От последнего мирного лета до весны 1945-го, от летчиков до партизан, от Ленинграда до Сталинграда — выбрали 12 главных тем нашего военного кино и проиллюстрировали каждую двумя фильмами. Первый — относительно традиционный, признанный шедевр или народный хит. Второй — странный, неожиданный, забытый или новаторский для своего времени.

Если карточка фильма черная, значит, его можно посмотреть на КиноПоиск HD. Подборка доступных для просмотра военных фильмов и сериалов находится здесь.

Предчувствие войны

«До свидания, мальчики»

Конец 1930-х, Евпатория. Володя, Женя и Саша купаются в море, ходят в кино и на концерты, влюбляются, мечтают о будущем и готовятся к учебе в военном училище. Детство заканчивается, впереди долгая и счастливая жизнь. Но в Германии уже жгут книги на площадях.

Хрестоматийное кино 1960-х, памятник счастливой довоенной юности. Михаил Калик любовно воспроизводит детали быта приморского города, постепенно вставляя в свое лирическое повествование намеки на скорое разрушение идиллии. Сквозь историю о дружбе трех мальчишек постепенно прорывается голос умудренного рассказчика, который знает: взрослая жизнь принесет им много горя, а кому-то и вовсе суждена скорая смерть. «До свидания, мальчики» снят с оглядкой на традицию итальянского кино, особенно Феллини, который был одной из главных фигур для поколения оттепели. Но тут Калик идет на опережение и снимает свой «Амаркорд» за много лет до того, как это сделал сам Феллини.

«Чистые пруды»

Сережа, Нинка, Женька и Оська живут в центре Москвы. Они молоды, мечтательны, немного влюблены и думают о будущем. Какими они станут спустя годы? Нинка предлагает встретиться спустя несколько лет на родных Чистых прудах. Встреча эта будет вовсе не такой, как они ожидают.

Поэтическое осмысление прозы Юрия Нагибина по сценарию Беллы Ахмадулиной, которая тогда была женой писателя (она же периодически читает за кадром стихи, поясняющие происходящее на экране), «Чистые пруды» не столько реконструируют жизнь поколения, которому со школьной скамьи пришлось уходить на фронт, сколько развивают мифологию шестидесятников. Безупречные чистые герои с их бесконечной рефлексией, ценность дружбы, боязнь поступить против совести, обилие поэзии в словах и поступках... Хотя авторы касаются ключевых событий 1930—1940-х — репрессий (их жертвой оказывается отец Нинки), войны и общего цинизма, — все это оказывается лишь эффектным материалом для лирической поэмы, в финале которой юные герои выстраиваются в выразительную симметричную композицию на трибунах стадиона имени Сталина в Измайлово.

Военный эпос и сталиниана

«Утомленные солнцем 2»

Один из любимых... объектов насмешек нашей критики и публики, фильм, который любят немногие, но знают точно все. Уже в слогане михалковского опус магнум — «Великое кино о великой войне» — читался вызов зрителю и самой истории кино, брошенный дерзким Никитой Сергеевичем. Михалков, который всегда считался мастером камерной буржуазной драмы, вдруг замахнулся на военный эпос, еще и состоящий из двух фильмов. Такое прежде делал только сам Сталин, бывший заказчиком и полноценным продюсером послевоенной «документально-художественной» эпопеи про десять сталинских ударов (десять ключевых сражений Великой Отечественной, к которым сводилась официальная история войны при позднем сталинизме; в итоге фильмов удостоились только три). Противостояние режиссера-монархиста и генсека было проиллюстрировано уже постером, на котором бодались лбами комдив Котов, экранное альтер эго режиссера, и Иосиф Виссарионович.

Что ж, надо признать, что Михалков победил. Его дилогия была снята отчасти по лекалам сталинского кино: то же чередование поля боя и кабинетных сцен в ставке, то же невероятное сочетание гротеска и документальности (Михалков утверждал, что даже эпизод атаки советской пехоты, вооруженной одними рукоятками от лопат, — исторический факт). Но в то же время выворачивала эти штампы наизнанку: к Кремлю задом, лицом к простому человеку в ватнике. Даже недоумение критики, поначалу весело смеявшейся над вольным обращением Михалкова с жанрами (тут и хоррор, и военная комедия, и религиозная драма, и чуть ли не стимпанк — Котов, которому сломали пальцы в НКВД, ходит с каким-то фантастическим механическим протезом, как у Фредди Крюгера), вскоре сменилось признанием. Было решено, что Михалков, скрестив фольклорные мотивы с военной фактурой, снял модную фантазию вроде «Мифогенной любви каст» Павла Пепперштейна, сюрреалистической версии Великой Отечественной, где насмерть бились не только люди, но и герои сказок — от служащего в люфтваффе Карлсона до Колобка.

