История, развивающаяся как внутри, так и снаружи вокруг морального выбора. Выбирать между двумя людьми кому жить, а кому умереть в принципе не легко и не правильно, несмотря на то, что один из них – мальчишка, а другой – очевидно злодей, ведь «нам не дано предугадать как отзовется совершенное нами».
Все они, так или иначе, думают, что Бог их забыл, смеются над Дарвином, говорят «Мы, белые – не животные», но кто они ответить утвердительно не могут, только через отрицание. У каждого в глазах страх, все кажутся потерянным, брошенными и конченными, у всех полно вопросов и претензий к Богу, а Он не отвечает или вернее отвечает как обычно – посылая очередное искушение выбором. Не даром повсюду так много мух. Они напоминают о Сартре (пьеса «Мухи»), о смерти (физической и духовной), о безысходности и обреченности.
«Никто не хотел плохого», но так уж устроено, что все заканчивается этим, потому что внутри все, даже те, кто не способен или не хочет видеть, как жена полицейского, разгуливающая в шляпках с цветочками среди мух, песка, вони, все испорчены, все заражены, все виноваты, а бьют безвинного мальчика, бьют его как Христа, пока другие, засиженные мухами, смотрят. Удивительно, что они все же остановились – это оставляет надежду.
Смертельно раненный братом герой сидит всю ночь в пустыне, опять же как Христос, и все эти евангельские аллюзии заставляют относиться к истории как к чему-то архитипическому, к чему-то, что уже было и будет повторяться снова и снова. Брат убивает брата, злодей умирает, глядя на красоту природы в день Рождества. Возникает мысль, что это и правда было их рождением, таким, каким оно и бывает: мучительным, тяжелым, грязным и… великим. Фильм смотрится как притча об утрате и отчаянной попытке сохранить Человеческое.
Посмотрел этот фильм случайно - искал одноименное 'Предложение' с Сандрой Баллок, а нашел совершенно другое. Так как делать было нечего, решил таки посмотреть - и за неделю посмотрел его трижды.
Фильм бьет по восприятию со всех сторон. Сценарий, сплошь состоящий из афоризмов и сильнейших диалогов, монтаж, закручивающий иногда настолько несовместимые вещи (как например жестокие пытки и от души попадающего в ноты налетчика), что они сливаются в одно целое, идеальный кастинг и невероятная музыка Ника Кэйва, как будто специально созданная для австралийских пейзажей... хотя, может, и действительно для них и написанная.
История, рассказанная в фильме не призвана шокировать или чему-нибудь научить, она, как сказал Оскар Уайлд, бесполезна как и всякое искусство. Это фильм, который вызывает мурашки с актерами, лица которых вы теперь уж точно не забудете; это фильм, после просмотра которого вы еще долго будете сидеть и смотреть на титры.
По моему мнению, это лучшая роль Гая Пирса. 'Помни' Ноланов переместился на второе место.
Честно говоря, теперь я с замиранием сердца жду 'Дорогу' того же режиссера. Если будет на том же уровне, мне грозит ярый фанатизм по отношению к Джону Хиллкоуту
Простите за современный сленг, но 'Предложение' именно жесткий фильм. Порой даже не по себе становиться от увиденного.
Но абстрагировавшись от сюжета, можно заметить, что фильм снят в стиле Серджио Леоне, а точнее в стиле 'Однажды на диком западе'(имею в виду картинку и атмосферу). Разве что крупных планов у Леоне по-больше было, а у Хиллкота музыки (что вполне логично при живом то Кейве). Только вот называть вестерном данное кино никак язык не поворачивается, ибо Дикий Запад немного на другом континенте располагался.
О героях и сюжете повторятся не буду (выше сказано достаточно) - просто хочу сказать о впечатлении от увиденного. Если честно, громады смысла в придуманной Ником Кейвом, а снятой Джоном Хиллкотом истории я не вижу. Ну разве что показать, как тяжко было в своё время в Австралии и какие матерые парни пытались искать там счастье. Но ведь в строке жанра фильма, где красуется слово 'драма', очень хочется подразумевать глубину отношений что-ли или эмоциональный надрыв.
Но посмотрев 'Предложение' четко понимаешь, что драмы бывают очень даже разные,и что смысл в кино при наличии драматизма не редко вторичен. А посмотрев на терзания души человеческой, которые так изощренно изображены в 'Предложении' можно и ужаснуться и одновременно сказать, что посмотрел отличный фильм. И фильм оказался драмой.
