В результате получилась «Голгофа», в которой герой Глисона воплощает добродетели, а жители ирландской деревушки, пастырем которой он является, представляют собой полную его противоположность…
В общем, «Авантюристы» хотели быть честным жанровым кино, а оказались странным артхаусом для зрителей, которые любят разбирать фильмы на запчасти и искать среди кадров клады. То есть для авантюристов. В этой своей ипостаси фильм прекрасен, но в потребительской — нет. Совсем как «Ё-мобиль».
Это даже не лав-стори двух знаменитостей — такие вещи нужно делать вовремя и так, чтобы это было интересно не только членам фан-клуба «Апрель». Сериал выглядит скорее как сеанс самолюбования режиссера, решившего заодно порекламировать свою новую книгу — аудитория телеканала всяко больше тиража.
В данном случае можно предположить, что режиссер и соавтор сценария Эйер даже перестарался. Для ностальгического боевика про выпирающие из-под камуфляжа бицепсы он тащит в свою историю слишком много такого, что плохо сочетается.
Сериалы, у героев которых есть свои страницы в «Википедии», редко бывают скучными, и «Агент» — не исключение.
Cитком «Как я встретил вашу маму» после девяти сезонов в эфире — порой блестящих, порой скучноватых — завершился шокирующим, но выдающимся поворотом сюжета.
Смотрится более или менее здорово, ездит бодро, иногда разгоняется. Правда, некоторые детали не стыкуются и местами видны швы, но вроде действительно свое, родное, теплое; на Запад не продашь, но дома сгодится.
Два с половиной часа наблюдать, как кинематограф догоняющего развития собирает бомбу, во всем остальном мире снятую с вооружения еще в 90-х, немного неловко.
Даррена Аронофски принято считать скучным режиссером, но здесь непробиваемая серьезность служит ему исключительно добрую службу. Только так — с перманентным апокалипсисом, громоподобной музыкой Клинта Мэнселла, наркотическими видениями из «Реквиема по мечте», размахом «Властелина колец» и играющими на разрыв аорты Кроу и Коннелли, — видимо, и надо ставить библейские сюжеты.
Котийяр в этой роли удается почти невозможное: заговорив по-английски с восточноевропейским акцентом и даже по-польски, она не превращается в карикатурного персонажа в декорациях города из «Банд Нью-Йорка» Мартина Скорсезе или «Нового света» Эмануэля Криалезе, но проносит сквозь эту душную среду такой заряд подлинности, что даже ходульная метафизика оживает.
И вот этот уровень сопереживания сериал просто не вытягивает. У женщин майора Соколова нет никакого прошлого, только кусочки от него, почти нет настоящего и, скорее всего, нет будущего. Они словно статисты, придуманные фантазией сценариста для того, чтобы быть здесь и сейчас. Они не девушки-зенитчицы, а Соколов — не старшина Васков.
В общем, странный мульт: ни детям, ни людям. Всем без исключения здесь понравятся разве что красочные декорации и зажигательные песни, но блокбастер, претендующий на миллиард, мог бы постараться и лучше.
Впрочем, и вся картина дебютанта Фредрика Бонда похожа на наивную имитацию чужих измененных состояний, сделанную человеком, который знание о них почерпнул в позапрошлые десятилетия.
После пилота казалось, что «Верь» — многое о себе возомнивший боевик о бегстве ребенка и взрослого в духе «Дитя человеческого», «Проклятого пути», «Леона» и, прости Господи, «Защитника». После второй серии выясняется, что это современная адаптация гораздо более сложных, но обаятельных сюжетов из далекого прошлого — «Бумажной луны», «Успеть к полуночи» и «Человека дождя».
Как ни странно, посередине между простейшей подростковой драмой и крупнобюджетным аттракционом вклеено полчаса выдающегося, без дураков, кино.
Молодые актеры не заменяют Клуни и Тарантино, но и не уступают регулярным телезвездам, а Роберт Патрик компенсирует отсутствие Кейтеля. Что важнее, многочисленные отступления от фильма обещают заманчивые новые приключения.
Возможно, Фольман не хотел привязываться к текущему моменту, но больше похоже на то, что он застрял в контексте конца 1990-х, где еще властвует «Матрица», в нестареющем коллеге-актере угадывается Том Круз, а у проповедника мира будущего лицо Билла Гейтса и ораторские способности Стива Джобса.
Раз бывает художественный вкус, то должен быть и художественный диабет. Так что чувствительным зрителям лучше быть начеку — от здешней карамельной сентиментальности может стать плохо.
Пока неизвестно, что представляет собой семичасовая неделимая режиссерская версия «Нимфоманки», но две ее прокатные части устроены гениально хитро.
Во-первых, «Дубровский» — галерея прекрасных лиц, причем больше всего зрителю запомнятся не звезды, а актеры, сыгравшие простых бунтарей. Во-вторых, диалоги Пушкина гениально вписываются в новую картину русского мира.
В прокате «300 спартанцев: Расцвет империи» — красивое, но бестолковое продолжение эпоса Зака Снайдера, снятое израильтянином Ноамом Мурро. Чтобы один раз раздеть Еву Грин, сценаристы погубили почти весь сюжет знаменитого комикса.
«Филомена» — типичный англичанин на «Оскаре»: драматизм содержания здесь сочетается с порхающей легкостью формы, густой мрак трагедии — со светлым юмором, некоторая расслабленность тех авторов, что остались за кадром, — с незаметным зрителю, но фанатичным перфекционизмом актеров.
В том, что Герман при жизни так и не закончил эту работу, тоже можно увидеть смысл: его фильма не существует. И каждый, кто о нем пишет, называет ли он его гениальным или пытается развенчать миф, сложившийся задолго до появления картины на экранах, пишет о том фильме, который сложился в его голове не в результате просмотра, но в результате долгого пребывания в мифопоэтическом пространстве этой картины.
Главным козырем сериала, впрочем, остается датчанин Мадс Миккельсен, впервые замеченный российским и американским зрителями благодаря роли злодея в «Казино «Рояль».
«Лего. Фильм» — это и история про простого парня, даже аутсайдера, которому суждено стать героем, и апология творческой свободы, которая противопоставляется сборке по инструкции, и сатира на общество потребления.
