряженный, рванный, полуразмытый, и полицейского, коротающего вечера в одиночестве, замедленный и безлюдный. Проблема лишь в том, что первая история не то, что по сценарию, даже в смысловых категориях оказывается совершенно абстрагированной от второй.
Едва не состоявшиеся отношения брошенного полицейского №633 и мечтательной странной девушки из экпресс-кафе, удивляют в первую очередь непосредственностью девушки и еще большим одиночеством парня. Она влюбляется. Добывает ключи от его квартиры и тайком ее навещает, меняя местами предметы интерьера, чем воскрешает его после нескольких недель забытья и волнами накатывающего безумия. 'Даже у сардин появился другой вкус' - удивляется со временем полицейский №633, а официантка в свою очередь задается вопросом, можно ли создать для другого человека мечту. Это невероятно милая история, во много раз превосходящая первую. Пускай, она меньше приближена к реальности, но это неравновесие приводит к выводу, что ее можно было и растянуть, а первую совсем вырезать.
Объединяет их, все же, настроения людей, потерянных в мегаполисе, и в более общем плане, в мире. Каждый сидит поодиночке в своей Калифорнии, и каждый ждет, что ему позвонят, напишут, прилетят. Все суть мечтатели. Только у кого-то мечту чуть более сложно устроены, у кого-то чуть менее. Люди движутся, каждый по своей траектории и танцует сам с собой в заданном ритме, и зачастую, чтобы что-то изменилось, требуется траекторию и ритм изменить. Вопрос лишь в том, сколько нужно для этого времени, и есть ли билет, вернее, человек, который выдаст тебе билет в любом направлении, в то, которое полетит и он сам. Вместе с тобой.
На свете много прекрасного.. Искренняя улыбка, влюблённые глаза, небо, молодость..
Жизнь прекрасна. И жить прекрасно. Вы помните об этом?
'Чунгкингский экспресс' Вам напомнит.
Кар Вай замечательный режиссёр, я его люблю и по достоинству оцениваю его наиболее прославленные картины, но я считаю, что вот этот фильм ему не удалось превзойти. И Никому никогда не удастся.
'Чунгкингский экспресс' можно превзойти по отдельным составляющим, но в общем и целом - ни за что. Тут все сошлось идеально - и Тони Люн с самыми влюблёнными глазами в истории кино, и Кристофер Дойл, снимающий как бог, и Она.. Фэй Вонг. Ангел. Чудо. Безусловно, самая главная женская актерская работа Моей жизни.
Помню, во время первого просмотра я от неожиданности и неподготовленности просто расплакался в конце. Я никогда ни до ни после не плакал Вот так вот - от радости. От радости за героев картины, от радости за то, что увидел этот фильм.
Это были такие сильные эмоции, что 'Чунгкингский экспресс' с тех пор навсегда в списке значительных событий моей жизни. Как что-то прекрасное..
Карвай, безусловно, художник с тонким вкусом, и пусть его истории достаточно просты, а то и наивны своими героями, но всегда красивы своим неповторимым неоново-музыкальным, бытовым, предметным очарованием и грустной любовью. Его фильмы оставляют в памяти совершенно неотразимые сцены. В 'Любовном настроении' это закольцованная во времени прогулка героини за лапшой., в 'Падших ангелах' - сентиментальный финал под голоса Flying Pickets, а в 'Чунгкингском экспрессе' даже выбрать трудно...
Он умеет находить причудливые частички прекрасного в самых банальных вещах, забавных аналогиях и предметах, такие близкие и светлые, что в голове не перестает звучать музыка. В ритме грустной и сентиментальной фантазии об ожиданиях и любви. Не зря же фильм начинается с песни под названием Dreams.
Разве можно наперед сказать, когда польет дождь, а когда будет солнце?
Это моё первое знакомство с гонконгским кинематографом. Страна, стереотипно славящаяся своими боевиками с элементами кунг-фу, для меня открывается совсем с другой стороны. «Чунгкингский экспресс» — романтическая драма, комедия, криминал, а местами даже нео-нуар — довольно западное кино, перенесенная в кварталы индустриального Гонконга. Неудивительно, что картина обрела огромный успех как у себя на родине, так и на западных континентах.