«Падение Берлина»

Один из тех самых трех фильмов о сталинских ударах, странный даже по меркам своего времени. Сталевар Алексей Иванов, классический советский everyman с простецким лицом, родившийся в 1917-м, аккурат в день Октября, дает рекорд по выплавке, попадает в газеты, а потом и на прием к Сталину. Неотесанный и неуверенный в себе Иванов боится идти на встречу с генсеком, смешно прячется за кустами роз, но в итоге получает советы на все случаи жизни. В том числе и личной — Алексей никак не решается форсировать отношения с возлюбленной Наташей, девушкой культурной, цитирует по памяти Пушкина. Однако в тот самый момент, когда Иванов решается на поцелуй, пару начинает бомбить немецкая авиация. Потребуется четыре года боев и сталинский военный гений, чтобы Алексей дошел до Берлина, освободил Наташу из германского плена и окончательно соединился с ней — впрочем, прерванный вторжением поцелуй в итоге достанется… генералиссимусу.

Парадокс: ставшее лидером советского проката, принесшее своим создателям несколько Сталинских премий «Падение Берлина» не очень понравилось зрителям и самому Сталину. Советские граждане писали в центральную прессу письма, возмущенные нарочитой неуклюжестью главного героя: и где это видано, чтобы такое бревно удостоилось фильма, не то что аудиенции у самого?! Сталин, напротив, был не очень доволен своим собственным образом: в фильме Чиаурели его играл постоянный имперсонатор генсека, грузин Михаил Геловани, но в это время Сталин уже задумывался о смене имиджа, и сыгранный Геловани образ, по его мнению, «страдал национальной ограниченностью». Так что в другом фильме сталинианы — «Сталинградской битве» Владимира Петрова — высочайший кастинг прошел русский актер Алексей Дикий, не имевший ни акцента, ни портретного сходства с прототипом.

Сталинград

«Сталинград»

В фильме Федора Бондарчука всё на своих местах: рукопашные бои и взрывы гигантских цистерн с топливом, которые особенно эффектно смотрятся в 3D; злые немецкие полковники, которые так любят оперные арии, и ушедшие на фронт оперные певцы; суровые красноармейцы, слабые женщины, цена победы. Сценарий ладно скроен и не лишен оригинального твиста: группа солдат и матросов занимает полуразрушенный дом у берега Волги. Там они встречают девушку Катю, единственную выжившую из жильцов. Солдаты тянутся к Кате, череда лирических сцен перемежается взрывами и неизбежными смертями, а в финале голос взрослого Катиного сына за кадром скажет: «Мама всегда говорила, что отцов у меня было пять». Трагическая фронтовая полиамория богато декорирована: в центр кадра Бондарчук устанавливает знаменитую живописную скульптурную группу «Дети и крокодил», чудом уцелевшую среди разбомбленного города; на каждой оставшейся стене висит с десяток портретов, а в углу полуразрушенной квартиры обязательно найдется что-то симпатичное из старинной мебели.

«Однажды ночью»

Руины захваченного фашистами города (неназванного — в военных фильмах, снятых до Победы, никогда не указывалось конкретное место действия, — но это мог быть и немецкий сектор Сталинграда). Девушка Варя, почти подросток, прячет экипаж сбитого советского бомбардировщика на чердаке полуразрушенной школы. Ей приходится бояться не только немецких солдат и коллаборационистов, но и самих советских бойцов, которые из-за контузии периодически начинают орать, рискуя выдать свое местонахождение.

Непринятый современниками из-за мрачности шедевр Барнета сейчас выглядит даже еще страшнее. Город — хаотическое нагромождение руин. Вода в кранах еле капает. Жители (даже те, кто сотрудничает с немцами) — какие-то немощные дрожащие старики, а сами немцы меньше всего похожи на хозяев положения. Офицер Бальц, сыгранный режиссером, выглядит отчаявшимся безумцем, который напрасно пытается внести какой-то порядок в окружающий его хаос (тут можно вспомнить Клауса Кински в похожей роли конкистадора Агирре). Ограниченный в средствах Барнет был вынужден снимать одних и тех же актеров в разных ролях, что придает фильму совершенно сюрреалистический оттенок.

Ленинград

«Дылда»

Ия, когда-то комиссованная по контузии, работает медсестрой в одном из госпиталей города-героя. Через какое-то время к ней в коммуналку подселяется Маша, старая фронтовая подруга. И даже хуже чем подруга: во время эпилептического припадка Ия задушила маленького сына Маши, и теперь за ней должок.

