Фильм бесподобный. В детстве я его смотрела много раз. И каждый раз, как-будто впервые. И теперь много лет спустя, отыскав его в интернете, именно дублированный в советские времена, получила истинное удовольствие от просмотра. На таких фильмах нужно воспитывать детей, особенно девочек.

Я бы очень хотела, чтобы моя дочь с таким же восхищением восприняла эту чудесную сказку. Это произведение не может не понравиться. Те, кто еще не смотрел, - обязательно посмотрите эту волшебную историю, прекрасную на все времена!

Бывает, очень хочется отрешиться от всего суетного и вспомнить себя таким, каким ты был в детстве, когда верилось в чудо, когда мир был новым, когда невероятное случалось на твоих глазах. И ты сбрасываешь с себя шелуху скептицизма и отправляешь на поиски сказки, которая однажды непременно случится и с тобой.

«Три орешка для Золушки» (1973) Вацлава Ворличека - то самое лекарство от скуки, которое возвращает нас в наше лучшее состояние. Это сказка c. юмором и ассоциативными играми, когда наше сознание путешествует то в прошлое истории, то нашей жизни – в то время, когда впервые посмотрел этот фильм, и просто удивлялся и радовался, без анализа и рефлексий.

Была когда-то на карте такая страна Чехословакия, окутанная романтическим флером, и вот этот фильм – одна из граней того образа, что сложился у многих поколений. «Три орешка для Золушки» до сих пор для многих стран Европы – главный новогодний фильм, ритуал, с которым ассоциируется главный праздник детства. А для советского зрителя это был небольшой портал в другую реальность знакомых сказочных сюжетов: Золушка, но в эстетике европейской – чуть изящнее, чуть изысканнее, чем мы привыкли. И вроде бы история та же самая, но иначе расставлены некоторые акценты, и от этого постоянное чувство новизны, которое не проходит все эти годы, что мы смотрим картину.

Красота и свежесть актерского состава тоже оставляют очень приятное впечатление, незамутненное ничем, каждый из исполнителей главных ролей настолько легок, что кажется, он не играет – он живет в этом фильме. Либуше Шафранкова, Карин Леш, Рольф Хоппе, Павел Травничек, Карола Браунбок – этим актерам все дается с какой-то радостью, и с той же радостью, только преумноженной, отдается ими зрителю. Может, в этом и заключен секрет такой долгой и ровной нашей любви к «Трем орешкам для Золушки»?

В разговоре об этом фильме, наверное, напрашивается сравнение с нашей родной «Золушкой» (1947) Надежды Кошеверовой и Михаила Шапиро, в которой сыграли великие актеры: Эраст Гарин, Фаина Раневская, Василий Меркурьев, Сергей Филиппов и другие. Но сравнение это не соревновательное – победителей здесь нет, скорее, здесь интересно проследить стремление обоих фильмов к пересказу сказочного сюжета, к его переложению и наделению особенностями, которые превращают эту историю в произведение искусства кино.

Слово «доброта» так часто употребляется к месту и не очень, что иногда перестаешь ощущать его внутреннюю силу – как будто бы от него осталась только звуковая оболочка. Может, поэтому, и к самой доброте порой складывается отношение, как к чему-то такому, о чем все говорят, но чего не существует. В нее словно бы не верят. Но доброта как мерило человечности не просто нужна, но и жизненно необходима. История Золушки во всех ее редакциях (и в литературной, и в советской, и в чехословацкой), это ведь и есть завет беречь внутри себя доброту, не позволяя внешним обстоятельствам, какими бы они ни были, запятнать ее.

Никогда не видел этот фильм целиком - получалось так, что попадал или на конец, или на середину, а потому сразу переключал канал. Такое уж у меня правило - или смотреть весь фильм, или не смотреть его вообще. И вот на днях вдруг захотелось посмотреть сказку. Фильм 'Три орешка для Золушки' попался одним из первых - в списке найденных по тегу 'сказка' на известном своей безвозмездной добротой сетевом ресурсе.

Впечатление двоякое. С одной стороны, это, конечно, весьма славный фильм - не нудный, наполненный событиями, красиво снятый, в принципе, подходящий для просмотра и детям (особенно современным), и взрослым. А с другой стороны, есть в этом фильме нечто такое, что никак не позволяет отнести его именно к сказкам. И эта мысль пришла мне в голову сразу после сцены, в которой принц убивает лису, и она пытается вытащить стрелу из залитого кровью бока. 'Экий реализм!' - подумал я, и уже не мог вернуть себе ощущение сказочности происходящего на экране. Наоборот, ощущение нарочитой реалистичности стало преобладать над остальными впечатлениями.

