Не так сейчас принято делать и не такое кино снимать, и как же хорошо, что у Laika есть ещё и порох, и запал, и деньги, чтобы делать так, как не принято, и снимать кино, которое больше никто не снимет.
Почти идеальная в своей спартанской строгости экранизация махрового Кинга, где нет ничего лишнего, ничего «сверх» того, что способен дать первоисточник. Весь фильм вообще выглядит так, будто его главная задача — не мешать работать заложенной в основу книге, не превратить органичный ужас и саспенс в убогий кэмп
«Папа, сдохни» бесцеремонно выносит метафорическую дверь с ноги и громко заявляет: «Сейчас я буду делать вам весело».
Остроумное приключенческое кино, навевающее мысли о лучших подростковых фильмах восьмидесятых.
Создатели не стали расширять горизонты телевидения и удивлять зрителя своей креативностью; свой голос «Барри» нашел в гибриде мрачного и смешного.
«А теперь — апокалипсис» ощущается как самый провокационный сериал последних лет, который хочется одновременно отшлепать за плохое поведение и наградить медалькой за храбрость.
Это кино настолько безопасное и «обычное», что его слабости можно перечислить, фильм вообще в глаза не видев, — достаточно вспомнить всё, что раздражало вас в предыдущих таких адаптациях. Невыразительность — визуальная и нарративная, — карамельность, переизбыток CGI, ряд продолжите сами.
Фильм одной ногой заступает в элитную категорию «умного» фестивального кино, а другой — невыразительных эфирных мелодрам.
На уровне ощущений смотреть «Пляжного бездельника» примерно раз в сто проще и приятнее, чем любой прошлый фильм Корина. И видеть в этом хочется не желание режиссёра кому-то угодить — чем он, в общем, никогда не страдал, — но естественный исход этого долгого, болезненного пути.
Даже так, со всеми своими шероховатостями и неровностями, «Мы» ступил туда, куда не каждый хоррор осмеливается. И ещё раз заверил нас, что жанр находится в правильных руках.
Кино уже не просто кричит «брутальность — круто», а показывает, почему это так. И в процессе приходит к примирительным, почти либеральным выводам, которые, что парадоксально, работают куда сильнее, чем в любом напыщенном остросоциальном кино.
«Балканский рубеж», как легко заметить, не самого большого ума фильм. Это довольно тривиальный, хотя и неожиданно мастеровитый боевик, разве что непозволительно длинный, недостаточно разнообразный, путаный, наивный, но точно не преступный по замыслу.
Да, фильм неправдоподобный, но максимально реалистичный, к тому же благородно не просит зрителя отключить мозг на время просмотра
Дорогой смесью удачных и неудачных (таких больше) сцен «Курск» остается все два часа, но от фильма, который не пытается осмыслить трагедию, большего требовать решительно не стоит.
Карин Кусама стилистически застряла где-то между солнечным неонуаром и типичным бесцветным «инди», так и не найдя ни опору в одном из них, ни адекватных полутонов.
Очередной неуклюжий шажок для хоррора и большой шаг для никого.
Кино сносное ровно настолько, чтобы его можно было дотерпеть до конца, написанное и поставленное по затёртому трафарету, без капли фантазии или харизмы. Здесь даже хорошие моменты — удачные гэги, занятный сюжетный твист, милые котики и редкие всплески визионерства — будто подчинены искусственному алгоритму.
История получилась максимально целостной, и всем описанным событиям с легкостью веришь. Окерлунд показывает мир «истинного норвежского блэк-метала» со всех сторон, как с «парадной», так и со скрытой от обывателя.
«Счастливого нового дня смерти» может заставить зрителя поверить в то, что он тоже попал во временную петлю и переживает один и тот же плохой сиквел снова и снова.
Смесь поверхностного психоанализа и новой версии временной петли даст свои плоды не сразу — разгонится сериал только на второй половине сезона. К этому моменту зритель войдет во вкус, открывая вместе с героями одну матрешку за другой, чтобы приблизиться к грандиозному финалу.
Это очень аккуратное кино, которое — несмотря на тематические параллели с тем же «Летом» — не слишком заигрывается со смыслами и бунтами, а всё больше держится у земли, ближе к характерам, истории, тексту.
Режиссёр прекрасно осознаёт, о чём зритель будет думать и какой ход событий предскажет — и дальше он будет с этими ожиданиями играть, раз за разом проворачивать нехитрый, но эффектный трюк, то полунамеками, то открытым текстом раздражая уже обозначенный интерес.
Сумасшедшая экранизация не менее сумасшедшего комикса, которую сложно не любить и невозможно ненавидеть.
В таком возрасте и с таким культурным весом можно и прописные истины вслух талдычить — главное, не забывать при этом быть искренним, по возможности интересным ну или хотя бы смешным. У «Наркокурьера» проблем нет ни с одним из этих качеств.
Мультфильм последовательно закрывает все гештальты — чаще умело, иногда не слишком, — при том, что и сам является, по сути, одной большой попыткой авторов закрыть личный гештальт.
