Это и фильм-катастрофа, и пародия на него, и детская игра в смерть из серии «вот умру, меня похоронят, все родственники соберутся», и более всего — метафора страха смерти, смешанного со стыдом за жизнь.
Безмерно красивый и столь же безмерно претенциозный опус Малика задумывался еще тридцать лет назад — и только на его монтаж ушли несколько лет. Малик, когда-то снискавший славу молчаливыми «Пустошами» и «Днями жатвы», конечно, верен себе.
