Кинокритик и старший редактор КиноПоиска Василий Корецкий продолжает объяснять историю кино через десять ключевых фильмов десятилетия. Сегодня рассказ пойдет о 1970-х — эпохе Нового Голливуда и первых инди, советского застоя и нового немецкого мейнстрима.
1
«О. К.» (1970)
Конец 1960-х — начало 1970-х на Западе — время революций, в том числе и в фестивальном движении. В 1968-м активисты, среди которых Годар, Трюффо, Луи Маль и Моника Витти, срывают Каннский фестиваль, а через два года протестная волна докатывается до Берлина с куда более существенными последствиями. В 1970-м в берлинском конкурсе участвует эта сделанная на коленке экспериментальная трагедия молодого режиссера Михаэля Ферхёвена, реконструирующая печально известный инцидент на высоте 192. Для пущей наглядности действие довольно театрального фильма перенесено в ФРГ: все происходит в еловом лесу, герои говорят по-немецки, жертву играет немецкая актриса, одетая как вьетнамка. Председатель жюри, голливудский режиссер Джордж Стивенс был возмущен «антиамериканским» фильмом в конкурсе. С ним начал спорить югославский сюрреалист Душан Макавеев, в итоге все переругались, фестиваль был сорван, призы не присуждались, а основатель Берлинале Альфред Бауэр ушел в отставку.
На следующий год фестиваль был радикально реформирован. Во-первых, у Берлинале появилась отборочная комиссия, во-вторых, секция экспериментального кино «Форум», ради которой киноманы, собственно, и ездят до сих пор каждый год в Берлин.
2
«Иванов катер» (1972)
Это суровое черно-белое кино о любовном треугольнике, сложившемся на борту катера, курсирующего вверх-вниз по сибирской реке, — тайный шедевр, который смотрится удивительно современно. Выразительные, похожие на ксилографию виды реки, расчерченной штрихами сплавляемых бревен. Трагическое напряжение уровня Антониони: капитан катера (суровый Петр Веляминов) мучается чувством вины из-за смертельной травмы старого помощника и ревнует матроса Еленку (Валентина Талызина) к новому — Сергею (демонический Юрий Орлов), на вид очень положительному, а на самом деле нет. Фильм показывает обычную советскую жизнь без прикрас: герои очень много говорят о бытовых и финансовых проблемах. Но главное — финальный диалог подвыпивших работяг с оппортунистом Сергеем о том, кого возьмут в коммунизм, а кого нет. В наказание за эту крамольную трактовку принципов советской морали фильм Марка Осепьяна отправили в ограниченный прокат в захолустных кинотеатрах. Вернулся к зрителю он только в 1987-м.
3
«Ангелы в экстазе» (1972)
Пока в СССР готовятся к коммунизму, в 1970-е в Японии идет гражданская война между фракциями революционно настроенных студентов. Документирует ее Кодзи Вакамацу — режиссер, который и сам был косвенно связан с террористами из Красной армии Японии, а в фильмах совмещал политическую повестку и новый жанр pinku. В «Ангелах» подпольщики, разделенные на 12 группировок с названиями, как у месяцев, воюют между собой за партию взрывчатки, захваченной на американской военной базе. В перерывах между налетами они занимаются сексом на конспиративных квартирах. В 2007-м Вакамацу выпустил более традиционный фильм о трагических событиях того времени — «Объединенную Красную армию».
4
«Крестный отец», фильмы первый и второй (1972, 1974)
В США 1970-е — эпоха Нового Голливуда. Сложно выбрать главный фильм из нескольких десятков боевиков, детективов, вестернов и интеллектуальных комедий, снятых дикой и талантливой молодежью, набранной на студии после индустриального кризиса 1960-х. Но пусть это будет «Крестный отец» — кино об истории Америки и о диаспоре, о крахе американской мечты и разрушении «традиционных ценностей», идеально отражающее депрессию и паранойю, охватившие американское общество в 1970-х. Пожалуй, лучшая актерская работа Марлона Брандо, сыгравшего мафиозного дона Корлеоне, да и у Аль Пачино, исполнившего Корлеоне-младшего, тоже.
5
«Романс о влюбленных» (1974)
Забудьте о Тарковском — самым смелым и авангардным режиссером советского кино 1970-х был Андрей Кончаловский. Человек-камертон, который предвидел все веяния времени, в 1970-м он уже чувствовал меланхолию застоя и сделал снова актуальным чеховский сюжет о спивающихся и чахнущих от невостребованности «лишних людях», сняв «Дядю Ваню». И именно такими будут типичные герои советского кино 1970-х — начала 1980-х.
А в середине десятилетия Кончаловский изумил всех масштабной трехчастной мелодрамой, снятой при активном участии авиации, бронетехники и Военно-морского флота СССР. Ее главный герой идет служить в десант, пропадает без вести во время цунами, спасая жителей островного колхоза, дрейфует на льдине и возвращается из мертвых, а его невеста в это время выходит за другого. Советские критики выходили из зала совершенно шокированными. Первая часть «Романса» — экстатический мюзикл, настоящий кинокитч. Вторая — трагедия уровня фон Триера, мрачная, зимняя, депрессивная. К тому же Кончаловский постоянно закавычивал происходящее на экране, показывая в кадре съемочную аппаратуру и техперсонал. Но еще более депрессивной кажется сегодня третья — реалистическая — часть картины, в которой герой Евгения Киндинова возвращается из любовного бреда и героического мифа о советском солдате в реальный СССР 1970-х — черно-белый, панельный, бедный, совершенно бесперспективный.
