Картина Василия Сигарева сделана в жанре новогодней комедии, но совершенно инфернальной
В «Шпионском мосте» прямолинейность политического и нравственного посыла прекрасно сочетается с виртуозно выстроенной интригой и легкой, но хорошо заметной иронией, которой совсем не ждешь при такой-то серьезности темы.
В сердце моря» — экранизация, как ни глупо это звучит, настоящей истории о Моби Дике, вдохновившей Германа Мелвилла на сочинение величайшего американского романа. То есть как все было на самом деле. До того, как писатель сделал из реальности миф. Тут хочется спросить: «Правда, что ли? Вы это всерьез?»
В конце концов, в «Визите» — самом дешевом фильме Шьямалана — подкупают легкость и необязательность. Ощущение, что история может закончиться как угодно, и это совершенно не важно.
Режиссер подпирает шекспировские метафоры какими-то реалистическими мотивировками, что делает происходящее нелепым вдвойне и укрепляет в подозрении, что худшее, что можно сделать с классикой, — это разыграть ее в «аутентичном» антураже. Так убиваются разом и страсть, и смысл, зато получаются высокохудожественные движущиеся фотообои.
Женщины вряд ли пойдут смотреть это жестокое кино. И не надо, пусть лучше на месте героини Эмили Блант попробуют представить себя мужчины.
«Все могу» — совершенно детский фильм. Ну, был бы таким, если б не несколько очень скромных шуток про секс. Но даже и с этими шутками идеальная его аудитория — одиннадцатилетние. Он весь построен на визуальных гэгах, на говорящих скелетах, танцующих какашках, полицейских, которым вдруг перекрасили форму в розовый.
С точки зрения идеологии вторая часть третьей серии «Голодных игр» представляет собой развернутую иллюстрацию тезиса, что цель не оправдывает средства.
Главная трагедия фильма Билли Рэя в том, что он все время пытается рационализировать сделанный на чистом вдохновении оригинал, добавить логики в сюжет, который не то чтобы не требует никакой логики, но принципиально ее исключает. Нет, Билли Рэй не портит фильм (его невозможно испортить). Он просто делает сюжет смертельно скучным.
Это фильм-фейерверк. Искрящийся, блестящий. И слегка меланхоличный, как его персонажи-апостолы, каждый из которых страдает от одиночества.
Брюль и компания страшно обаятельны — но никто всерьез не держит фильм, и меньше всего — Купер, неожиданно оказывающийся слишком легким даже для комедии.
По идее, «Саранча» могла бы ориентироваться на голливудские эротические триллеры вроде каздановского «Жара тела» — но куда там, какой жар, у Баранова даже пламя в камине, к которому перекочуют герои, не греет.
Пафос «Спектра» в том, что технологии технологиями, но человеческий фактор важнее всего. А значит, каждый Бонд уникален, у каждого свой стиль. И если стиль решено поменять, с нынешним Бондом пришло время прощаться. Жаль. Отличный был агент.
Мрачные интерьеры, зернистая картинка «под 80-е» (время действия фильма), камера, страдающая светобоязнью пополам с пижонством, как главный герой, снимающий темные очки лишь для того, чтобы до смерти напугать собеседника. Кажется, все это, кроме Балджера — Деппа, мы видели как минимум раз двадцать пять.
В «Без границ» нам показывают муляж СССР, и, как бы ни старались популярные актеры, сколько бы шуток про футболиста ни сочинили авторы сценария, ничего не работает, персонажи остаются картонными.
Не бог и не легенда, но герой современного итальянского кино, Соррентино собирает свои фрески из осколков великого кинематографа, из рифм и аллюзий, снов и кошмаров, из воздушных шаров, наполненных ядовитым веселящим газом.
Головокружительную в прямом смысле слова картину можно смотреть как чистый аттракцион, но интереснее — как фильм о радикальном художнике
«Багровый Пик» при всей костюмной пышности и декоративной избыточности, конечно, не типовой готический хоррор со скелетами в викторианских шкафах.
Если для американцев эта космическая сага в который раз манифестирует ценность человеческой личности, которая важнее любой марсианской программы (и потому программа будет выполнена и перевыполнена), то душу россиянина фильм Ридли Скотта согреет оптимизмом относительно возможностей выжить за счет своих шести соток.
Ценность «14+» Андрея Зайцева не в драматических конфликтах. Это очень простой фильм про любовь, от которого невозможно оторваться и который потом трудно забыть. Просто в нем (редкий случай, особенно в российском кино) абсолютно все сделано правильно.
Самое теплое, что можно сказать о «Воине», — что он оказался бойким и, в общем, не оказывающим на организм такого токсического воздействия, как большинство русских кинокартин.
Реджи и Ронни в «Легенде» — как доктор Джекилл и мистер Хайд. И это, конечно, любопытнее, чем очередная романтизация крутых парней, плевавших на закон с лондонского Биг-Бена (с этой точки зрения «Легенда» вполне заурядна, хотя и не лишена эффектных кровавых сцен).
Разумеется, в фильме задается вопрос: зачем? Вместо ответа альпинисты кивают в сторону вершины, намекая на классический афоризм пионера восхождений на Эверест Джорджа Мэллори, погибшего на этой горе в 1924 г.: «Потому что он существует».
Джафар Панахи — невероятно симпатичный человек с ясными глазами и открытой улыбкой. И самое приятное в «Такси» — просто наблюдение за шофером, светлым и радостным: таких людей не часто встретишь (особенно среди зеков). Проблема в одном: хороший человек — не профессия и «Такси» — не очень-то фильм.
Проблема «Орлеана» в том, что Прошкину не очень-то дается фантасмагория и аналогии с Булгаковым работают отнюдь не в его пользу.