В сюжете фильма лежат две новеллы. Первая рассказывает нам историю молодого полицейского №223, страдающего от разбитого сердца. В одну из ночей, он влюбляется в загадочную девушку в белом парике, замешанную в торговле запрещенных веществ. Искра, буря, безумие? Совсем нет! Ведь молодой мальчишка 25 лет — совсем не чета взрослой и состоявшейся даме. И история плавно перетекает во вторую новеллу, в центре которой безымянный полицейский №663. Переживая расставание со своей девушкой-стюардессой, он не замечает как в него влюбляется работница кафе и довольно навязчиво начинает оказывать ему знаки внимания.
Очень приятное кино с крутым саундтреком (в каждой из новелл он свой: первый — нуар-джазовый, второй — драйвовый), харизматическими персонажами и доброй атмосферой. А внутренние монологи героев можно разбирать на цитаты.
Вот несколько:
'Каждый день мы проходим мимо большого числа людей. Людей, которых мы никогда не встретим больше. Или мимо тех, кто мог бы стать нашим другом.'
'Узнать какого-нибудь человека, вовсе не означает — завоевать его симпатию. Сегодня он любит ананасы, а завтра что-то еще.'
'Когда человек плачет, нужно просто дать ему платок. Когда плачет дом, у тебя появляется уйма работы.'
«У всего есть свой срок годности…», только не у четвертого фильма Вонга Кар-Вая.
Вступительные кадры «Чунгкингского эксперсса» задают ритм: спешащие люди, мелькающие огни фонарей, шум автомобилей… Безостановочное движение, наполняющее индустриальный город. Данная работа Вонга Кар-Вая - две по-своему лирические истории, выхваченные из этого лихорадочного темпа современной жизни, который на секунду замедляется разве что в какой-нибудь забегаловке, вроде экспресс-кафе в районе Чунг Кинг. Одна из вершин в творчестве китайского постановщика, прославившая его на западе, демонстрирует уже сформировавшийся авторский стиль и оформившееся темы, впоследствии превратившие его в показательный пример «режиссера одного фильма».
Первая новелла, развивающаяся преимущественно в антураже ночного города, «нервной» камерой Кристофера Дойла фиксирует разрушение надежд на возвращение утраченной любви, срок годности которой, как говорит герой, подошел к концу. На рассвете, когда слезы обрушиваются дождем, спасение приходит финалом случайного знакомства, которое, увенчавшись мимолетным чувством, знаменует новый день освобождением. Лекарством от любви становится любовь - мотив, переходящий и во вторую новеллу, насыщенную уже солнечным светом и романтикой влюбленности. Назойливая California Dreaming, будто противопоставленная предшествующим тревожным мелодиям, навевает жизнерадостный тон всей истории, что в унисон идет с общей незамысловатостью сюжетной составляющей. Странности персонажей, свойственные героям обеих новелл (один потребляет просроченные консервы, другой разговаривает с полотенцами), разбавляют повествование, сыгранное даже депрессивными нотами, легкой иронией, однако, не склоняющей фильм в трагикомедию или ромком.
Вообще, Вонга, как любого большого художника, мало волнуют формальные жанровые атрибуты и сложные сценарные конструкции, в изложенных историях для него гораздо важнее игра ощущений, настроение, атмосфера, одним словом, то, что невозможно прописать в сценарии (а он, собственно, и не писался, всё придумывалось уже по ходу съемок). В этом весь «Чунгкингский экспресс»: в отсутствие строгого сюжетного каркаса, в «живой» расстановке сцен, в «воздушной» легкости рассказа. Это кино целиком созданное на волне вдохновения, а оттого дышащее исключительной свежестью художественного подхода. Особенно это чувствуется в сравнение с традиционным во всех отношениях дебютом Кар-Вая «Пока не высохнут слезы», где все внутренние переживания героев обнаруживались только на сюжетном уровне. В «Экспрессе» методы в разы тоньше: нет слез, но ощущается боль, нет страстных признаний, но невозможно усомниться в искренности экранных чувств.
