Энергичный эмигрант-африканер получает от издателя заказ на скучный коммерческий роман о футбольных махинациях. В Южной Африке футбол еще не в моде – и с легкой отцовской руки герой Клайва Оуэна отправляется в лондонское казино. Новоиспеченный дилер до поры до времени одинаково ловко управляется с фишками и набирает текст о крупье, пока в поисках вдохновения не начинает нарушать одну заповедь за другой…

Достаточно посмотреть всего два фильма Майкла Ходжиса, чтобы понять, в чем силен режиссер. Через 27 лет после дебютного «Убрать Картера», он вновь снял стильный и очень британский нуар. И неважно, в Ньюкасле 70-х или Лондоне 90-х, атмосфера холодного окружения героя-одиночки, испытывающего экзистенциальные трудности, снова передана замечательно. Но в отличие от бескомпромиссно крутого и понятного «Картера» это кино реализовано намного хитрее.

И дело не только в том, что концептуально «Крупье» снят как двойное повествование от лица писателя и героя романа, где закадровым нарративом отмечаются главы книги (идея не нова, Фассбиндер, например, даже перелистывал в одном своем фильме странички). И даже не в том, что в фильме Ходжиса все друг друга разочаровывают: Джек обманывает издателя, отец – его самого, казино – богатых клиентов, а Ходжис – зрителей, ожидающих глубокого погружения в порочный игорный мир. «Крупье» не описывает детально ни устройство казино, ни одержимость игрой по другой причине. Просто это кино – о другом. О мучительной несвободе писателя, загнанного в рамки нелюбимой темы. О призрачной свободе профессионального крупье, стоящего над игроками и Игрой, но все же вынужденного бесстрастно соблюдать ее правила. Но натуру то не обманешь, и напряжение дает о себе знать. Поэтому и пишется роман так натужно. Да и главный герой только с виду Джеймс Бонд, а на самом деле получивший по носу Джейк Гиттис. И его позиция холодного наблюдателя, использующего энергию и страсть игроков для написания романа, безопасна только до поры до времени – пока сам не полезет в условный «китайский квартал».

Хочется верить, что именно «книжным» концептом и муками творчества объясняется нарочитая поверхностность и в то же время утрированная внешняя привлекательность «Крупье». Все эти дешевые стереотипы, обыгрываемые фильмом, в точности соответствует тому чтиву, которое пишет Джек. Если нуар, то обязательная атмосфера холодного цинизма, если писатель – то шляпа и клубы сигаретного дыма. Русскую мафию заменяет греческая – и на том спасибо! И только тем, что это роман, в котором определенные главы либо пропущены, либо просто-напросто придуманы Джеком, можно объяснить рваность и явную нереалистичность некоторых эпизодов, как и очевидно заимствованную у Полански эквилибристику с Джеком-Джейком, все более скомканную ближе к финалу.

У нас, к сожалению, нет выбора в течение полутора часов – быть игроком или крупье. Мы можем быть только зрителями. Роман дописан, концовка смята, ставок больше нет.