6
«Загадки Сфинкса» (1977)
Тонкое и доходчивое киноэссе — закадровый рассказ о положении британских женщин под гипнотическую minimal-synth-музыку. Видеоряд несет, скорее, второстепенную функцию, усугубляя социальный пафос текста грустными панорамами маленькой кухни или рабочих кварталов. Фильм снят двумя легендарными кинокритиками — Лорой Малви, придумавшей теорию «мужского взгляда» кинематографа, и ее мужем Питером Уолленом, автором классического фундаментального исследования «Знаки и значение в кино». Рекомендуется к просмотру всем, кто знает об идеях Малви лишь в пересказах современных эпигонов: кино настолько деликатнее, логичнее, поэтичнее и добрее русскоязычных пересказов ее статей, что сразу сделает вас союзником автора. Да и как можно не согласиться с требованием организовать ясли при заводе или утверждением о том, что уборка — это ад?!
7
«Познавая белый свет» (1978)
«Дома могут быть большими, а могут быть маленькими. А важнее всего на свете, чтобы счастье было настоящим. Но его на заводах не делают, даже на самых лучших конвейерах», — радостно декламирует с грузовика Нина Русланова в нарядном импортном платье с искрой. Ее героиня — массовик-затейник. В свободное от работы на стройке время она выступает на коллективных комсомольских свадьбах, но сама никак не может дойти до загса и все выбирает между двумя кавалерами-шоферами — практичным и немного токсичным (Алексей Жарков) и витающим в небесах одноногим героем Леонида Попова (в титрах ошибочно названного Сергеем).
Снятый Кирой Муратовой после вынужденного семилетнего простоя фильм уже несет все признаки ее зрелого стиля и кажется пророческим. Советский мир здесь распадается на куски: официальные речи прерываются приступами смеха, повествование буксует и вязнет, всюду грязь и помойки, герои пойманы в паутину муратовских повторов. Трещины в официозном нарративе обнажают настоящее — любовь, по которой тоскуют и штукатурщицы, и дальнобойщики. Но это пока… Пройдет десять лет, и место любви займут депрессия и гниение (см. «Астенический синдром»).
8
«Подружки» (1978)
Другая сторона американского кино 1970-х: не жесть стопроцентно мужского Нового Голливуда, а женская инди-драмеди. Это снятая на деньги всевозможных фондов и частных инвесторов история трудного успеха еврейки Сьюзан, которая зарабатывает фотосъемкой на свадьбах и бар-мицвах, заводит безнадежную интрижку с женатым раввином лет на двадцать старше ее, пытается стать модным глянцевым фотографом и ревнует лучшую подругу, Анну, к ее мужу. Кино легкое, смешное, непринужденно выворачивающее наизнанку стандарты мейнстримной комедии; своего рода противоядие от психотических историй Вуди Аллена. В мире «Подружек» мужчины — существа одновременно нелепые и привлекательные, постоянный источник душных проблем. В финале Анна делает тайный аборт, чтобы иметь хоть какую-то надежду на самостоятельную карьеру, а Сьюзан отчаянно отстаивает право на личное пространство, отказываясь съезжаться с наконец-то появившимся бойфрендом. Сегодня эта легкая инди-зарисовка причислена к культурному достоянию, и ее копия хранится в Библиотеке Конгресса.
9
«Отпуск в сентябре» (1979)
Инженер-неудачник Зилов появился на свет еще в 1967-м — именно тогда была написана пьеса Александра Вампилова «Утиная охота», — но оттепельный мир еще не был готов к приходу антигероя-нигилиста. Пьесу не публиковали, не ставили, и только в начале 1970-х Зилов начал появляться на сцене (показательная деталь — в 1979-м его сыграл Андрей Мягков в мхатовской постановке Олега Ефремова).
Вампилов описывал своего героя как человека крепкого сложения, в манере которого «много свободы, происходящей от уверенности в своей физической полноценности». К концу десятилетия в трактовке Олега Даля и режиссера Виталия Мельникова Зилов превратился в тощего и пьющего ерника безо всякой уверенности в себе. Этот развязный тип в кепочке стал самым ярким персонажем в многочисленном ряду бузыкиных, макаровых, лукашиных и прочих потерянных интеллигентов позднебрежневского кино.
10
«Замужество Марии Браун» (1979)
Трудно поверить, но эта трагедия Фассбиндера — первый по-настоящему немецкий фильм, появившийся в ФРГ. После 1945 года страна намеренно погрузилась в амнезию, вытесняя неудобное травматическое прошлое, не задавая вопросов и не выходя из супермаркетов (немецкое экономическое чудо было призвано отвлечь немцев от рефлексии по поводу собственной идентичности и истории). Тогда брендом национального кино были легкие молодежные комедии, антизрительский артхаус и порно. «Замужество Марии Браун» оказалось абсолютно голливудским по форме фильмом, снятым на немецкой фактуре и на немецком языке. История немецкой женщины (читай: самой Германии), униженной победителями-освободителями, превратившей американскую оккупацию в источник благосостояния, преодолевшей все и упорно любившей своего мужа, который годами мыкался по лагерям и тюрьмам, вернула национальное кино на международную арену. И заодно напомнила зрителям ФРГ, что их потребительский рай был следствием поражения в войне. А войну, в свою очередь, обеспечил прежний экономический подъем: неслучайно галерея федеральных канцлеров на закрывающих титрах начинается с Гитлера.
Сам Фассбиндер считал «Замужество» своим главным фильмом, хотя снято оно было почти без его участия. Режиссер с утра до ночи работал над сценарием сериала «Берлин, Александерплац» и параллельно снимал экранизацию Набокова, с которой были связаны большие фестивальные ожидания. По сути, настоящий автор фильма — оператор Михаэль Балльхаус, который досконально знал манеру режиссера и успешно выстраивал фассбиндеровские мизансцены без него. В итоге фильм стал настолько популярным в мире, что был показан даже в ГДР.
