Удивительный сплав сухости и избыточности, фильм-обелиск от режиссера-глыбы. Редкое кино, в котором безотказно работают самые простые образы, какие только могут прийти на ум.
Фильм, увы, слишком легко разменивается на удобные цели. Его неполиткорректность предельно политкорректна — а в истории такое явное торжество победителей обычно приводит к взрывному ресентименту побежденных. И становится не до шуток.
Это кино, толкающее к соучастию.
Обычная-преобычная поучительная мелодрама про ревность и доверие, карьеру и семью, детей и отцов. Но режиссер-дизайнер Коппола оформляет эту историю так, что ее не стыдно смотреть на телевизоре от Apple — хотя место ей на канале «Домашний».
Несмотря на очевидный идейный посыл, направленный против гендерных стереотипов, фильм совершенно не похож на феминистскую агитку. Это немного детская, страшно милая и мастерски снятая история, в которой находится место боевым искусствам, кринолинам, политическим интригам в палате лордов и легкому подтруниванию над чопорной «доброй старой Англией».
Типичный Мерфи — избыток искусственности и декоративности, превращающий 1950-е в разворот глянца, иронизирующий над собой — на грани фола — сюжет, сугубо декоративный интерес к криминальной антропологии и психопатам.
Ферн воплощает в себе дух настоящей Америки, а следом и всего современного мира, который она обозревает через лобовое стекло, — утратившего всякие ориентиры, совершенно пустого, обанкроченного, пережившего апокалипсис, но не нашедшего новые ориентиры.
«Воспитанные волками» почти невозможно смотреть без задней мысли, что все это одна большая попытка подмаслить, подстелить помягче великовозрастному режиссеру.
Банальная мысль: верные интерпретации и вообще понимание в случае с фильмами Кауфмана — изначально уязвимые понятия, и это нормально.
Нолан, наверное, и не виноват, что улетел в будущее, не дожидаясь нас.
Очень веселый и не боящийся выглядеть глупо фильм.
Снимать о провинции, а не играть в провинцию — талант, требующий такта, самый редкий в отечественном кинопроизводстве.
Из сюжета про дворцовый переворот можно было собрать трагедию семи королевств или памфлет в духе Ианнуччи — и авторы «Великой» однозначно выбирают второе.
«Спутнику» удается создать уникальную вселенную — и зрители, которые действительно одержимы научной фантастикой, оценят фильм прежде всего как песочницу для собственных фантазий, а уже потом как драму под ключ.
Кирилл Соколов снял образцовую «бэшку».
Это, если не приглядываться, классический фильм из архивных материалов (немногочисленных, но приятно аналоговых), а также интервью с разными знакомыми и друзьями покойного.
Сегодня «Форрест Гамп» — в первую очередь ода целеустремленности и самоорганизации, лучший бизнес-тренер среди возможных, который всего за 2,5 часа доходчиво вложит любому в голову простую, но очень важную мысль, что увлеченность любимым делом, помноженная на бытовую и профессиональную смелость, способна свернуть любые горы.
Просмотр «Разрабов» — тот же сизифов труд, но труд приятный, приносящий интеллектуальную удовлетворенность после разгадывания разбросанных здесь и там аллюзий.
Даже спустя три декады «Красотка» остается историей о женщине, которая знает себе цену — и речь вовсе не о 3000 долларов в неделю.
Восхитительное зрелище, укорененное в мелодраматическом каноне и не стесняющееся своего «низкого» происхождения. Это мыльная опера категории А.
В новом варианте шоу градус хулиганства был потушен, что сразу отразилось на атмосфере. Теперь «Удивительные истории», как бы это странно ни звучало, не удивительные, а скорее социально важные или значимые истории.
Складывается ощущение, что наблюдаешь не за семейной ссорой, а за дебатами на MSNBC.
Это история детей, сломленных токсичными родителями, что возвращает нас к большому поп-культурному тренду на осознание психологических травм.
Он очень хороший — просто на нем сложно и горько смеяться, поэтому комедийные усилия Вайтити уходят впустую. Но тем страшнее и глубже та драма, которую несет этот фильм.
«Неограненные алмазы» способны нехило удивить (или, наоборот, надолго выбить из душевного равновесия) неподготовленного зрителя. Это кино, как будто существующее вне всех очевидных систем координат.
