«Стыд» Маккуина равно уместно разбирать на составляющие хоть в контексте проблем сексологии, хоть в рамках изучения того, как режиссер обращается с пространством, светом и звуком.
Ди Каприо не менее половины экранного времени проводит в избыточном возрастном гриме и играет человека, сотканного из комплексов и противоречий.
Удивительно, что при таком количестве потенциально убойных деталей увлекательные истории самоироничного рассказчика превращаются на экране в скучный байопик.
Выясняется, что современные зрители не только готовы смотреть романтическую историю без цвета и озвученных диалогов, но более чем разделяют ностальгические чувства постановщика. Единственная встреченная претензия к фильму, кажется, заключается в том, что оно сделано так, чтобы всем нравиться.
Политические интриги сливаются с сексуальными играми. Молодой патриций бьется за своего цезаря подобно влюбленному ученику.
Невзирая на избитость приема, полнометражный дебют стал лидером прокатных выходных в США и Великобритании и получил лестные отзывы критиков и зрителей. Соавторы нашли верную интонацию и смогли соблюсти баланс между развлекательностью, формализмом и даже некоторой философичностью.
В смысле политического триллера «Код доступа» ничего нового не предлагает. Понятно, что система прогнила изнутри, а продающий секреты нации «предатель» — сам и ее порождение, и отчасти соавтор.
В вампирскую сагу про затянутую в черный латекс воительницу возвращается Кейт Бекинсейл, но здравый смысл историю окончательно покидает.
Богатырский эпос СТВ и «Мельницы» хорош как раз тем, что остается в пространстве сказки, не скатываясь в чистую пародию. В «Иване Царевиче», если отвлечься от отсылающих к современным реалиям шуток, сюжет выстраивается классический: есть царевна, есть жених и есть задание, которое надо выполнить, чтобы все было хорошо.
Организовать же сколь-нибудь захватывающее действие в «Фантоме» не позволяет бюджет или отсутствие фантазии.
Впрочем, нет, для соблазнительных в делах детства постмодернистских забав «Смешарики» дают не так уж и много поводов. Шутки и цитаты повсеместны начиная с бондовских титров и динамичного сюжета с проникновением в тюрьму и похищением заключенных (один в один новая «Миссия невыполнима», которую авторам мультфильма и видеть не надо было, чтобы переснять).
Мультфильм датского коллектива мультипликаторов (Крестен Вестбьерг Андерсен, Торбьерн Кристофферсен и Филип Эйнштейн Липски) вряд ли предназначается для похода в кино с маленькими детьми, но с какого именно возраста можно смотреть рисованную историю про затянутых в кожу мускулистых атлетов с пирсингом в сосках, пожалуй, стоит решать в индивидуальном порядке. Нужно ли — вопрос еще более субъективный.
Старший, кажется, поминает Достоевского с Ницше просто потому, что это забавно, зато его анекдотические ирландцы населяют фантастическую страну, которую придумали в первой половине XX века писатели, иронично переосмыслившие Ирландское возрождение.
Набор действующих лиц и обстоятельства неизбежно превращают криминальную комедию в социальную: на экране соревнуются жертвы финансового кризиса. Урок же, который преподает показанный случай столкновения имущего с обездоленными, стар, как и деление на богатых и бедных, — когда воруешь сотни миллионов, не следует полагаться лишь на дружбу с сильными мира сего, судьями да партийными боссами. Лояльность слуг также важна, а стоит гораздо дешевле.
Кто видел хоть одно профессионально снятое и смонтированное свадебное видео (любительские труды в жанре документального ужаса не в счет), легко может вообразить, чего ему ждать. Образцово-показательная нарезка фрагментов церемонии и праздничной вечеринки составляет не менее трети фильма.
И все равно узнаваем Сингх в статических кадрах, а не в динамике. Движение в его фильмах организовано настолько противоестественно, словно кино — это вынужденная форма, а в идеале каждая его лента должна быть диафильмом. Тогда можно было бы, не отвлекаясь на лишнее, сосредоточиться на костюмах и позах, в которых скульптурно застывают прекрасные юные боги в золотых доспехах.
И, пожалуй, Джулай как автору не хватает тонкости и стройности какого-нибудь Чарли Кауфмана, написавшего «Вечное сияние чистого разума». Но в отличие от многих как бы странных девушек Миранда убеждает чем-то, что есть у настоящих безумцев в глазах, в пластике. Если это не сыграно, это по-своему примечательная исповедь. Если сыграно — это узкоспециальный талант.
Каждый из элементов картины, от ярко-розовых вступительных титров до разлетающейся во вспышках ультранасилия крови легко обвинить в избыточности и пошлости, но попробуй, подобно одному из героев, сопротивляться, когда тебя прижали к полу, а в лоб упирается пуля, над которой занесен молоток.
Довольно быстро выясняется, что организация движения дается режиссеру не так просто, как сочинение и постановка разговоров за жизнь.
При таком разнообразии любое нравоучение прогибается под натиском инфантильного азарта, с которым отец и сын на равных отдаются игре с жестянками. Как говорил с джойстиком в руках один из героев фильма «Елена»: «Я с сыном общаюсь». Главное, конечно, найти общий язык.
Оставим концовку, да и всю историю, на совести ее авторов, а скандал с монтажом на совести продюсеров. В конце концов получился не худший триллер категории Б, просто в него по ошибке занесло хороших актеров. Им было неуютно в ходульных персонажах, зато по крайней мере Крейгу и Вайс есть за что благодарить эти съемки.
Хочешь — гадай, что происходит в домике, где прячется автор. Хочешь — любуйся пластикой актрисы Елены Анайи, по-дизайнерски вписанной в интерьер.
Получив собственную картину, Хиромасе Ёнэбаяси ступает осторожно, но уверенно воспроизводит канон с поправкой на минимальное присутствие магического.
«Земля вампиров» — малобюджетный хоррор про мир, погубленный кровопийцами, авторы которого находят неожиданный, но удивительно верный лирический тон.
Примечательным образом фильм о спящем человеке бросает вызов сновидческой природе кинематографа, нанося упреждающий удар по возможности психоаналитической интерпретации. Есть сон, но в нем нет снов.