Война подходит к концу, блокада Ленинграда снята год назад. Но переживший блокаду город не выглядит у Балагова освобожденным, даже несмотря на увлечение художника-постановщика символизмом декоративно-ярких красок — алой и нефритово-зеленой. Его населяют опустошенные и потерянные люди. От героического мифа тут не осталось ничего. В ключевой сцене застольной беседы Маши с циничными родителями ее ухажера — номенклатурой, живущей в своем особняке с прислугой — советский образ женщины на войне, знакомый нам, скажем, по «...А зори здесь тихие», подвергается безжалостной деромантизации (подробнее об эволюции этого образа в нашем кино читайте тут). Война уничтожила все иллюзии и правила, и даже откровенно любовные отношения между Машей и Ией («Дылда» была номинирована на «Квир-пальму» Каннского кинофестиваля) не смущают тут никого.

«Жила-была девочка»

Настенька и Катя живут в одном ленинградском доме. Настенька постарше, а Катя — помладше. Вместе играют, ходят друг к другу в гости, поют песенки и стараются радоваться мелочам. А жизнь вокруг становится все тяжелее: город блокирован немецкими войсками, впереди долгая и холодная зима.

«Девочку» Виктора Эйсымонта можно было бы назвать фильмом для детей: простая, местами мелодраматичная картина, зритель большей частью наблюдает за песенками, играми, ссорами и примирениями маленьких героинь. Тем страшнее моменты вторжения в детский мир реальности военного времени: уменьшение пайка, бесконечные болезни, смерть близких. Всего этого вроде и немного, но каждая такая сцена, показанная глазами ребенка, поражает и спустя 76 лет. Впрочем, разбивая своему зрителю сердце, Эйсымонт дает ему и надежду. Одна из главных тем картины — тотальная солидарность и человечность ленинградцев. Съемки начались еще в 1943 году, сразу после прорыва блокады, что добавляет некоторым сценам леденящей документальности. Взять хотя бы поход Настеньки за водой сквозь холодный и заснеженный город.

Летчики

«В бой идут одни „старики“»

С лета 1943-го по лето 1944-го поющая эскадрилья капитана Титаренко в составе ВВС РККА освобождает Левобережную и Правобережную Украину. За год меняя состав процентов на семьдесят — по понятным военным причинам.

Переходя с середины 1960-х от романтики к реализму, русское военное кино сконцентрировалось на летчиках («Нормандия — Неман», «Хроника пикирующего бомбардировщика», «Торпедоносцы»). В пехоте реализм открывал бездны грязи, хляби, вшей и антисанитарии. Другое дело — авиация: все офицеры, питаются в столовых, крутят шашни с вольнонаемной обслугой и имеют личное время на самодеятельность (под началом Титаренко, например, воюет полноценный оркестр).

В прежние времена шашнями-плясками дело и ограничивалось бы («Небесный тихоход», «Беспокойное хозяйство»), но в фильме Леонида Быкова вся эта благодать обрывается сигнальной ракетой. Эскадрильи уходят в другую жизнь и возвращаются в усеченном составе. «Отлетался Кожанов», «Для нее Ромео еще живой», «Ты у меня пятый» — этими шрамами вдоль и поперек исполосована легкая и азартная картина о поющей эскадрилье.

На боевом счету некоторых асов люфтваффе числилось по полтысячи сбитых. Три четверти от этих цифр — наши потери, младшие лейтенанты ускоренных выпусков. Лишь малой части из них повезло дорасти до капитанских погон, потому что командиры не брали их в заваруху, перекладывая лишние вылеты на 25-летних «стариков».

«Беспокойное хозяйство»

Очкарик и красотуля отправлены к толстому старшине строить ложный аэродром для отвлечения немцев от настоящего. Много суеты, беготни и трассирующих переглядок с французскими летчиками из полка «Нормандия». Пуговкин играет Пуговкина.

«А у папы у ее пайки цековские и по праздникам кино с Целиковскою», — пел Галич. «Беспокойное хозяйство» как раз и было тем самым праздником. Режиссер Михаил Жаров, по совместительству игравший роль старшины, носился по своей декорации с родной супругой, актрисой Целиковской, и сыпал солеными прибаутками. Зрителю предлагалось смеяться над фамилиями Семибаб (это его играл Жаров) и Сороконожкин. Он и смеялся.

