Неторопливая лента Джона Хиллкоута «Предложение», быть может, считается одной из самых недооцененных криминальных драм. Режиссер, по сути, данной лентой, дебютировал в большом кино. Пригласив на съемочную площадку неплохой актерский состав, он выжал из них все до последнего, причем так, что каждый отдельный персонаж остается на виду, не отправляя в тень других участников этого спектакля.
Но при всей этой неторопливости развития сюжета, Джон Хиллкоут держит в напряжении, вроде заранее известен финал, или же его можно предположить, но, тем не менее, с каждой минутой все ближе до окончания мы ощущаем кульминационный момент, который вполне логичен и ожидаемый.
Музыка в фильме исполняет тематический фон, фон безысходности и безнадежности, под приятные глазу кадры заката солнца, звездного неба, и других пейзажей.
Гай Пирс не похвастается множеством наград, да и просто культовыми лентами, однако его имя у многих до сих пор вызывает интерес, и с радостью смотришь фильм, даже при эпизодическом участие этого талантливого актера. Дэнни Хьюстон пожалуй сыграл одну из ключевых ролей, весь сюжет завязан под персонажа этого актера. Ранее не мало видел картин, где сей актер, играл отрицательных героев, но роль Артура в фильме «Предложение» показалась мне самой кровожадной и беспощадной, в тот же момент, демонстрируя свои актерские способности с наилучшей стороны. Герой Рэя Уинстона пожалуй может считаться самым положительным, из всей плеяды зверей, его игра оставляет теплые впечатления, не дав таким именитым актерам как Гай Пирс и Дэнни Хьюстон уйти в отрыв.
Сильная криминальная драма, которая полностью оправдывает свой рейтинг МРАА «R», быть может, этим фильмом я проникся очень глубоко, но я могу с уверенностью его назвать качественным и сильным. Тем, кто уже смотрел фильм «Дорога» Джона Хиллкоута, и не остался к нему равнодушным, «Предложение» должно понравиться как минимум также.
Все люди делятся на две категории: те, у кого револьвер заряжен, и те, кто копают. Копай.
Вестерны, вышедшие на экраны за последние десятилетия, можно пересчитать по пальцам одной руки. А хороших вестернов и того меньше ('Железная хватка', 'Джанго освобождённый'). 'Предложение' как раз относится к этой категории. И вот перед зрителем разворачивается полная драматизма, крови и насилия, история о кровных узах и семейных отношениях, развивающихся на фоне великолепных пыльных пейзажей Австралии.
Джон Хиллкоут снял по-настоящему брутальный фильм. Вы не увидите ни сияющих, белозубых улыбок, ни чистой одежды и идеальных причёсок. Этот мир живёт по закону джунглей. Здесь прав тот, кто точнее стреляет. Нравы у людей жестокие, а кровь - красная. Неприкрытое насилие бьёт через край и особо впечатлительные не досмотрят фильм до конца. Режиссёр явно упивался процессом создания картины, возведя насилие в ранг искусства. Показывая, как образ праведного человека исчезает, уступая место куску мяса, в котором копошатся мухи, и наоборот, как в облике свирепого и бессердечного бандита сверкает луч благочестия.
На что пойдёт Чарли Бернс, в исполнении блистательного Гая Пирса, чтобы спасти своего младшего брата? Убьёт ли он старшего, жестокого убийцу и насильника, который в перерывах между преступлениями задаётся философскими вопросами и наслаждается кровавыми закатами? С самых первых минут история хватает зрителя за горло и увлекает за собой в калейдоскоп событий, где каждое действие может привести к непредсказуемым последствиям. Затаив дыхание, свидетели сего действия, наблюдают за взаимоотношениями братьев Бернс и семейной драмой капитана Стенли. Выдохнуть можно лишь в конце и встретить заходящее солнце на последнем вздохе.
Этот бескомпромисно-жёсткий фильм обязателен к просмотру всем любителям жанра. Правда, натуралистичность жестоких сцен может отпугнуть от просмотра.
