Это фильм, который не устает удивлять. Другое дело, что Корбет считает ниже своего достоинства отвечать на поставленные им самим вопросы и доводить до конца собственные мысли, и то, что от «Голоса» легко отмахнуться как от претенциозной и слегка трэшевой сатиры на шоу-бизнес (каковой фильм, конечно, не является), — полностью его вина.
Ближе к концу прямолинейная, чтобы не сказать плакатная «История одного назначения» становится — и это в ней, пожалуй, самое ценное — фильмом о сдвиге, отрыве, распаде.
В первую очередь, конечно, «Братья Систерс» — про динамику отношений между близкими мужчинами, и в соответствии с этим фильм становится то смешным, то жестоким, то неожиданно теплым.
Мир глазами бедной беременной девушки — вроде бы заезженный и несколько эксплуатационный прием, но Куарон обезоруживающе нежен, специально на жалость не давит и своим меланхоличным ч/б, наоборот, смягчает удары. То, что так красиво, не может быть совсем уж безнадежно.
Это где-то слегка провисающее, где-то нескладное, а где-то и возмутительное, но броское, сексуальное, пульсирующее идеями кино таких амбиций, что за них легко простить отдельные недочеты. Фильм, ненавидеть который будет так же интересно, как любить.
Фильм получился неровным. В нем есть как проблески коэновского гения, так и материал в духе их второстепенных работ, когда вроде все и здорово, но не совсем понятно, зачем. За пределами круга фанатов «Баллада» едва ли будет пользоваться большой популярностью.
Наверное, это самый незамысловатый фильм в карьере Лантимоса — и пожалуй, самый симпатичный.
«Предметы» оказались промежуточным жанром — не в том продуктивном смысле, какой в это понятие вкладывали русские формалисты, а в самом, увы, трагическом: провалившимся между регистрами, увязнувшим в актуальном, не рассказавшим (связно и энергично) хотя бы одну историю. Рыхлый сериал, квелый сериал
«Последний беспредел» смотрится легче своих предшественников, ведь принятие и осознание всякого «больше никогда» всегда приносит чувство огромного облегчения.
«Семейный фильм» в случае «Альфы» не звучит ругательством — это кино с трезвым взглядом на вещи, хоть и не без очарованности безграничным звездным небом, пустошами и светом тлеющего костра, когда мир без миллиардов людей еще выглядел инопланетным.
Фильм, что называется, оскаровский. Это не обязательно хорошо, но и не обязательно плохо, как многие считают. Сильные актерские работы, жизнеутверждающий месседж, тонкий ровный слой человеческого тепла — не самое ужасное предложение на рынке.
«Симпсоны» тоже не сразу были великими, да и «Футурама» не сразу строилась, а Грейнинг в принципе привык работать на долгой дистанции. Вот и «Разочарование» лишь к концу первого сезона более-менее складывается в хоть какую-то объемную эмоцию
Это «Ла-Ла Ленд» не курильщика, а сентиментального алкоголика, любящего сладкие коктейли в банках, — глупая энергия здесь берется из лени и моментально тратится на танцы, плохое караоке и много шума из ничего: альбомов АBBА хватит еще на десяток таких вакханалий.
Видно, как с каждым новым фильмом Сарик Андреасян, как и Виталий Калоев, будто жаждет зрительского прощения, принятия и начала обеления своей карьеры. Будто бы однажды он снимет такой фильм, что все остепеняться и всем миром попросят у него прощения за то, что говорили про его прошлые работы. Но это точно не тот фильм. «Непрощенный» останется непрощенным.
То, из чего Звягинцев привык выстраивать свой как бы реализм, комедиант Соколов превращает в китч и свой макабристический реализм, который, конечно же, горестно высмеивает реальность.
Тертлтауб грамотно, хотя и без блеска, снимает экшен, но вовсе не умеет волновать, пугать, давать тактические передышки. Этой картине не помешала бы самоирония, а вместо этого здесь дурацкие шутки для снятия напряжения, которого нет.
«Между рядами» вообще про намерение быть хорошим, добрым и любящим, которое спрятано в обитателях заповедного царства и изредка находит выход в незначительных моментах — потому что значительных, кажется, просто не существует.
«Игра» — по-своему, в общем-то, недурной фильм. Но насколько интереснее он мог бы быть, если бы авторы вложили во второй план побольше ресурсов и энергии, а дыры на первом перестали прикрывать «принципом неопределенности» несчастного Гейзенберга
Являясь добротным диснеевским сиропом для детей, это еще, конечно, и обращение к поколению 30-летних, которые выросли на мультсериале «Новые приключения Винни-Пуха»
В первую очередь это все-таки человеческий портрет, и в этом плане у британского ветерана Джона Мэддена получается если не все, то довольно много. Для Честейн это идеальная роль в самом подходящем ей амплуа «строгая госпожа», и смотреть на нее не скучно ни секунды
Нынешняя серия — не такая элегантная, как первая, не такая зловещая, как третья, и не такая веселая, как четвертая, но она явно помощнее предыдущей и как летний экшен-блокбастер почти безукоризненна.
В романтическом смысле полная катастрофа, «Лица со шрамом» тоже, мягко говоря, не вышло, остаются красиво подсвеченные клише про последнее лето детства. Что было бы чуть более выносимо, если бы Байнум хоть иногда выключал музыку, но даже ее он приглушает редко и неохотно: в тишине же придется что-то сказать.
Конечно, это не фильм о бессмысленности курортного «я тебя люблю», а скорее кино о невозможности определиться с тем, кого ты любишь, к кому тянешься, а кого хочешь. Кешиш снимает о всеядности молодости, где тропки непринужденно расходятся к призваниям и женщинам — и все манят и кажутся интересными, — но еще ничего не нужно выбирать окончательно.
Это достаточно легкое развлекательное кино с симпатичными артистами и колоритными, как положено, приметами 80-х. Другое дело, что копнуть хоть немного глубже поверхности режиссер Кокс ленится или не успевает, довольствуясь цитатами из Оливера Стоуна и Скорсезе и броскими сентенциями по теме.
Это как бы такой домашний Лавкрафт; Лавкрафт, которого мы можем себе позволить, нам по росту — при этом в конечном итоге не опускающийся до нашего, а поднимающий до своего, исполинского.
