Из нового «Конана» тоже нечего вспоминать, зато сценарных нелепостей поменьше и скучать почти не дают. Все время кто-то с кем-то рубится. Степень кровавости и натурализма выросла на порядок. Старый-то «Конан» был очень целомудренным: всего две отрубленные головы, и то одна — за кадром. Не то теперь.
В абсурдном жанровом гибриде «Ковбои против пришельцев» режиссер Джон Фавро снова доказывает, что с хорошими актерами может сделать приличное кино из самого идиотского комикса. Сюжет полностью описывается названием.
Есть два Ирака, как бы говорят нам своим новым произведением европейские кинематографисты. Один подлинный, мужественный и честный, другой погряз в крови и разврате. И пусть у этих двоих одинаковые усы, людей доброй воли не проведешь. Люди доброй воли заглянут прямо в глаза, узнают всю правду и безжалостно изведут дурное семя. Уже извели. Теперь вот только надо художественно оправдаться.
Комедия «Несносные боссы» буквально иллюстрирует избитую поговорку «Я начальник, ты дурак» и неожиданно удачно включает в сюжет рекламу немецкого автопрома. Дураков трое, они необаятельны и безнадежны, но авторы фильма почему-то предполагают, что мы должны им сочувствовать.
В сущности, история «Первого мстителя» как раз о силе и глупости пропаганды. С чего бы болезненному и хилому Стиву Роджерсу (Крис Эванс) так рваться на фронт? Его страну не бомбят, о войне он знает в основном из агитационных роликов, которые крутят перед киносеансами. И завидует знакомым бравым парням в красивой форме, которые завтра полетят за океан сражаться с абсолютным злом.
Текст умнее автора: когда понимаешь это, автор не умаляется, а вырастает. Сделать нечто, что совершенней тебя, — что может быть грандиознее. В «Древе жизни» Терренс Малик проникает в суть киноязыка, в материю кино.
Если «УС-2: Предстояние» было адом, то «УС-2: Цитадель», конечно, чистилище. Помнится, некоторые представители бесовского племени кинокритиков еще по поводу первой части говорили, что все происходящее в фильме можно объяснить единственным образом: герои умерли и это их посмертное видение. Все претензии насчет логики, достоверности и прочих досадных для большого русского режиссера мелочей снимаются разом. Относительно части второй вряд ли можно возразить тем наблюдательным людям, кто после премьеры заметил: ну тут уж точно все умерли в самом начале.
В «Кочегаре» Алексей Балабанов достиг невиданной простоты и невиданного совершенства
Эта донская Мексика недорого стоит, пока ее населяет схематичная малохольная молодежь. Зато когда тиски затягиваются, сближая героев-антиподов Серебрякова и Бондарчука, у каждого из которых своя правда и страсть, начинается вполне полнокровное кино.
Русский вариант «Мертвеца» Джармуша? Несомненно. Но только перенесенный из насквозь игрового пространства вестерна в знакомую до икоты социально-бытовую среду, а из области метафизики — в плоскость морали. Эхо войны? Да, но без надсадных обличений. Просто так история наглядней.