Послевоенный период на всей планете отличался какой-то повальной и необыкновенно радостной глупостью (лучше всех это подмечено в картине «Покровские ворота»), и задолго до «Бабетта идет на войну» Людмила Целиковская показала, как сексуально выглядит каска на легкомысленных кудряшках и какой отличный повод прижаться к мужской груди дает совсем не бутафорская бомбежка. В ее героиню Тоню влюблены все, включая французского летчика Лярошеля (Юрий Любимов, они поженятся в 1960-е). Со временем фронтовые романы станут обязательной приправой к военным сюжетам, без них смотреть войну зритель уже не захочет, а ведь начиналось все именно с «Хозяйства»!

Танкисты

«Т-34»

Пленный экипаж находит в выданном им танке-мишени трупы и снаряды, прячет боекомплект в могиле предыдущего экипажа, вырывается на волю, побеждает фашизм, крадет девчонку и уходит к своим через Чехословакию.

Фильм Алексея Сидорова был третьей, феноменально успешной попыткой сервиса «World of Tanks» конвертировать свой супербизнес в смежные виды развлечений. Заказ на первые две («Танки» и «Несокрушимый») просто ушел не в те руки. Сидоров поставил перед собой три нерешаемые задачи. Во-первых, оставить экипаж в живых. Во-вторых, обеспечить его снарядами. В-третьих, чтоб все было и любовь была.

Успешно решив их, он дал понять: война стала для современного зрителя столь давним и ископаемым событием, что позволяет любые эпические допущения и волшебные чудеса. Сценария, за который Сидоров получил премию «Золотой орел», в фильме просто нет. Зато бесспорное обаяние новой суперзвезды Александра Петрова, совершенная работа со звуком и картинкой и доскональное знание танкового боя (маневр, сбой прицела, виртуозное использование рельефа) перекрывают остальные огрехи. Фильм открыл сезон сказочных сборов, доказав, что даже кино про танки может быть интересно всем. Кроме тех, кто представляет себе, какой запах должен стоять в танке через неделю его транспортировки по дорогам рейха с мертвым экипажем внутри.

«Жаворонок»

Для испытаний новейшего противотанкового орудия немцы свозят на полигон трофейные Т-34 и отбирают по лагерям танкистов. Все исправно горят, и только один экипаж слетает с резьбы, утюжит немецкую батарею и пускается в смертельную гонку по сонной, как будто мирной Германии на 25-тонной махине с приличной лобовой броней.

Беглецы понимают, что им не уйти, не жить и не встречать весенний праздник-май. Зато как можно дверью хлопнуть! В канун затяжного немецкого броска на Сталинград весь длинный летний день утюжить Германию. Ни до, ни после марш-атака не принесла авторам и зрителям столько восторга. Ветерану режиссуры Курихинy хорошо давались кровавый бой и солнце в дыму, а приданный ему в помощь стажер Леонид Менакер умел  работать с актерами. Правда, из всего экипажа беглого танка кинобиография сложилась только у одного Геннадия Юхтина. Остальные — Вячеслав Гуренков, Валентинс Скулме и Валерий Погорельцев — сыграют здесь главные партии в жизни. В фильме полно примет романтического оттепельного периода (толстые фрицы с губными гармошками, спасенные дети, гуманизм), но есть и подлинный восторг праведного боя и упоения местью. Здрасьте, мы из будущего — до встречи городов Пруссии и Померании с авангардами танковых армий Катукова и Рыбалко осталась тысяча дней, и время пошло.

Разведка

«Семнадцать мгновений весны»

Сегодня разобранные на цитаты и мемы «Семнадцать мгновений весны» — это уже и не фильм вовсе, а главный киноопус о советских разведчиках, идеально совпавший с аудиторией советских же семидесятых. Его герои сразу же начали гулять по анекдотам, а пародии на фильм плодятся и по сей день — вспомните, как после появления раскрашенной версии сериала на ВГТРК Первый мгновенно отшутился психоделическим Штирлицем в «Большой разнице».

Достоинства «Мгновений» перечислить легко: 12-серийный фильм поставлен мастерски, с бытовой достоверностью и без шпионских перегибов. А также может похвастаться идеальным кастингом: интеллектуальный красавец Вячеслав Тихонов в главной роли и звезды вокруг него — Леонид Броневой, Юрий Визбор, Евгений Евстигнеев, Ростислав Плятт, Олег Табаков (которому даже приходили письма от семьи эсэсовского начальника Шелленберга — «Ах, как точно вы изобразили нашего дядюшку!») и многие другие.