Вообще не знаю даже, что хорошего в том, что периодически пытаешься отряхнуть с лица песок австралийской пустыни, завыть на луну под песню Ника Кейва, и периодически провожаешь взглядом падающие пачками трупы людей с дырками от пуль. Однако эмоции после просмотра более чем хорошие.
И ещё. В чем же жесть? Жесть у героев фильма и в душе и в жизни. Но они ведут себя вполне интеллигентно и не развешивают чужие уши на веревочку вокруг шеи, как нерадивый герой Дольфа Лундгрена. Они остались тем единственным островком интеллекта, который окружают песок, аборигены и тоска. А убивать? А убивать их учит жизнь.
Мои полжизни прошли под музыку Кейва, так что пришлось кино смотреть.
Не совсем понимаю, как следует истолковать тот факт, что сценарий написан за 3 недели. Извинение автора, что, в связи с жёстким концертным графиком, не хватило времени для доработки? Не очень разбираясь в жанровой принадлежности, тем не менее, не решусь назвать это произведение вестерном. Несмотря на то, что и хороший, и плохой, и злой присутствуют.
Хороший бандит «со взором горящим», плохой бандит, снедаемый демонами, злой полицейский, вовсе не злой. Семья, состоящая из четырёх братьев, третирует мирное население. Старший - Дьявол-Во-Плоти; следующий – дьяволёнок поскромнее, сомневающийся, запутавшийся(определение, крайне любимое медоточивым советским кинематографом); следующий – убогое маленькое злобное существо; следующий – младшенький, просто убогонький. Как и положено дьяволу высокого ранга, старший образован, культурен, имеет тягу к прекрасному…и уповает на институт семьи. Этакая вычурность, по моему скромному мнению, в кино обременительна. Она говорит, скорее, о поверхностности авторского взгляда, нежели о проникновении в суть вещей. Остальным членам семейства автор уделяет гораздо меньше внимания, да и слава богу.
Противостоит сему дьявольскому отродью капитан Стенли, вроде бы злой, а вроде бы и добрый. По авторскому замыслу, долгое противостояние ДВП(см. выше) породило в нём неумеренные, неконтролируемые амбиции в отношении собственной персоны – дланью божией он себя мнит, никак не менее. Но он хороший человек а, посему, через час экранного действа, осознает ошибочность и даже попытается что-то, но поздно.
При такой очевидной вторичности и схематичности сюжета настроиться на сопереживание, право, очень сложно. Неотличимость слуг закона и извращенных злодеев следует уже признать, наконец, дурным тоном в кинематографе. Как и пошленькую идейку о том, что человек на обочине цивилизации становится тупым жестоким существом, пожалуй, пора уже вывести из употребления, под страхом профнепригодности. И дело здесь не в моём личном неверии во врачующее действие культуры, но…чудны дела твои, Господи.
Современное повествование становится драматическим только при условии, что всё пространство фильма залито кровью, плюс бесплатный бонус - ритуальное жертвоприношение беременной женщины, над которой надругается слабоумный мальчик из бандитской семьи. Такая вот экзистенциальная драма наших дней. Поэтическое кино в понимании рок-поэта. Или следует признать это уже оформившейся культурной традицией?
По крайней мере, режиссёр обошелся без спекуляций, просто закованный, извините, в кандалы плохого сценария не смог прыгнуть выше головы. Как и повсеместное актёрское переигрывание здесь не признак неумения, а лишь всё то же отражение беспомощности литературной основы.
Музыкальное сопровождение ненавязчиво напоминает зрителю, что были у Кейва и лучшие времена.
Честное кино. Честное бездарное кино. Эмили Уотсон ругать не могу – выше моих сил. Кейв всё равно хороший.
'When? ' said the moon to the stars in the sky
'Soon ', said the wind that followed him home
'Who? ' said the crow that started to cry
'Me ', said the rider as dry as a bone
Ощущение жары в забытой Богом дыре, в филиале провинциального австралийского ада преследует зрителя уже с первых кадров. Но люди серьезные решают свои проблемы на холодную голову, без всяких там эмоций и сантиментов. Если человеку сделали предложение, от которого нельзя отказаться, он выстраивает мир по идеальным алгебраическим схемам, благо времени полно – целых девять дней. Только это все равно не поможет, ведь в уравнении «казнить нельзя помиловать», с обязательным проставлением запятой после первого слова, слишком много неизвестных – «свой/чужой», «зло/благо» «правильно/не правильно», «предательство/верность». И в мире полуживотных–полулюдей банальная логика школьной математики не действует.