Благими намерениями вымощена дорога известно куда. Капитан Стэнли намеревался показать полудиким австралийским пустошам, что такое настоящий закон. Но людям не нужен закон, им нужна месть. Подонок должен быть мертв, причем, желательно, в кратчайший срок. Кто-то кого-то убил, ему отомстили, но потом за убийцу приехали мстить другие – спираль зла, раскручивающаяся на фоне унылых пустынных пейзажей. Как здесь можно привить закон и порядок? Одно преступление тянет за собой второе, третье, и вот уже маленький городок превращается в обитель зла, а события развиваются кровавой вакханалией, и никто не уйдет обиженным.
Ник Кейв – гениальный музыкант и мизантроп, который по определению не мог написать героического вестернового сценария, где бравый шериф с иствудовским прищуром наводит справедливость. Только анархия, красная кровь на белом песке, мухи и грязь. Как будто Хиллкоут снял постапокалипсис еще до «Дороги», а то, что события развиваются в наше время, только еще более сгущает краски. Для того, чтобы люди вели себя как звери, не нужна атомная война. Достаточно лишь, чтобы были эти самые люди.
Прекрасные харизматичные актеры, саундтрек самого Ника Кейва – все это здесь, в наличии, неотъемлемые составляющие пусть не шедевра, но очень крепкого антивестерна с антигероями. Фильм так и просится на различные параллели – от «Мертвеца» до «Дикой банды», но проводить их дело неблагодарное, так как он вполне себе самоценен, и выезжает не за счет именитых предшественников, а исключительно собственным высоким уровнем. И вот отгорает очередной кровавый закат, и грешный мир погружается в сон. Завтра все повторится, спираль продолжит свой виток, делая живущих еще на шаг ближе к роковой черте. И это – предложение, от которого нельзя отказаться. Помните об этом прежде, чем отойти ко сну.
Фильм художественный, я бы даже сказала, декоративный. Может быть, тому виной пусть дальнее, но все же соседство Индии и Японии, но при ближайшем знакомстве с австралийским кино кажется, что вся Австралия заражена каваем и заселена злостными каваистами. От Ника Кейва я такого не ожидала. Сценарий написан поэтом, а сам фильм снят, не иначе, художником. Здесь все настолько красиво, что Оскар Уайльд всплакнул бы от умиления.
Первая сцена, в бандитской малине, сразу же очаровывает. Душераздирающе убогий домишко, два оборванца в живописных лохмотьях, с ними две не менее колоритные девицы аборигенского происхождения. Визг, писк, стрельба – и вот, на пороге появляется мужественная фигура капитана Стэнли. Основательно запыленный и немного потрепанный, он похож на коалу-мутанта, решившего навести порядок на этой земле.
Но перед ним не вся шайка Бернсов. Мы видим только братьев Чарли и Микки, а еще двое, Артур и Сэмюэль, прячутся где-то в горах. Как и в известных нам русских народных сказках, в замечательном этом семействе умственные способности распределяются по старшинству. Поэтому, если старший, Артур, очень умен, то на последнем, Микки, природа совсем обленилась. Бедняга даже не говорит, что совсем не мешает ему участвовать в вооруженных ограблениях и насиловать беременных женщин.
Стэнли, как опытный полицейский, берет младшенького в заложники и отправляет Чарли на поиски остальных. На этом месте сюжет замедляется, а фильм, начавшийся как исторический боевик, продолжается чем-то вроде культового философского аниме «Афро самурай». Удивительно хороши сцены с Чарли, блуждающим по пустыне, куда-то медленно едущим на коне сквозь заросли местного саксаула, с силуэтом всадника на фоне закатного или звездного неба. В процессе наш герой время от времени разражается поэтическими монологами типа «Я спросил у ясеня…», обращается к разным природным стихиям, встречает одинокого сумчатого волка – охотника за головами. В образе романтического бандита Гай Пирс очень похож на самого Ника Кейва, сразу видно, что этот герой симпатичен авторам.