Однако главный успех фильма — на ниве эзопова языка. Снятые по заказу Совета министров СССР «Семнадцать мгновений весны» нарочно или нет, но предлагали новую оптику для взгляда на жизнь в застойном Советском Союзе. Теперь каждый советский интеллигент (даже в форме и при исполнении) мог вообразить себя этаким диссидентом под прикрытием, законспирированным воином света в кожаном пальто и фуражке. Днем он ходит на работу в управление, а в свободное от работы время гуляет в весеннем лесу, мурлыча Таривердиева голосом Кобзона, ведет философские диспуты с прогрессивным пастором и играет в шахматы с фрау Заурих, неустанно думая о минуте, когда освободит мир от его начальственных нелюдей, впрочем, также часто довольно симпатичных. Ровно через 20 минут Штирлиц проснется и поедет в Берлин. Работать.

«Подвиг разведчика»

Картина, заложившая традицию советского кино о бесстрашных разведчиках в тылу врага, родилась в эпоху послевоенного малокартинья, когда под лозунгом «Лучше меньше, да лучше» кинопроизводство в СССР было практически остановлено, а главные силы были брошены на создание парадных исторических портретов. Снятый на обескровленной войной Киевской студии «Подвиг разведчика» на этом фоне — зрительская радость, кино, практически утопленное в современность, хотя по сути тоже историческое, основанное чуть ли не на реальных событиях. Вслушиваясь в легендарные шпионские пароли-отзывы («У вас продается славянский шкаф?» — «Шкаф продан, могу предложить никелированную кровать!»), в это, конечно, трудно поверить, но все же.

Несмотря на свою трогательную по сегодняшним меркам наивность, фильм великого Бориса Барнета, которого обожала интеллектуальная французская критика, способен доставить немало радости и современному зрителю. Это упругая, ритмичная, остросюжетная картина, чистый жанр. Бравый, чуть картавый Павел Кадочников, торгующий свиной щетиной в оккупированной Виннице, — практически советский Джеймс Бонд; франтоватая лихость (как он говорит при нацистах этот свой тост с тайным значением: «За победу! За нашу… победу!») и дерзкий ум, которому предстоит решить задачу в хичкоковском стиле — понять, кто из связных предатель. После успеха сыгранного Кадочниковым Эккерта советский разведчик на экране будет прежде всего интеллектуалом, который ведет свою тайную войну против столь же хитроумного врага. Стереотипы и шуточки над нелепыми нацистами останутся в военном прошлом — победив, можно было отдать противнику должное.

Партизаны

«Проверка на дорогах»

История прибившегося к партизанскому отряду коллаборанта-перебежчика Александра Лазарева была поставлена Алексеем Германом по мотивам отцовской прозы (фигура Германа вообще очень важна для советского кино о войне: его влияние прослеживается и фильмах других режиссеров, см. ниже). К концу 1960-х советский канон кино о героях-партизанах со всеми неизбежными в СССР оговорками для описания борьбы на оккупированных территориях уже фактически сформировался. Но Герман со своим стремлением к лицам, которые нигде не встретишь, кроме как в его кино, был обречен сказать и показать чуть больше, чем хотелось бы услышать и увидеть советскому Госкино. В «Проверке на дорогах» все не по чину: и командир отряда Локотков какой-то уж очень неказистый (Ролан Быков), и комиссар нервный, интеллигентный, неприятный (Анатолий Солоницын), и бойцы грязные, непонятливые, от сохи совсем (что сказать, в самом начале фильма партизан, вместо того чтобы идти в атаку, кидается ловить увиденную корову Розку — она ему дороже победы!). А прибавьте к этому еще и феерическую сцену с советскими военнопленными на барже.

Все это цензоров возмущало, но еще больше вопросов вызывал тот факт, что в главные герои фильма о подвиге выведен предатель-власовец. Неужто нормальных партизан не нашлось? Но диссидентский флер сошел быстро: еще в середине 1980-х, когда фильм после 15-летнего запрета на прокат все-таки выпустили на экраны, многие зрители были искренне разочарованы тем, что не смогли найти в нем какой-то особой антисоветчины. Ну, отличное кино, но какое-то уж совсем правильное: и предатель Лазарев свой грех геройски искупил, и Локотков до Берлина дошел — в чем новизна? А сегодня без отсылок к «Проверке на дорогах», без сознательного диалога с этим фильмом невозможен ни один фильм или даже телесериал, воспевающий партизанский подвиг и рассказывающий об оккупации как времени мерцающей идентичности, когда невозможно определить, кто свой, а кто чужой.

«В тумане»

За повесть Василя Быкова (по его «Сотникову» в середине 1970-х был снят главный партизанский шедевр — «Восхождение» Ларисы Шепитько) Сергей Лозница взялся после фильма «Счастье мое», который недвусмысленно намекал на то, что Гражданская война в России как началась в 1917-м, так и идет по сей день. А одним из эпизодов этой войны стала схватка, развернувшаяся на оккупированных территориях. После сцены «Счастья», в которой партизаны вламывались в дом откосившего от войны учителя, фильм по Быкову ждали особенно остро.

