Смерть тут служит объектом одинаково неуместных иронии и сантиментов, которые скорее свидетельствуют о полной бесчувственности героев, Ван Сента и сценариста-дебютанта Джейсона Лью.
Раскованность, с которой Леви нагромождает подержанные штампы спортивной мелодрамы (и без того, пожалуй, самого клишированного из всех жанров), изначально граничит с бесстыдством — и чем дальше, тем смелее эту грань переходит.
В отличие от каких-нибудь Степченко и Щеголькова, тоже топтавшихся на тарантино-ритчиевском наследии, Каримов не заимствует вместе с приемами классиков их ценности. Это отсутствие смыслов, формалистскую пустоту он компенсирует варварской наглостью — что в любом случае лучше подобострастной позы.
«Дом грез», в свою очередь, доводит до абсурда концепт ненадежного рассказчика. Сюжетных твистов только в трейлере не меньше пяти, а с лица Крейга не сходит недоумение — мало того что его герой к середине фильма, похоже, оказывается форменным психом, так его еще и неуверенно ведут к какому-никакому хеппи-энду.
В общем, налицо все составляющие идеального фильма со Стэтхэмом — по-олдскульному тупой сюжет, техничные противники, грубый мужской юмор и экшен, своей лихостью продирающий, что называется, до глубины души.
Причем упор режиссер Джон Синглтон делает не столько на саспенс, сколько на экшен — окуная подростка в круговорот погонь, драк и перестрелок. Что ж, у звезды «Сумерек» Лотнера есть шанс показать если и не драматические таланты, то по меньшей мере навыки нового героя боевика.
Значит ли это, что настоящая жизнь — она там, на сцене, или же, наоборот, подлинные каденции — в быту? Ясно другое: женская доля нелегкая, в Москве в феврале паршиво, без внятного сценария хорошего кино не бывает.
Лирическую интонацию при рассказе о постапокалиптических страданиях человечества трудно счесть открытием режиссера «Земли вампиров» Джима Микла — равно как и эксперименты по скрещиванию вестерна и постапокалиптики: подобных фильмов можно вспомнить десятки…
Это столкновение двух лишь подозревающих о существовании друг друга миров — знакомство чиновника и интеллигентки начинается с самых наболевших и стереотипных народных вопросов к обоим классам — у Авдотьи Смирновой вдруг обернется легчайшим ромкомом со сценами из деревенской жизни…
«Джейн Эйр» в прочтении Кэри Фукунаги (если что, это мужчина) — не худшая, но, увы, и не лучшая из трех десятков адаптаций готического романа Шарлотты Бронте.
В первую очередь «Хочу как ты» удивляет тем, что не вызывает желания вдруг проснуться в соседнем кинозале; во вторую — тем, что канонический комедийный мотив, так сказать, переселения душ еще никогда не задействовался со столь разнузданным эффектом.
Анонсировать очередное детище продюсеров Крейга Перри и Уоррена Зайда — дело неблагодарное: пятая серия «Пункта назначения», судя по всему, вообще ничем не будет отличаться от четырех предыдущих. И даже 3D-технологиями не похвастаешь: предыдущая, четвертая, часть черной комедии (которую создатели франшизы почему-то упорно продолжают выдавать за хоррор) тоже была сделана в новомодном формате.
Режиссерский дебют австралийской писательницы Джулии Ли поражает даже не тем, что при многочисленной обнаженке и цепенеющей в порыве вуайеризма камере кино получается если и не целомудренное, то как минимум избавленное от какого бы то ни было эротизма.
Но режиссура Фавро столь тяжеловесна — от сцен экшена, особенно от кульминационного эпизода атаки на флагманский корабль пришельцев, слезятся глаза и гудит в ушах, — что поистине вдохновенные, даже поэтичные моменты (эффектный образ парохода, ветшающего посреди пустыни, юмористическое обсуждение мужской силы с участием персонажа Форда и его молодого протеже) теряются на фоне этой ковровой бомбардировки спецэффектами.
Хвалили роман Николлса в основном за остроумие и меткость в описании примет меняющегося времени. Если со вторым в экранизации Лоне Шерфиг проблем, похоже, нет, то вот ничего смешного в трейлере замечено не было — только отношенческие штампы мелодрамы времен после Норы Эфрон и бесплотная патока затянувшегося на 20 лет воспитания чувств.
Следуя правилам постановки современных блокбастеров, Ниспел последовательно избавляет фильм от всего, что превратило в культ Конана-Шварценеггера: шовинистской брутальности, непристойных, почти фашистских акцентов, впечатляющих (и навязчивых) фаллических аллюзий. То, что остается, больше напоминает какого-нибудь «Принца Персии», снимай его Майкл Бэй.
Подростковая мелодрама в духе «Сумерек» и по мотивам «Красавицы и чудовища» о красавце-мажоре (Алекс Петтифер), проклятом ведьмой (Мэри-Кэйт Олсен).
Не может не вызывать уважения и то, что Тамахори ухитряется (на таком-то материале!) удержаться от постылых гражданских высказываний, свести главный конфликт фильма к борьбе за сердце наложницы, а бурную политическую жизнь диктаторов стран — сырьевых придатков показать нескончаемой вечеринкой с блек-джеком и шлюхами.
Переживать, впрочем, не стоит — вместо космоса здесь аккуратное военное ретро, у Джонстона есть хоть какой-то опыт работы с фантастикой, да и чтобы снять нечто хотя бы сравнимое с «Фонарем» по чудовищности, нужен, очевидно, особый талант.
То, что могло бы сделать эту комедию по-настоящему черной — насилие, коррупция, секс в наказание, — оказывается поводом для примитивных гэгов, лишенных как смелости, так и убедительности. Единственный, кто демонстрирует хоть какое-то старание, — Энистон, впервые в карьере разговаривающая почти исключительно матом.
Что толку от внимания, которое Вайц уделяет нелегальным рабочим, если его фильм пропитан простодушной наивностью и регулярно спотыкается по ходу развития сюжета.
Понятно, что Бош не обходится без сентиментального пафоса — и порой ей удается добиться совсем душераздирающего эффекта. Не стесняется она и тыкать современным французам на грехи отцов. Жаль только, что в этом обличении режиссер идет не до конца — градус трагедии она снижает, все-таки даря некоторым героям спасение.
Не станем оспаривать актуальность выбранной темы — все-таки о возможности одновременных сексуальных и платонических отношений раз в пару лет высказывается почти каждая крупная кинематография — но отметим: кто бы мог подумать, что половая жизнь сотрудников GQ столь банальна?
Гарри Поттер должен наконец стать чем-то вроде движущейся фотографии, которые печатают фотоателье его волшебного мира. Смотрит, конечно, пронзительно, а совместного будущего у нас с ним нет.
Это и фильм-катастрофа, и пародия на него, и детская игра в смерть из серии «вот умру, меня похоронят, все родственники соберутся», и более всего — метафора страха смерти, смешанного со стыдом за жизнь.