Обратило на себя внимание практически полное отсутствие волшебства в классической волшебной истории. Здесь нет ни феи, ни превращений, нет ничего из того, что с избытком присутствует в другом фильме о Золушке - Надежды Кошеверовой и Михаила Шапиро. И если отнестись к этому как к задумке Божены Немцовой, сценарий которой использовал Вацлав Ворличек, как к осознанному переосмыслению ею сказки братьев Гримм, то фильм 'Три орешка для Золушки' предстанет в совершенно ином свете. Да, феи и превращений нет и в исходной сказке, которая сама по себе наполнена реализмом и разного рода жестокостями намного больше, чем волшебством... Но можно сказать, что сказка Немцовой - своеобразный манифест нового восприятия старых историй. Из них старательно 'вырезана' вся традиционная моральная составляющая, зато включена идея, согласно которой не столько скромность и доброта (предсмертный завет матери Золушки у братьев Гримм), сколько самостоятельность, определенная дерзость и полнейшее понимание смысла каждого поступка могут привести девушку (а впрочем, не только ее) к успеху в жизни. Ведь Золушка в фильме отнюдь не добра - она или молчит, или шутит, причем далеко не так невинно, как может показаться на первый взгляд, а искренние симпатии, как мне кажется, можно наблюдать в ней только в трех случаях - когда она беседует с голубями, с конем и с совой. Но не с людьми! С ними она, скорее, насмешлива, чем задорна, скорее, посмеивается, чем смеется...

Новая история Золушки представляет ее настолько самостоятельной, что у автора сценария уже нет нужды вставлять в сюжет ни отца, ни помощь матери, на могиле которой и должно было вырасти дерево, одаривающее ее платьями и пр. Иными словами, 'новая формула счастья' предполагает еще одну важнейшую его составляющую - везение или удачу. Ветка с орешками попадает к Золушке более чем случайно - она падает с дерева просто потому, что 'так сложилось' - так уж 'свезло', что гнездо с ней сваливается на голову спящего возницы, над которым решил подшутить принц. Можно ли сказать, есть ли в этом фильме любовь? Та любовь, которая так тонко показана в фильме 1947 года? Не знаю. Не могу ответить на вопрос, влюблена ли вообще Золушка Ворличека в принца - скорее, она полностью осознает смысл вступления с ним в брак. Он, в свою очередь, опять-таки оценивает не ее душевные качества, а исключительно внешность - просто потому, что у него не было времени на что, чтобы хорошенько познакомиться и, собственно, узнать ее, понять, почему именно Золушка, а не любая другая красавица, должна стать его принцессой. Все происходит настолько стремительно, что их знакомство, как видно, произойдет уже потом - когда-нибудь, а возможно, и никогда. В конце концов, фильм не дает никакой возможности предполагать, что же будет происходить с героями дальше. Смогут ли ужиться два своевольных и, в целом, совершенно уверенных в себе человека, в каждом из которых можно наблюдать сложившееся, и отнюдь не юношеское, мировоззрение - не такой уж праздный вопрос. И никакого волшебства в этой истории уже не нужно. Замените орешки на внезапное наследство или, что сегодня более популярно, на богатого доброжелателя - и фильм из сказки превратится в обычную мелодраму, в которой некая молодая и симпатичная handmade women встретила удачную и перспективную, пусть и несамостоятельную в финансовывых вопросах, пару для успешного продолжения 'бизнеса'...

Все-таки, Золушка из 1947 года - милая, наивная, бесконечно светлая и чистая - мне нравится гораздо больше. Пожалуй, ее я и стану рекомендовать тем, кто желает увидеть волшебную сказку, а не своеобразный 'путь к успеху' девушки из фильма 'Три орешка для Золушки'.

6 из 10

Моя любимая сказка. Да вообще все чешские сказки того времени хороши. Они наполнены волшебством, нежностью и тем непонятным, но прекрастным что заставляет замереть от восторга. Теперь таких не делают. А сама сказка (любимейшая девочками история), пусть немного и изменённая, всё равно захватывает до конца.