Все ждавшие немало удивились. Никакого шока! «В тумане» — ответственная и верная духу первоисточника экранизация повести. Даже слишком гладкая, едва ли не лишенная спящего в быковской прозе ужаса. Здесь Лозница как будто намеренно ничем не хочет удивить или раззадорить зрителя, и титр «Беларусьфильм», спрятавшийся среди названий иностранных кинообъединений, тому порукой. Крепкое старомодное кино рассказывает про извечную трагедию мирного гражданского человека, пропавшего на войне; про стену, в которую рано или поздно упирается всякий, кто привык делать правильный выбор. В сюрреалистической ситуации это попросту невозможно. Быковский герой Сущеня, не участвовавший в диверсии, но отказавшийся сотрудничать с немцами и отпущенный ими на погибель, у Лозницы превращается в фигуру библейского масштаба: он и щеку подставит, и свой крест до Голгофы донесет, как тащит тело чуть не расстрелявшего его друга детства Бурова.

В способности передать быковскую безнадежную упертость Лозница точен и уникален, ему противна всякая конъюнктура, кроме конъюнктуры авторского текста. По экзистенциалисту Быкову, война у каждого своя, и чаще всего она кончается не победой и даже не поражением, а выстрелом в тумане потерявшей привычные очертания жизни.

Около Германа

«Торпедоносцы»

«Торпедоносцы» заслуженно считаются одним из самых реалистичных фильмов, посвященных летчикам Великой Отечественной. Советское кино традиционно не слишком-то щепетильно к вещественной среде, но для этого проекта о летчиках Северного флота в 1944 году были буквально по частям восстановлены два дальних бомбардировщика Ил-4, один из которых мог заводить моторы и самостоятельно передвигаться по аэродрому, имитируя рулежку. Форма и быт морской авиации были точно воссозданы на территории реальных баз ВМФ в Выборге и под Мурманском, в Полярном и Сафоново.

Семен Аранович умел работать с документальной фактурой, на его счету более двадцати неигровых фильмов, и кадры хроники то и дело вторгаются в повествование «Торпедоносцев» (как минимум в сценах боев), а оператор Владимир Ильин то и дело имитирует саму манеру документальной съемки — мобильной, подвижной, не стесненной четким пониманием происходящего. Тематически «Торпедоносцы» наследуют предыдущему фильму Арановича, «Летней поездке к морю» по сценарию Юрия Клепикова (об архангельских школьниках, посланных во время войны собирать птичьи яйца и сооружать схроны для моряков на Новой Земле), но еще больше в нем от Алексея Германа и Светланы Кармалиты, которые написали сценарий «Торпедоносцев» по мотивам неоконченной повести Юрия Германа. Аранович сумел примирить абсурд германовского реализма, тактильность его кинопрозы с формальными задачами военного кино и приправить все это понятным широкому зрителю мелодраматизмом. В фильме появился практически весь актерский состав снятого чуть раньше, но положенного на полку фильма Германа «Мой друг Иван Лапшин»: Алексей Жарков, Александр Филиппенко, Юрий Кузнецов, Андрей Болтнев. Последнего Алексей Герман нашел в новосибирском театре. Для «Лапшина» ему требовался неизвестный актер, но формально именно «Торпедоносцы» стали дебютом Болтнева на киноэкране.

«Порох»

Первые дни ленинградской блокады. Уполномоченный наркомата госконтроля Никонов получает задание: нужно выйти на катере в осажденный Кронштадт, чтобы организовать переправку в город нескольких барж пороха, необходимого для обороны города. Вместе с Никоновым на остров Котлин идут несколько гражданских специалистов, которые должны отобрать необходимые образцы адского зелья.

«Порох» словно собирательный образ всего ленинградского кино середины 1980-х. А как иначе? Выпускник ленинградского ЛГИТМиКа Виктор Аристов сразу после института получил возможность работать на «Ленфильме»; сначала был ассистентом у Ильи Авербаха, затем вторым режиссером у Иосифа Хейфица, Сергея Микаэляна и Алексея Германа (бормочущий натурализм «Пороха» явно оттуда), написал сценарий «Жена ушла» для Динары Асановой. Развод как сюжет возникает и в контексте его сложно-постановочного блокадного фильма. Главный герой в нем решает вопросы государственной важности, но никак не может разобраться со своими чувствами к бросившей его жене, которая ушла к другому (а тот погиб в первые же месяцы войны).