Равнодушный жестокий мир, состоящий из намертво скрученных гордиевых узлов, проверок на вшивость и правах, основанных на силе, этого не приемлет. Мир полуодичавших, одичавших и совсем диких. Люди, некогда культурные и благородные, от столкновения со стихией страдают и дичают на глазах, дикари, живущие в гармонии с природой, страдают от «благ» цивилизации. Почти как в «Повелителе мух» Голдинга, когда благопристойные английские детки попали на остров - и вся культурная шелуха слетела с них в один миг. Только в «Предложении», попавшие на чужой остров дети заменены взрослыми, за годы колонизации из поколения в поколение становящиеся все более жестокими и бескомпромиссными. Вот такая вот игра на выживание, нарушить ход которой можно только сдохнув ко всем чертям. Где даже последний алкоголик читает «Происхождение видов», а окультуренный дикарь уходит в пустыню босиком. Вот какие уравнения решает, едущий навстречу кровавому закату Чарльз Бернс, герой Гая Пирса, похожий на молодого затравленного волка, обретающего с каждой милей по пустыне все большую и большую вселенскую пустоту в душе. И оттого это самый трагический персонаж фильма, заторможенный и погруженный в себя, похожий на героя «Мертвеца» Джармуша, только тот носил в себе собственную смерть, а Бернс – чужую. Этакий всадник Апокалипсиса, живая бомба замедленного действия с часовым механизмом, которая если рванет, то - умри все живое. И он не знает, как поступить со своей ублюдочной, волчьей семьей, в которой если и есть кто-то достойный любви или хотя бы сочувствия, то это слабоумный волчонок-брат, не потому что он хороший, нет, а потому что у него есть оправдание – он не ведает, что творит.
А как разобраться с прочими в этом причудливом мире? Где выродки с руками по локоть в крови знают, что такое любовь, даже с пулей в животе идут любоваться последним в своей жизни закатом и умирают со стихами на устах? Где похожий на потрепанного медведя, капитан полиции (Рэй Уинстон) каждый день, идя на работу, оставляет все свое добродушие и благородство дома, потому что с волками жить - по-волчьи выть, иначе съедят? Где его белая и пушистая жена (Эмили Уотсон), лишь однажды не послушается мужа, наденет черное траурное платье и пойдет требовать кровавой расправы, и смотреть до тошноты и обморока.
Просто у каждого есть своя граница в сердце, отделяющая его дикого, первобытного ада вокруг, частью которого он же и является. Весь вопрос только в том, как далеко удастся ее отодвинуть. И Чарли Бернс, с его умными, уставшими, волчьими глазами поймет, что в этом мире нет добра и зла в чистом виде, все решено на полутонах, но самое главное – это баланс сил: цивилизованности и дикости, человеческого, сверхчеловеческого и нечеловеческого в голове каждого. Вот почему он примет решение, единственной наградой за которое будут взгляды, полные укоров. Просто когда нарушен баланс в природе и все попытки решить этот вопросы цивилизованными, этичными методами заканчиваются тем, что тебя же в британский флаг и заворачивают - в дело вступают санитары леса. И не потому, что они хорошие, не потому что герои, и не потому, что чтят законы - их поступки лежат за пределами человеческой этики. Просто большинство людей цивилизованных не понимает того, что понимают волки, которые, чтобы уйти, отгрызают попавшие в капкан лапы – простого по логике, но сложного в исполнении стоического принципа «потому что так надо».
Австралия, 1880 год. Представитель местной власти, капитан Стэнли, сажает за решетку младшего брата из знаменитой преступной семейки Бернсов, обещая повесить его через несколько дней. Единственным шансом спасти его является хитроумная комбинация, при которой средний брат должен поймать самого старшего, безжалостного убийцу, скрывающегося где-то в прерии.