Артур тоже примечательная фигура, поэт и романтик. Он встречает рассветы и провожает закаты, хранит в горах целую библиотеку, и свято верит в семейные ценности. Вольный дух зовет уголовника к слиянию с природой, а местные аборигены верят, что когда-нибудь он станет динго.
К сожалению, не все в городе мыслят так широко. Например, глава местной городской общины, Иден Флетчер, жаждет как можно быстрее покончить с бандой. Вот оно – воплощение новой Австралии, всепобеждающей стерильности и порядка. Круп белой лошади сияет на солнце подобно полярным снегам, а собственно мэра играет сам Дэвид Уэнам – свет очей моих и воплощение свежайшей, дистиллированной австралийской красоты. Флетчер хрупок, но кровожаден, и на его стороне все население города. Пусть Стэнли уверен в успехе своего плана, но люди напуганы, и даже супруга капитана, упитанная розовая гусыня, не разделяет его убеждений.
А потому, как бы ни развивался сюжет, что бы нам ни хотели сказать авторы, все мы знаем, кто выиграл в этой войне. Потому и стало возможным появление вот такого кино, очень художнического, но аккуратного. Пытаясь как-нибудь оценить этот фильм, долго металась между 8 и 9, но потом вспомнила массу милых подробностей. Дивные деревянные кружечки, то, как скроены платья жены капитана и, конечно, трогательный заборчик вокруг капитанского дома. То, как изящно подобраны корявые веточки, с каким вкусом размещены, раскрывает всю суть австралийского национального характера, который мне так симпатичен. Будьте чуточку снисходительны, и этот фильм подарит вам только положительные эмоции.
Стоит отметить отменную работу оператора. Пейзажи дикой Австралии сняты мастерски. Хорошая музыка, создающая атмосферу одиночества на бескрайних далях страны-пустыни, отражающая сомнения и думы, которые терзают главного героя. Перед ним стоит невозможный по беспощадности выбор. А вокруг - спокойствие и безмятежность девственной природы. Жестокой, в купе с жестокостями, царившими в тот век, когда человек сеял зерна цивилизации на землях Австралии. Честная игра актеров.
Хороший вестерн.
Один из моих любимейших фильмов. Вообще вестерны люблю, однако хороших видела немного. 'Предложение' - один из них.
Здесь на первом плане - драма. Тот нравственный выбор, который стоит перед главным героем, можно смело назвать безвыходной ситуацией. Как бы он ни поступил - чувство вины будет сопровождать его всю жизнь. И герой, по натуре парень не сказать что эмоциональный и склонный к сантиментам, по-настоящему мучается и терзается. Вот он уже почти решился и - нет! - не находит в себе силы...
Особо хочу отметить Эмили Уотсон и Рэя Уинстона - очень трогательная пара у них получилась. Справедливый шериф и его любящая сердобольная жена. Они сохраняют любовь и нежность друг к другу, несмотря на чудовищную, жестокую реальность. Тем более, можно себе представить, насколько жестокой кажется реальность для героини Уотсон, приехавшей за мужем из славной старой Англии в воинственную, невыносимо жаркую Австралию. С этими надоедливыми мухами, аборигенами и агрессивными жителями. Но она мужественно справляется, просто как жена декабриста.
Прекрасная работа оператора, конечно. Бескрайняя манящая Австралия, не голливудская 'базлурмановская', а настоящая, пахнущая пылью и потом.
Ну и музыка Ника Кейва - без комментариев.
В общем, смотреть очень и очень рекомендую. Если Вы не слабонервный. И Вам больше 18. И Вы не беременная женщина.