Сегодня «Порох» выглядит очень солидно, особенно на фоне новоделов про блокадные сюжеты («Спасти Ленинград», «Три дня до весны»). В неиспорченном реконструкциями, вывесками, освещением и плиткой Ленинграде 1980-х было намного легче воспроизвести ужас первого года войны. Дрожащий на рельсах осенний трамвайчик мгновенно погружает в правильное настроение 1941-го. Кронштадтская часть фильма сделана с исключительным размахом: трудно представить, что в наше время для одной-единственной сцены поджигали бы целый морской форт, как это сделал Аристов с фортом «Александр I» (он и сегодня стоит закопченный). Фильм производит примерно такое же шоковое действие, как и этот пожар. Как и его коллеги по авторскому кино того времени (не только Герман), Аристов не рассказывал историю еще одного подвига. Ему было интереснее предъявить обстоятельства, в которых все человеческое неизбежно выгорает дотла.

Подростки на войне

«Молодая гвардия»

1942 год. Немцы захватили шахтерский городок Краснодон. Местные комсомольцы, многие из которых только-только закончили школу, создают «Молодую гвардию», подпольную боевую организацию. Под носом у немецкой комендатуры они расклеивают по городу антифашистские листовки, устраивают диверсии и казнят коллаборационистов, пока немцы не ловят и не казнят самих молодогвардейцев.

Сергей Герасимов позвал сниматься в «Молодой гвардии» не известных актеров, а студентов своей мастерской во ВГИКе, ровесников молодогвардейцев. В итоге экранизация романа Фадеева (основанного, в свою очередь, на реальных подвигах краснодонских подпольщиков) оказалась едва ли не самым крупным дебютом в советском кино, что шло вразрез с традициями позднесталинской эпохи, когда ставка делалась на проверенных исполнителей. Съемки фильма велись в Краснодоне, что должно было добавить фильму достоверности. Правда, сейчас при просмотре «Молодой гвардии» в глаза бросается не только ее новаторство, но и признаки породившего этот фильм времени: партия и ее мудрое руководство играют в происходящем заметную роль, а подростки напоминают персонажей трагедии, без всякого колебания готовых вступить в бой и погибнуть за Родину. Через каких-то 10—15 лет советское кино иначе взглянет и на роль партии, и на мир попавшего на войну подростка, достаточно вспомнить «Иваново детство» Тарковского.

«Сволочи»

1943 год, секретная советская база где-то в горах Казахстана. Освобожденный из лагеря альпинист и полковник должен возглавить школу по подготовке детей-диверсантов. Его подопечные — беспризорники и юные бандиты, приговоренные за разные преступления к высшей мере наказания. Парням по 14—15 лет, и понятно, что с задания, к которому их готовят, они могут не вернуться.

Вызвавшая после своего выхода скандал (Владимир Меньшов отказался вручать «Сволочам» приз за лучший приз на MTV Russia Movie Awards) и спровоцировавшая дискуссию об исторической достоверности, картина Александра Атанесяна вообще-то не выглядит как-то очень уж крамольно. Среди подростков-смертников есть настоящие преступники, умирать за Родину и Сталина герои фильма не слишком-то рвутся, скорее мечтая о побеге, да и советская власть показана довольно людоедской. При этом влияние советского кино на «Сволочей» очевидно: все это смотрится как вариация на тему «Путевки в жизнь» Николая Экка (первый советский звуковой игровой фильм рассказывал о перевоспитании беспризорников в трудовой коммуне).

Геноцид

«Иди и смотри»

Любой фильм о геноциде — это кино на грани, которое трудно назвать мейнстримом для всей семьи. Как передать зрителю весь ужас массового уничтожения? Большинство режиссеров выбирают путь хоррора, и Элем Климов, снявший одну из важнейших картин о войне, реконструировал на экране настоящий кошмар без единой надежды на спасение или катарсис. Тут вообще нет душеспасительных разговоров о солидарности или подвиге народа; после череды относительно мирных сцен начинается сплошное беспощадное насилие. Несколько дней из жизни ушедшего в партизаны белорусского подростка Флёры (величайшая роль Алексея Кравченко), в чью деревню въезжает отряд карателей, — это хроника кромешного ада, в котором страдания стали нормой, смерть происходит ежечасно, а человеческий облик сохраняют лишь немногие крестьяне да партизаны, приходящие из леса, чтобы беспощадно отомстить.

