Сам режиссерский подход к дорогостоящему материалу дышит благородной, освежающей старомодностью: к черту месседж, к черту отношения, главное, чтобы можно было хорошенько разглядеть лапы и хвосты и чтобы люди, раскрыв рты в истошном вопле, влетали на диковинном летательном аппарате прямо в камеру.
Как и всегда в случае с научно-фантастическими и хоррор-развлечениями, степень погружения в действие здесь прямо пропорциональна активности зрительского воображения.
В подобном концептуальном кино очень многое зависит от правильно подобранного исполнителя главной роли, и здесь он подобран неудачно.
И с одной стороны, это все чрезвычайно впечатляет — масштабом, глубиной разработки, цельностью авторского видения, каким‑то священным безумием. В то же время «Снайдеркат» остается изнурительным, очень темным, очень шумным, невообразимо и, по правде говоря, неоправданно длинным фильмом.
И чем величественнее становится постановка, бледнее артисты и отчаяннее мелодрама, тем заметнее, насколько в этом фильме все картонное: ткнешь пальцем в любое место — попадешь не в живую плоть, а в раскрашенную пустоту.
И категорически неясно, что еще человеку, который любит кино, нужно для счастья. «Райя и последний дракон» — это очень приятное для глаз, ума и сердца зрелище.
Из‑за ощутимого внутреннего раздрая внутри произведения, наслоения двух концепций и разнородных элементов фильм в своем метаизломе как будто сам до конца не определился, где должно было быть смешно, а где уже скорее неловко.
В результате «Аферистка» нарушает какие‑то базовые принципы драматургии: условно говоря, если мы видим, как человек пытается выбраться из тонущей машины, мы должны волноваться за него и желать ему успеха, а не рассчитывать без особой надежды, что он захлебнется.
На самом деле «Рыцари» Андерса Томаса Йенсена — действительно скорее комедия, чем нет. Но это юмор не то чтобы даже черный в нашем обычном понимании, а скандинавский, юмор из страны, давшей миру Ларса фон Триера (фильм, разумеется, произведен основанной им компанией «Центропа») и публичную разделку жирафа Мариуса.
Нам же стоит сказать спасибо создателями сериала и Кингу за то, что они в эти, скажем так, непростые времена напомнили нам о том, что если «время — это плоский круг», то «жизнь — такое колесо, на котором долго не удержится ни один человек. И все всегда кончается тем, что, описав полный круг, оно снова возвращается к исходной точке».
Пока, после первого просмотра, кажется, что «Узники Страны призраков» — это очень удачно маскирующийся под b-movie фильм о преодолении национальной психотравмы атомных бомбардировок, о чувстве вины, о взаимопроникновении западных и восточных культур, о соотношении воображаемого с реальным; продолжать можно бесконечно.
Четыре награды в одни руки — беспрецедентный для «Сандэнса» случай, но глядя на то, с каким изяществом фильм выходит из всех сюжетных поворотов, на которых любая другая картина разбилась бы вдребезги и превратилась в манипулятивную мешанину из сахарных соплей, хочется отдать ему и пятую — за сценарий.
Несмотря на все многочисленные формальные слабости (напоследок добавим еще старомодное, ошибочное использование закадрового голоса и неловкий метафинал), «Девчонка» заслуживает внимания — как любая работа, сделанная искренне и с какими‑то мыслями.
Удивительное прямое включение из подсознания всей России, кроме того, это еще и идеальный фильм для будущего Нового года — будем пересматривать и надеяться, что когда‑нибудь в нашей стране неумолимые куранты пробьют тринадцатый раз.
Энергию юности удалось запечатлеть сполна, и если зрителю запомнятся не сами истории этих героев, то точно западут в память трогательные юные лица актеров.
Чтобы понять, сколько эмоций вызывает «R#J», достаточно вспомнить, как вы отправляли друзьям «ах-ха-ха» с каменным лицом или писали «RIP» и дальше листали новости.
Это главное, наверное: «Дьяволу» кажется, что он заглядывает в глаза зрителю пронизывающим тяжелым взором, а на самом деле в этом взгляде — обезоруживающая пенсионерская наивность.
В одном из лучших (при невероятной конкуренции) фильмов о вьетнамской войне самой войны вроде бы и не видно: за исключением короткой завязки, которая возможно специально, а скорее из-за брака пленки подернута мечтательной дымкой, все действие происходит в Америке. О войне даже не говорят.
Вообще говоря, за первые две серии происходит так мало, что всерьез анализировать эффективность жанровой драматургии — задача на данный момент непосильная. Может быть, вместо построения сюжета создатели потрудились над созданием поглощающей зрителя атмосферы?
Это первый, вероятно, триллер про мстительницу, которая заманивает мужчин и иногда даже женщин в изощренные ловушки (шутка ли, часами изображать глубокое алкогольное опьянение), чтобы — внимание — их пристыдить. Не вырвать им сердце, не кастрировать, а прочитать небольшую лекцию — если вдуматься, это действительно парадоксально современно.
Французы с удовольствием торгуют видами Парижа с высоты птичьего полета, и действие, разумеется, стартует в Лувре, но источники вдохновения понятны — что‑то подсмотрено у Финчера, что‑то украдено из «Аферы Томаса Крауна».
Гадот хмурит брови, Пайн открывает рот, Паскаль потеет, Уиг меняет лосины, сверкает волшебное лассо, гремит очередная бравурная музычка Ханса Циммера. Фильм чем дальше, тем больше напоминает дурной анекдот про джинна (с элементами мюзикла «Кошки»), и все выглядят, как сорок лет назад — по крайней мере, переход от новогоднего российского телевидения не будет резким.
«Проходной Аллен», «второстепенный Аллен» — критические клише, которые в последние лет тридцать как минимум употреблялись по поводу и без повода и затерлись до полной бессмысленности. В данном случае они, пожалуй, уместны.
«Душа» гладко стелет, но вытворяет страшное: препарирует свободные отношения человека с потусторонним, предлагая для них пользовательскую логику.
МакКуин использует разные подходы в зависимости от контекста, иногда включая синема-верите, иногда, как в фильме про дискотеку, превращаясь в «муху на стене», но в целом выдерживает единый бесстрастный, вопреки содержанию, чуть пресный, антимелодраматический стиль.
