17 ноября в российский прокат выходит «Покерфейс» — новый режиссерский проект Рассела Кроу, где он также исполнил главную роль. Его герой Джейк заработал состояние на игре в покер, и однажды собирает друзей, чтобы сыграть. Каждый получает от него круглую сумму, на кону — 25 млн долларов. Джейк утверждает, что просто хочет взбодрить товарищей, но так ли это?
Накануне премьеры Рассел Кроу рассказал о том, как попал в режиссерское кресло, за что ненавидит игры — и почему его Зевс в фильме «Тор: Любовь и гром» разговаривает с греческим акцентом.
О том, как он стал режиссером «Покерфейса»
У фильма уже было полное финансирование, но незадолго до начала съемок режиссер покинул проект по семейным причинам. Вот так я и попал в «Покерфейс». Чтобы вы понимали, буквально за неделю до того, как мне позвонил продюсер фильма Гари Хэмилтон, я потерял отца. Я рассказываю об этом, чтобы вы могли представить контекст. К тому же это был самый разгар пандемии, в Сиднее вот-вот должен был начаться жесточайший локдаун. Несмотря на траур по отцу, я понимал, что 280 членов съемочной группы могут остаться без работы в такое сложное время, а ведь каждому из них нужно кормить семью. С точки зрения кинопроизводства все это, конечно, не имеет никакого значения. Но я на съемочной площадке с шести лет и все эти годы работаю с людьми. Львиная доля моих друзей — это мои коллеги, актеры, операторы, режиссеры. В общем, я не мог отнестись к этой ситуации с равнодушием, не мог позволить, чтобы люди оказались в финансовой пропасти.
При этом у меня не было ни нормального сценария, ни актеров, а до начала съемок оставалось всего пять недель. Но не зря кем я только не работал с детства: был на подхвате на площадке, снимался в телевизионной рекламе, служил в театре, снимался в кино и на телевидении. Весь этот опыт мне очень пригодился на съемках «Покерфейса». Я просто начал работать. Переписал сценарий всего за девять дней. Через неделю, после того как все разнесли его в пух и прах, переписал уже за четыре дня. Актеров прослушивал среди ночи, созваниваясь с ними в Zoom, пытаясь привлечь на проект таких людей, как Лиам Хемсворт и RZA, не имея даже сценария на руках. Все эти сложности сыграли свою роль, потому что благодаря им фильм дышит. Он не статичен, он живет! Так фильм, который должен был стать боевиком, превратился в фильм о наследии, в фильм о человеке, у которого есть все, кроме времени.
О своем отношении к азартным играм
Мое мнение об азартных играх не назовешь популярным. Я считаю, что это одна из самых ужасных вещей, которой мы позволили войти в нашу глобальную культуру, предоставив людям возможность играть онлайн 24 часа в сутки. Я считаю это аморальным. Мне даже как-то пришлось провести беседу со своими детьми, им 18 и 16 лет. Я сказал: «Мальчики, я хожу на работу и надрываюсь там не для того, чтобы вы швыряли на ветер мои деньги, делая ставки в онлайн-казино». Это был очень неприятный разговор, но теперь они знают, что я об этом думаю. С другой стороны, если взять, к примеру, покер, это ведь спорт, математическая игра, я могу получить от него удовольствие, если не играть на деньги.
Сейчас многие компании, специализирующиеся на азартных играх, — спонсоры спортивных команд. А я не только снимаюсь в кино, но и владею футбольной командой в Австралии — и одним из наших спонсоров как раз и является такая компания. Это очень распространенная практика для спортивной индустрии, и меня это очень беспокоит.
Я, например, знаю, что был бы ужасным игроком, я бы поставил на кон все, что у меня есть. К счастью, я это про себя знаю и поэтому не играю в азартные игры. Раз в год я делаю ставки на лошадиных скачках Melbourne Cup. Один раз в год, и все! Мне кажется, это все чертовски бесполезная трата денег. Даже не передать, как я ненавижу азартные игры, потому что вижу, что они делают с людьми. Да, в кинематографе тоже есть риски, как есть они и в футболе, но я купил эту команду, потому что вижу, как каждая победа этих ребят вдохновляет болельщиков.
О роли Зевса у Тайки Вайтити и о своем амплуа
Забавно, что я сейчас об этом говорю, я ведь даже не участвовал ни в одной из пресс-конференций, когда «Тор: Любовь и гром» выходил в прокат, потому что был занят. После премьеры в Австралии вышло несколько статей, в которых журналисты задавались вопросом, зачем мне это было нужно и не стоит ли мне держаться своей колеи. А какая у меня колея, я спрашиваю? Все, что я сделал за свою жизнь, лишний раз подтверждает, что нет у меня никакой колеи. Да, я сыграл в «Гладиаторе», но это была единственная роль такого плана. Я же не сыграл гладиаторов еще десять раз. «Гладиатор» не был боевиком, и у меня была полноценная эмоциональная роль.
Когда мне предложили сыграть роль Зевса, я прочел сценарий, и мой первый вопрос Тайке Вайтити был о том, как должен звучать мой герой. Тайка говорит: «Ой, я не знаю, может быть, голосом Гладиатора». Я ему в ответ: «Гладиатор говорил английским голосом, я его называю „Royal Shakespeare Company спустя две пинты после обеда“. Ты хочешь, чтобы Зевс говорил, как англичанин?» Но и карикатурного греческого акцента в этой роли мне тоже не хотелось. Я же должен был сыграть главного бога. Если вы читали хоть что-то о Зевсе, то знаете, что он был эксцентричный малый. У меня в детстве было много друзей из греческих семей, которые в те годы массово переезжали в Австралию. Одного из моих лучших друзей звали Геркулес.
Так что я сказал Тайке, что попробую говорить с греческим акцентом. Ведь если никого не обидел фильм «Моя большая греческая свадьба», то и акцент никого не заденет. Эту идею даже специально тестировали, и в итоге оказалось, что «греческий Зевс» нравится людям куда больше «английского Зевса». Мне очень понравилось играть этого героя, я был в восторге от его наряда и мощи. Я рад, что мой Зевс в итоге говорил так, как говорили мои друзья детства, а не оказался Зевсом из пьесы Шекспира.
Автор: Юлия Лоло
