Викандер звездой боевиков не будет никогда, она при всем таланте не выработает ничего похожего на невероятный взгляд Анджелины. В ней есть интеллигентность и нет силы — да и магнетизма, признаться, ни грамма. И когда Викандер окончательно превращается в супергероиню и берет в руки два огромных пистолета, хочется мягко сказать: «Дорогая, положи обратно, они не твои».
Сюжет «Всех денег мира» слишком крут, чтобы его можно было испортить недостатком вдохновения у режиссера-классика. И Кристофер Пламмер очень хорош в роли алчного старика Гетти, влюбленного в доллары больше, чем в жизнь, свою и чужую.
Просто Лондон. И просто Черчилль, принимающий стратегические решения, когда ему очень плохо и все считают его козлом. А он морщит лоб, хрипит, ворчит, орет и обращается к нации. И все будет хорошо.
В фильме великолепные актеры. Но всерьез считать «Вечеринку» чем-то большим, чем длинный анекдот, не получается: вряд ли о нем будут помнить долго. Зато хотя бы последняя строчка в этом анекдоте по-настоящему удачная.
Да, критики стабильно выставляют новым «Звездным войнам» высокие оценки; нет, эти фильмы не номинируют на «Золотую малину» в категориях «Худшая картина года» или «Худший режиссер»; и тем не менее не покидает ощущение, что смотришь на парад двигающихся мумий.
В сущности, два с половиной часа зритель смотрит на то, как продюсеры зарабатывают на нем, зрителе, деньги. Неплохой вроде бы режиссер Райан Джонсон не может добавить к фантазии Лукаса ничего, кроме лошадей с человеческими глазами, странных песцов, у которых шерсть торчит иглами, и красного следа, которые оставляют за собой средства передвижения; вот и все чудеса.
Стивен Фрирз и Джуди Денч превращают это в деликатную, трогательную, невинную и чудесную комедию. Им обоим уже много лет, они всерьез думают о смерти. И на самом деле их занимают не отношения жителей бывшей империи и бывших колоний, а как раз финал, в котором герои остаются один на один с теми, кого любят.
Не очень страшный, не очень смешной, нисколько не захватывающий фильм про малоинтересную барышню. И каждый раз, когда ее тюкают ножичком, в тебе рождается надежда: может, на этот раз будет как в анекдоте: «Нет уж, умерла так умерла».
Что юная ведьма сделает с новообретенной свободой и какие последствия это принесет окружающим — Триер не знает. Но, во всяком случае, отца ее, с таблетками и религиозным воспитанием, понять может.
«Снеговик» завершается намеком на то, что за ним последует экранизация следующего романа Несбё, «Леопарда»; мы ее не дождемся. Пройдут годы, прежде чем Харри Холе снова появится на экране. И появится он уже точно не в голливудском фильме
«Субурбикон» — это сразу два фильма, с трудом запихнутые в 105-минутный хронометраж. Причем один из них вообще никуда не годится, а второй снят в подражание Коэнам и откровенно вторичен по отношению к их же творчеству.
Если выражаться грубо, но точно, Вайтити сделал героям «Тора» рожи попроще, сбив с истории всю возможную торжественность и мрачность
«Аритмия» попадает в сердца зрителей, верящих, что люди на самом деле не твари, что «Скорая» доедет вовремя, несмотря на пробки. Что живет такой парень — не идеальный, зато весь свой, честно выполняющий тяжелую работу. И сколько бы нескладностей ни допускал Борис Хлебников, чисто эмоционально — в плане душевности и человечности — он не промахивается.
Не нужно быть ни «царебожцем», ни вообще православным, чтобы на двадцатой минуте стало отчаянно неловко за Ники, Аликс, Минни и даже за Матильду. Только когда немного отходишь и успокаиваешься после просмотра, понимаешь, что лучше всего этот фильм описывается хармсовской фразой: «Мама! Пойди сюда! Фокусники приехали!»
Даррен Аронофски с абсолютной уверенностью (явно пришедшей после периода боязливости, прикосновений к водичке большим пальцем ноги) сравнивает себя с Богом, Богу на смех.
Ты смотришь на все это не только со страхом, но и с каким-то восторженным возбуждением; я такое в последний раз испытывал в том самом незабываемом 1989-м, когда мне было 11 лет и я смотрел в видеосалоне «Кошмар на улице Вязов».
Фильм балансирует между жестким психопатологическим триллером и драмой из жизни очень скучного бородатого человека, которому в кои-то веки почесали нервы.
За героями, похожими в своей бестолковости и неотразимости на детей, наблюдать интереснее, чем за настоящими мачо и женщинами с большой буквы. Ну хотя бы потому, что каждый молодой зритель уверен, что сам-то в подобной ситуации повел бы себя по-другому, хотя, скорее всего, повел бы себя еще глупее и непредсказуемее.
Пули свистят, взрывы гремят, Амстердам с Гаагой разваливаются на глазах — но Босния, равно как и Герцеговина, будут спасены.
Американские критики находят для «Зарождения зла» неожиданно ласковые, одобрительные эпитеты вроде «ужасающий» и «леденящий». Видимо, они вздрагивали, дергались в креслах, закрывали глаза ладонями — делали все, на что рассчитывал режиссер. Скорее всего, и многие зрители будут вести себя так же.
Сценарий «Охранника» писался на коленке, сюжет выстраивали из штампов, как из кубиков «Лего». Режиссер Ален Дерошер ставил фильм словно бы со страшного бодуна.
В междупланетном шапито больше обаятельных номеров, чем можно было ожидать, но они не врезаются в память так, как надеялся Бессон. Состав с огнями, циркачами и дрессированными животными проносится мимо тебя на бешеной скорости (визг, хохот, хлопушки) и исчезает где-то во тьме, а тебе остается пожать плечами и идти дальше.
«Ветреная река», несмотря на подчеркнутую безрадостность ландшафтов и сюжета, не кажется гнетущим фильмом. Шеридан, сочиняя сценарий, держал в голове старые вестерны — и Джереми Реннер в одной из лучших своих ролей мало чем уступает Джону Уэйну.
Если не страдать фанатизмом, а в идеале вообще не читать Кинга, «Темная башня» покажется обычным детским фильмом, слегка напоминающим не то «Бесконечную историю», не то какую-нибудь «Гостью из будущего»
Авторы хотят пересказать биографию Шакура максимально подробно, но предельно быстро — и, конечно, напарываются со всего хода на холодный вопрос: «Ну и что?» Ну да, жил такой парень, песенки записывал, а потом умер — и? Вот на это «и?» нет ответа.