Отчаянно пытающаяся достучаться до небес финальная сцена 'Предложения', со всеми этими братскими посиделками на фоне багряного заката, своей бравирующей сентиментальностью словно насмехается над зрителем. Полтора часа разлетающихся от выстрелов голов, гнилозубых садистов, вездесущих мух, всеобщего гниения, и... пламенеющий сполохами закат, сменяющийся плывущими сумерками финальных титров. И пустота. Без Чапаева, но с расцарапывающими ногти в кровь мыслями о вселенской безнадеге. С очевидным пониманием того, что снять настолько мертвый и идеальный в пустоте своей анти-вестерн в 21 веке мог бы только Сэм Пекинпа, существуй машина времени не только в воспалённом сознании почитателей шапочек из фольги. Верно следуя заветам Пекинпы, Джон Хиллкоут и сценарист-поэт-певец-на дуде игрец Ник Кейв даже не пытаются сделать фильм сколь-либо привлекательным для зрителя, раз за разом тыкая последнего лицом в метафизическое препарирование австралийских фронтиров, которое так же отличается от героической картинки, нарисованной классическими американскими вестернами, как питбуль с окровавленными после боя клыками отличается от милой болонки, щеголяющей розовым бантиком.
Австралия от Хиллкоута - это земля концентрированного безумия. Здесь среднему брату предлагают убить старшего, ради того, чтобы невинный младший не отправился танцевать заводную джигу в петле, солдаты с вполне серьезными лицами обсуждают возможное изнасилование жены своего командира, а посреди желтой пустыни стоит его домик, огороженный белым штакетником, где чай в фарфоровых чашечках подается в обязательное для любого британца время. И всё здесь заранее обречено, всё облеплено мухами, которых чем больше убьешь, тем больше их слетается, а подсознательно с мухами ассоциируются и люди, налетевшие на эту дикую землю. Кровь льётся - какой-то человек, да остаётся, а благородство... Оно давно уже отправилось в бессрочную эмиграцию на страницы книг Майн Рида и в фильмы Джона Форда. Герои несутся в какой-то безумной свистопляске, убивая, убивая, убивая, библейские аллюзии навязчиво мелькают перед глазами, грехопадение не заканчивается с первого и до последнего кадра, а бытие напоминает горький эрзац со вкусом оружейного масла и кровавой юшки из разбитого рта.
Вполне очевиден и второй основной источник вдохновения Хиллкоута, не случайно ведь уже через 4 года он твердой походкой вступил на 'Дорогу' живого классика американской литературы Кормака Маккарти. О его 'Кровавом меридиане' здесь кричит буквально все: маниакальная жестокость, глубокая философичность и замедленность повествования, время действия, полное отсутствие привычной для жанра героичности, ну и, конечно, Зло, принявшее человеческий облик. Если у Маккарти оным был одиозный Судья Холден, то здесь таковым становится старший брат Артур Бернс, наделенный какими-то потусторонними мистическими чертами. И в представлении режиссера именно он служит тем объектом, понимание которого даст ответ на вопрос о сущности хаоса, а, следовательно, и сущности порядка. Артур, как и Судья, творит зло не из-за ненависти к роду человеческому, что позволило бы провести параллель между ними и Сатаной, а из дикого исследовательского любопытства и извращенной жалости к букашкам под ногами. Люди - мухи с оторванными крыльями, а герой Дэнни Хьюстона - мальчик с увеличительным стеклом и яркими лучами солнца, используемыми в качестве оружия. Маккарти сделал финал своей книги открытым, Хиллкоут же поступил с 'Предложением' еще более хитрее, вроде и закрыв его финальной пальбой, но оставив зависший в душном австралийском воздухе вопрос: 'А что дальше и добро ли победило вообще?'.
