«Паддингтон 2» будет интересен как детям, так и взрослым. И, возможно, при должном усилии со стороны последних, станет поводом для серьезных разговоров о добре и зле, правде и лжи, разницы между сущностью тех или иных явлений и их внешним обликом.
Олдман — ядро, гравитационный центр «Темных времен». «Темные времена» — его бенефис и opus magnum. Так что, перефразируя реплику Лоуренса Фишборна из «Джона Уика 2», кто-нибудь, пожалуйста, дайте этому человеку «Оскар».
С какой-то там по счету попытки в России — ура! дождались! — появилось такое историческое фэнтези, какое надо. Небезупречное, но сочное, самобытное, мрачное, кровавое и сделанное с душой.
Увлечь и напугать «Астралу 4» удастся разве что совсем скучающих и непуганых. Их вниманию предлагаются чемоданы с черепами, убогий монстр Пальцы-ключи и фирменная красномордая бабайка, «внезапно» выскакивающая как черт из табакерки. У-у!
Комбинация ходульного, пышащего кондовой политкорректностью и просчитанного до миллиметра сценария с изъезженными вдоль и поперек визуальными приемами, которые в 2018 году воспринимаются как вчерашний день.
Щемяще грустная и обезоруживающе простодушная трагикомедия об одинокой старости и забвении семейных ценностей. Она блестяще снята и сыграна, режиссер мастеровит, каждый кадр по делу, каждая фраза — выразительна, хотя иногда — чересчур.
«Смертельное пробуждение» использовало какую-никакую оригинальную идею, но стремительно угробило ее убогой реализацией. «Сламбер» же и оригинальностью похвастаться не может. Однако одно бесспорное преимущество перед «Пробуждением» у него все-таки есть. Он на 13 минут короче.
Соркин — хороший сценарист и режиссер. Полезный. Благодаря его картинам можно получить исчерпывающее представление о построении и устройстве различных успешных организаций, будь то бейсбольная команда, Facebook или подпольные игорные заведения. В доступной и увлекательной форме.
Киноинтерпретация невероятного олимпийского триумфа советских баскетболистов выглядит убедительно. Отчасти в этом ему помогает сама концепция: вместо одного гиганта в центре внимания команда выдающихся спортсменов с непростыми характерами.
«Дважды во времени» не боится давать оценку противоречивым явлениям прошлого и настоящего. Вскрывая их дихотомию, создатели снабжают зрителя убедительным, проверенным веками инструментарием по части определения потенциальной вредоносности определенных явлений, не скатываясь в одномерную поучительность сказок и оголтелый антиутопизм.
Удалось задать безошибочно верный тон телеверсии и подчинить единому замыслу все происходящее на экране, сохранив безумное количество шуток, едких диалогов и откровенно гомерических сцен шедевра, написанного британским острословом.
Сильное место этого фильма — игра со светом. Кадр — то темен, то буквально засвечен, то сквозь тьму пробиваются лучи. Соответствующим образом выглядят и лица. Все это придает картине некую глубину. Иначе она была бы проста, как лошадка на детской карусели.
Шесть новых серий радуют неизмеримо больше, чем прошлогодний старт, — в них больше живости, а остроты, имевшие раньше крайне завуалированный (или беспомощный) характер, стали на порядок язвительнее.
Перед нами выразительный пример того, что жизнерадостная глупость сиквела 2010-х куда лучше, чем мелкобуржуазный камень за пазухой, припасенный оригиналом.
Во время и после просмотра фильма «Движение вверх» хочется встать, размахивать флагом, петь и кричать, поддерживая нашу сборную СССР, впервые за 36 лет обыгравшую Америку.
Стивен Найт сумел не только создать убедительное повествование о «подпольных империях» Великобритании, расцветших на ее территории после Первой мировой, но и заново открыть для широкой общественности достаточно любопытные, хотя и давно позабытые страницы истории, изобилующие подтверждениями того, что представленное зрителям — вымысел только отчасти.
Эстетически выверенная, умело снятая операторами «Корона» привлекает аристократическим выговором героев, роскошной обстановкой, нарядами, особенностями повседневной жизни ушедших эпох, но никак не своим содержанием.
От блокбастера с душой чудаковатой сказки остался один блокбастер с идиотскими ужимками, который любым конкурентам проигрывает: слишком вяленький, слишком глупенький, пошленький и на вид дешевенький. Даже если рассматривать фильм как экранизацию выдуманной игры, все равно выходит скверно.
Сюжеты по-прежнему примитивны и крепко настояны на розовой водичке, но в отличие от всех предыдущих «Ёлок», где главенствовали мещанский уют, любовь, продакт-плейсмент и приторная доброта, в «Новых» царит деятельное, разрушительное зло. И продакт-плейсмент.
В «Близких» ценно то, что Ксения Зуева проговаривает, сама не до конца отдавая себе в этом отчет — это, если угодно, фиксация духа времени. Не столь убедительная, как в «Аритмии», но все же впечатляющая.
Авторы картины — единомышленники. Их позиция заключается в том, что семья — это главное, и ее нужно сохранять. В жизни из-за разницы менталитетов, законов и прочих преград, счастливые концы у подобных историй практически невозможны. Фильм Славы Росса дает Надежду. Вселяет Веру. И приносит Любовь. И это — практически первая художественная картина, в которой решились затронуть эту больную тему.
Если в отношении первых двух сезонов можно было сказать, что цитаты из тех или иных произведений немного навязчивы из-за прихотливости их использования и подчинения сиюминутным целям, связанным с сюжетными поворотами, то в последнее время нарочитость исчезла без ущерба для тех, кого просмотр детективов привлекает не только визуально
Медицинская драма «Доверься мне» беззастенчиво заигрывает с относительностью реальных и воображаемых социальных ролей, которые человек, при некоторых обстоятельствах, может менять как перчатки
В сериале очень хорошо удалось передать динамику повествования, имеющую в книге куда более одномерный характер.
Ты сидишь и видишь перед собой не чудо, не детскую сказку, не ожившую историю, а людей в галстуках, обсуждающих на многочасовом мозговом штурме очередной сюжетный поворот. Для того чтобы эта конструкция завелась и поехала, Disney приглашает не последних режиссеров, но нельзя вырезать из картона болид «Мерседес», посадить за руль Льюиса Хэмилтона и всерьез рассчитывать, что он вдруг тронется с места.