Парадоксальное сочетание отчаяния, юмора, криминала (даже пару убийств имеется!), романтики, легкомысленной авантюры, болезненных переживаний, любовных писем - это отдало бы каким-нибудь cut-up, не будь все настолько живым и естественным. Фильму свойственная поразительная грациозность, но при таком отчасти хаотичном строе повествования непонятно даже, каким чудом добивается ее Кар-Вай. И «Экспресс», можно предположить, попытка в хаосе повседневной жизни уследить некие точки соприкосновения, найти тонкие связующие нити между людьми. Фильм, в общем, о том, что вовсе не судьба сводит одинокие сердца, а счастливая случайность, за которую просто надо уметь ухватиться.
Потрясающе, насколько многогранен Карвай в казалось бы самых обыденных ситуациях, насколько он глубок в философии отношений, и поразительно - насколько его работы возвращают в прошлое, отражают настоящее и одновременно опережают время. Чтобы это всё как-то зацепить и понять - необходимо посмотреть как минимум трилогию с Диких дней. Всё творчество этого мэтра - невыразимая красота искусства кино.
Казалось бы что могут скрывать все эти переулки, рынки, пабы, да ещё и снято точно на любительскую камеру в один дубль - но как это всё по-настоящему и глубоко, жизненно и порою с лёгким оттенком цинизма пересмешника. Всё это единая картина, выстроенная сцена за сценой блестящей игрой актёров. Обезоруживающее кино, в котором каждый находит отражение себя, своих сильных и слабых сторон, а может и ничего не находит - но этот транс в котором всё происходит - сверх-урбанистическая сказка - приковывают к экрану, не отпускают тебя. Этот режиссёр невероятно вкусно снимает - впечатление, что с каждым просмотренным его фильмом открываются новые и новые элементы головоломки под названием 'любовь между мужчиной и женщиной'. А что же может быть интереснее неразгаданных тайн любви?
Я не виноват, но мне всё нравится у Кар Вая. Когда к произведению искусства хочется возвращаться, когда после последнего кадра понимаешь, что еще сто раз с радостью пересмотришь эту картину, и на последних словах героев будешь испытывать те же чувства – то это поистине произведение поистине искусства.
Это надо видеть. Видеть, наслаждаясь всеми этими мелочами, золотыми рыбками, самолетами в небе и из окон, болтающей ножками героиней, так идущей к лицу красивого и талантливого Тони Люн Чу Вая полицейской формы.
Первую часть я бы существенно сократил, но Кар Вай так умело соединил вроде бы несоединимое, что под финал о той, первой, истории забываешь – и это еще одна причина вернуться вновь к фильму. И повторюсь: после последних слов героев, после такого признания в любви только равнодушный человек не захочет снова пересмотреть «Чунгкингский экспресс».
Кто еще смог показать такое зарождение любви?! Вы только полюбуйтесь, как она пристаёт к нему – то корзиной случайно наезжает, то угощает невзначай, то даже ревнует. А как с лупой ищет на его постели женские волосы – верх остроумия...
Я бы не преувеличил, назвав этот фильм одним из лучших фильмов о любви. Если вы расстались с кем-то, если встретили кого-то – вперёд за «Чунгкингский экспресс». По легенде во время просмотра этой картины Тарантино плакал — от осознания того, что он подобное снять не сможет. Красивая легенда похожа на правду во второй своей части. И не только про Тарантино. Не вырос еще на Земле больший романтик, чем Вонг Кар Вай.
Кар Вай – это стиль, это элегантность, музыка (на этот раз «California Dreaming»), опять женские туфельки на мостовой, сигаретный дым, забегаловки, календари, дожди и, кажется, один из величайших наших современников. Тот самый, который меня лично заставляет вспоминать о том, что любовь есть, была и главное – будет. Спасибо ему на том)