Когда родится человек, то идет на одну из трех дорог жизненных, кроме которых других путей не имеется: пойдешь направо — волки тебя съедят, пойдешь налево — сам волков съешь, пойдешь прямо — сам себя съешь. (Чехов А. П. «Безотцовщина»)
В австралийском буше жили-были три брата. Старший зол и жесток был, творил всякие дела непотребные, навел шороху немало на окрестности, дожив до средних лет. Поговаривать стали аборигены, что не человек он более, а давно уж огромный волк. Младший, как водится, дурак – какой с него спрос. А вот средний – обычный: не добрый и не злой, не блестящего ума, но и не глупый, такой, как мы с вами, - ему и решения принимать. Знали ли они отца – не ведомо, но если и знали, то жизненных уроков он чадам не додал. Провидение, вспомнило об этом, и одним чудесным утром взялось за образование недоучек, озвучив самому адекватному братцу устами местного шерифа задачу-ультиматум: принесешь голову старшего – спасешь младшего, ну или с точностью да наоборот произойдет. На все про все отвело 9 дней. И отправилась душа заблудшая искать правильный ответ.
Ошибется тот, кто опрометчиво подумает, что Хиллкоут с Ником Кейвом посвятили сию историю поискам человека в человеке и прочему морализаторству. Откуда в людях зло творческий тандем ничуть не волнует, оно просто есть в каждом, как есть и добро, и любовь, и чувство прекрасного. Такая постановка вопроса сразу же выводит фильм в разряд белых ворон среди именитых вестернов. Но как же выигрышно смотрится эта белая птица на фоне сливающихся в одно темное пятно собратьев, подчеркивая, как все неоднозначно в этом мире, и насколько условны все определения и категории. Сегодня мужчина, охваченный бессмысленной злобой, с остервенением ввинчивает нож в сердце жертвы, наслаждаясь видом её мучений, а завтра он превыше всех ценностей поставит любовь, и будет не в силах отвести взгляд от терракотового заката чарующей красоты. День назад утонченная английская леди гуляя среди нежных роз, с трудом взращенных в раскаленной пустыне, не замечала никакого негатива вокруг, и подол ее изящного платья мог испачкаться разве что в пыли. Но проходит несколько дней и праведная христианка без тени сомнения изваляет свою душу в грязи, обрекая на смерть невиновного и беззащитного. Смердят и разлагаются под палящим солнцем трупы коренных жителей континента, убитых белыми переселенцами, но кто вспомнит о том, что привел к их жилищам смерть соплеменник. И ведь у героев был свой обоснованный мотив поступать так и не иначе. Если постараться, то можно понять каждого. Но при всем при этом выглядит насмешкой смущенная ирония эпизодически появляющегося на экране поэтически настроенного охотника за головами над теорией Дарвина о происхождении видов, ведь стесняться родства тут скорее впору обезьяне. Но не будем расстраиваться, обезьяне, как минимум, не дано писать стихов.
С другой стороны – чему удивляться. Жизнь – борьба. Правда, кто с кем борется, сказать однозначно не всегда возможно: бушрейнджеры с папуасами ли, цивилизация с традиционным укладом ли, люди с природой ли? А может каждый человек с самим собой? Границы перехода одного в другое слишком размыты. Поскреби почтенного горожанина и увидишь дикаря. А если увеличить масштаб и всмотреться в по-маликовски прекрасные багряные пески под лазурным бескрайним небом – оператор Бенуа Дельом постарался, то нетрудно заметить миллионы роящихся мух, готовых забиться в нос, рот, уши ступившего на их земли белого чужака. Суровый край, суровая реальность. Историческая правда, как она есть, без пафоса и без прикрас. Лишь жестокость порождающая жестокость. Эта честность цепляет и заставляет вспомнить о грязной прозе жизни в кадрах известного ревизиониста вестернов Пекинпа. И уже не до поэзии. Очевидно, что друзья-соавторы «Предложения» почитатели «кровавого Сэма». Но сами пошли дальше. Оставив от жанра лишь костяк, обтянули его новой шкурой, представив на суд зрителя философскую притчу о проклятом пути, пройдя по которому достаточно долго, изменить направление становится возможным лишь путем огромных жертв. И далеко не всегда сам человек решает платить ли требуемую цену. Вполне вероятно, что жизнь самостоятельно спишет ее со счета.