«Сыны отечества»

Очень странный фильм, почти нациксплотейшен (особенно когда дело доходит до влюбленной в заключенного белокурой эсэсовки), снятый по мотивам произведений узбекского поэта Гафура Гуляма. В Узбекистане проходит выставка работ неизвестного художника, тайно запечатлевшего быт концлагеря Шпильхаузен. На одном из макабрических рисунков местная учительница узнает своего мужа Искандера Салимова, пропавшего в годы войны. Однако ей говорят, что на рисунке изображен другой человек, немецкий еврей Марк Гельц, распятый (!) по приказу коменданта Шпильхаузена. Чтобы узнать судьбу Искандера, учительница отправляется в ФРГ.

А там словно и не было победы. Бесконечные парады бывших нацистов. Ушлые дельцы (тоже тайные наци), которые закрывают музей на территории концлагеря, чтобы открыть там завод. Среди всего этого кошмара живет, ходит в церковь и медленно спивается блондинка Хильда Хайнц. Во время войны она работала в лагере фотографом и полюбила человека, который представился ей Искандером Салимовым. Современные сцены перемежаются дикими флешбэками — чего только стоит сцена распятия, в которой заключенного с табличкой «König der Juden» («царь иудейский») везут к месту казни на колеснице.

Военная травма

«Рабочий поселок»

Леонид Плещеев (Олег Борисов) возвращается с фронта ослепшим и медленно спивается, зарабатывая на водку и картошку песнями в электричке. Его жена (Людмила Гурченко), устав от неустроенности и пьянства мужа, сбегает к родне на Алтай. Вернувшийся из госпиталя лучший друг Плещеева, Григорий, пытается вернуть товарища к нормальной жизни. Параллельно положительный директор завода Сотников начинает конфликтовать с председателем завкома карьеристом Мошкиным, пока за ним не приезжает черный воронок. Герои пьют и поют, страшно ссорятся и мирятся, страдают и находят счастье, на заднем плане меняются эпохи, а жизнь медленно входит в нормальную колею.

Фильм Владимира Венгерова относится к числу лучших советских лент 1960-х. Снятый по одноименной повести Веры Пановой, одной из самых востребованных среди кинематографистов писательниц эпохи (ее произведения экранизировали Таланкин, Данелия, Лиознова, Файт и Масленников), он затрагивает множество болезненных тем: тут и травмы, и послевоенные репрессии, и стукачество, и положение религии. Сегодня невозможно представить себе фильм, в котором герой ВОВ оказывается отрицательным персонажем, но именно таков Леонид, пьяно кичащийся своим ранением перед поселковыми активистками. А работа Венгерова с историческим временем, которое все расставляет по своим местам, заставляет вспомнить недавнего «Ирландца», но с той оговоркой, что «Рабочий поселок» короче и в общем-то увлекательнее. Несмотря на страдания, с которыми сталкиваются герои, авторы фильма полны шестидесятнического оптимизма: все будет хорошо, добро и правда обязательно восторжествуют. Даже зло будет наказано пенсией и отъездом в сытую деревню, а не в Сибирь.

«Ливень»

Саша, потерявшая родных и угнанная на работу в Германию, возвращается в СССР и прибивается к контуженному леснику Серафиму. Не то местная, не то совсем пришлая, она вроде решила найти свою тетку, которая работала в местном музее до войны. Но поиски тетки (существовавшей или воображаемой) — это только повод скрыться от травм прошлого. Постепенно между Сашей и Серафимом завязываются отношения, хотя она чувствует неприязнь со стороны Павлы, приглядывавшей за лесником (и явно тоже питающей к нему какие-то чувства), и мальчика Егорки, с которым он ходит на охоту. Самой Сашей интересуется Колька, машинист узкоколейного поезда, комиссованный в тыл после ранения. Тем временем наступает весна 1945 года.

Если «Рабочий поселок» больше всего напоминает роман-эпопею, то «Ливень» Бориса Яшина — это, скорее, импрессионистская зарисовка. Большинство конфликтов едва намечены. Персонажи очерчены, но часто никакой существенной роли в происходящем не играют. Местные бабы, собирающие в лесу живицу, браконьер Борис, фронтовик Михеев не то чтобы двигают сюжет; это галерея лиц, живущих в ожидании мира. Да и любовный треугольник интересует Яшина не так сильно, как история о людях, которые пытаются примириться с прошлыми травмами и начать новую жизнь. В оттепельном кино о ВОВ зима часто рифмуется с войной и отчуждением (вспомним зимние сцены в «Летят журавли» у Калатозова), а весна неизбежно приводит к всеобщему оттаиванию. В «Ливне» этот прием максимально обнажен: начало фильма снято на черно-белую пленку, а с приходом весны и потеплением отношений между героями на экране вдруг появляется цвет. Но не бодрый оптимизм. Победа дает некоторую надежду на благополучный финал, но это, скорее, многоточие.