Среднего брата - главного героя - играет Гай Пирс, которому эта немногословная роль очень к лицу, капитана Стэнли - Рэй Уинстон, чей персонаж трансформируется в процессе фильма из злодея в практически положительного героя. Ну а само 'Предложение ' можно назвать качественным драматическим вестерном с достойными актерскими работами. Главной же изюминкой фильма стало участие в нем Ника Кейва, написавшего сценарий и музыку.
Правда, если с музыкой он попал в точку, сочинив замечательный медитативный саундтрек, то сценарий немного подкачал, да и воплощение далеко до идеального. Такой минималистский сюжет прекрасно бы лег, скажем, на режиссерский талант Клинта Иствуда, режиссер же 'Предложения ', Джон Хиллкоут не смог наполнить картину достаточным внутренним напряжением, отдав инициативу больше в руки актеров.
Актеры, операторская работа и музыка и стали главными украшениями этого фильма. Недостаточно, чтобы называться шедевром, но достаточно, чтобы стать достойным представителем жанра.
Австралия. Гай Пирс. Вестерн. Кровь. Смерть. Свобода.
'Предложение ', снятый в 2005-ом году, - это не только удивительно красиво поставленное, но еще и взбудораживающее кино.
Это изумительно живописный фильм о смерти и жизни. Основанный на реальной истории. Уже одно то, что сценарий написал Ник Кейв, говорит о многом и дает основание ожидать нечто выдающееся. И на самом деле, я была потрясена до мозга костей, когда смотрела этот необычный вестерн. Здесь ставятся такие экзистенциальные вопросы, как свобода выбора, нравственность, цивилизованность… да, черт, много чего еще. Слов нет. Да и не нужны они. Этот необычный и глубоко философский вестерн просто надо видеть.
Лицам до 16 лет не рекомендуется в связи со сценами насилия.
Есть фильмы про страны. То есть есть сюжет, актеры, действие какое-никакое, но все равно фильм про страну. Какие бы аспекты здесь не подымались - сплоченности семьи, жестокости и справедливости. Это все неважно, потому что фильм об Австралии, о том, что и в такой дыре происходят события, и в такой дыре живут и восхищаются ее красотой страны. И эта страна, эта природа невозможна - она и красива, но в ней дико и слишком умиротворенно.
Что хотел сказать Ник Кейв своим сценарием нужно судить каждому отдельно, но фильм получился не фильмом, а картиной Австралии, не столь насыщенной, чтобы представить ее саму, но чтобы проникнуться красотой. Снова возвращаюсь к идее созерцательного кино. Возможно, все пейзажи, которые здесь есть, а фактически из них картина и состоит, несут какой-то смысл в сюжете, но, думаю, смысл как раз в самих пейзажах и в настроении, которым они наполняют. В этом вся созерцательность - ты сидишь и попадаешь в атмосферу страны, а не сюжета или описываемой истории. Конечно, не скучно, но каждому свое. Мне понравилось, снова бесплатно попадаешь в другую страну.
Стоит отметить отменную работу оператора. Пейзажи дикой Австралии сняты мастерски. Хорошая музыка, создающая атмосферу одиночества на бескрайних далях страны-пустыни, отражающая сомнения и думы, которые терзают главного героя. Перед ним стоит невозможный по беспощадности выбор. А вокруг - спокойствие и безмятежность девственной природы. Жестокой, в купе с жестокостями, царившими в тот век, когда человек сеял зерна цивилизации на землях Австралии. Честная игра актеров.
Хороший вестерн.
Что ж это за земля такая, Австралия?! По уровню «безнадёги» на душу населения - просто Россия-2. Умопомрачительные пейзажи, вселенская пустота над головой, обитатели, коих полтора на квадратную милю – полу-люди, полу-собаки, беспросветная нищета, и странные истории, от которых кровь стынет в жилах.
Незамысловатая и завораживающая тема наделена авторами неповторимой атмосферой Богом забытого угла. Актеры играют как в последний раз в своей жизни, не оставляя про запас ничего. Особенно впечатляет монументальная фигура начальника полиции в исполнении Рэя Уинстона. Вот уж точно, где нет «хороших» и «плохих», все на полутонах.
Всё чувства высохли под изнуряющим солнцем, нет слёз, нет сострадания, есть только запекшаяся кровь на красноватых скалах. Такие картины оставляют длинный шлейф воспоминаний, которые приходят как-то вдруг, ни с того ни с сего...