Простите за современный сленг, но 'Предложение' именно жесткий фильм. Порой даже не по себе становиться от увиденного.
Но абстрагировавшись от сюжета, можно заметить, что фильм снят в стиле Серджио Леоне, а точнее в стиле 'Однажды на диком западе'(имею в виду картинку и атмосферу). Разве что крупных планов у Леоне по-больше было, а у Хиллкота музыки (что вполне логично при живом то Кейве). Только вот называть вестерном данное кино никак язык не поворачивается, ибо Дикий Запад немного на другом континенте располагался.
О героях и сюжете повторятся не буду (выше сказано достаточно) - просто хочу сказать о впечатлении от увиденного. Если честно, громады смысла в придуманной Ником Кейвом, а снятой Джоном Хиллкотом истории я не вижу. Ну разве что показать, как тяжко было в своё время в Австралии и какие матерые парни пытались искать там счастье. Но ведь в строке жанра фильма, где красуется слово 'драма', очень хочется подразумевать глубину отношений что-ли или эмоциональный надрыв.
Но посмотрев 'Предложение' четко понимаешь, что драмы бывают очень даже разные,и что смысл в кино при наличии драматизма не редко вторичен. А посмотрев на терзания души человеческой, которые так изощренно изображены в 'Предложении' можно и ужаснуться и одновременно сказать, что посмотрел отличный фильм. И фильм оказался драмой.
Вообще не знаю даже, что хорошего в том, что периодически пытаешься отряхнуть с лица песок австралийской пустыни, завыть на луну под песню Ника Кейва, и периодически провожаешь взглядом падающие пачками трупы людей с дырками от пуль. Однако эмоции после просмотра более чем хорошие.
И ещё. В чем же жесть? Жесть у героев фильма и в душе и в жизни. Но они ведут себя вполне интеллигентно и не развешивают чужие уши на веревочку вокруг шеи, как нерадивый герой Дольфа Лундгрена. Они остались тем единственным островком интеллекта, который окружают песок, аборигены и тоска. А убивать? А убивать их учит жизнь.
История, развивающаяся как внутри, так и снаружи вокруг морального выбора. Выбирать между двумя людьми кому жить, а кому умереть в принципе не легко и не правильно, несмотря на то, что один из них – мальчишка, а другой – очевидно злодей, ведь «нам не дано предугадать как отзовется совершенное нами».
Все они, так или иначе, думают, что Бог их забыл, смеются над Дарвином, говорят «Мы, белые – не животные», но кто они ответить утвердительно не могут, только через отрицание. У каждого в глазах страх, все кажутся потерянным, брошенными и конченными, у всех полно вопросов и претензий к Богу, а Он не отвечает или вернее отвечает как обычно – посылая очередное искушение выбором. Не даром повсюду так много мух. Они напоминают о Сартре (пьеса «Мухи»), о смерти (физической и духовной), о безысходности и обреченности.
«Никто не хотел плохого», но так уж устроено, что все заканчивается этим, потому что внутри все, даже те, кто не способен или не хочет видеть, как жена полицейского, разгуливающая в шляпках с цветочками среди мух, песка, вони, все испорчены, все заражены, все виноваты, а бьют безвинного мальчика, бьют его как Христа, пока другие, засиженные мухами, смотрят. Удивительно, что они все же остановились – это оставляет надежду.
Смертельно раненный братом герой сидит всю ночь в пустыне, опять же как Христос, и все эти евангельские аллюзии заставляют относиться к истории как к чему-то архитипическому, к чему-то, что уже было и будет повторяться снова и снова. Брат убивает брата, злодей умирает, глядя на красоту природы в день Рождества. Возникает мысль, что это и правда было их рождением, таким, каким оно и бывает: мучительным, тяжелым, грязным и… великим. Фильм смотрится как притча об утрате и отчаянной попытке сохранить Человеческое.
