Существует на свете страшное и редкое неврологическое расстройство, которое называют «синдромом запертого человека» или «псевдокомой». Иногда в результате инсульта или других причин, когда повреждаются бульбарные структуры мозга, человек больше не может двигаться, говорить, жевать, даже порой самостоятельно дышать. Его тело охвачено параличом. Но его сознание при этом остаётся целостным и невредимым. Человек оказывается как бы заперт внутри собственного тела. Эти случаи врачи нередко путали с подлинной комой, и человек, который всё слышал, видел и понимал, не имея возможности об этом сообщить окружающим, оставался обречён жить, как бабочка в скафандре. Иногда десятилетиями. Современная диагностика позволяет определить наличие сознания у человека в псевдокоме, а это даёт возможность облегчить его состояние. Изредка люди излечиваются от этого страшного недуга. К сожалению, случай из фильма, не тот.
Фильм «Скафандр и бабочка» снят Джулианом Шнабелем («Ван Гог. На пороге вечности») по автобиографической книге редактора престижного журнала Жана-Доминика Боби, который после инсульта впал в состояние псевдокомы. На его счастье, один глаз у него продолжал видеть, и он им мог моргать. Благодаря этому, медперсоналу больницы удалось не только наладить с больным контакт и организовать его общение с близкими, но и максимально облегчить его жизнь. В течение двух месяцев ассистентка Боби по несколько часов проговаривала ему специальный алфавит и записывала буквы, когда он моргал. Так появилась на свет книга, которая рассказала о переживаниях, мыслях, чувствах человека, запертого в недвижимом теле. Автор едва дожил до выхода книги, через пару дней после этого он умер, так и не узнав, что она станет бестселлером, выйдет огромными тиражами в тридцати странах. И что спустя десять лет по ней будет снят фильм, который завоюет «Золотой Глобус» и ряд других престижных наград.
Может быть, Шнабель не самый сильный современный режиссёр, но задача, за которую он взялся – снять фильм о полностью неподвижном человеке, где практически никакого действия – очень сложна, и он с ней справился. От картины трудно оторваться, она держит нерв – режиссёр рассказывает об очень непростой судьбе и задаёт очень непростые вопросы о жизни и смерти, которые зрителю самому предстоит после просмотра осмыслить.
Большая часть фильма операторски построена так, словно зритель видит мир глазами (вернее, левым глазом) Жана-Доминика. Что-то попадает в его поле зрения, а что-то выходит из него – у героя нет возможности даже толком сфокусировать взгляд.
Нельзя сказать, что этот фильм о мужестве – Жан-Доминик порой оказывается весьма слабым, тем более, что в прежней, здоровой жизни он был избалован богатством, успехом и вниманием окружающих – его желание написать книгу – это такая же потребность, как дыхание, ведь благодаря этой работе он сохранил не только себя в социуме, но прежде всего она позволила ему продолжать чувствовать себя живым человеком, ведь человек – это его душа, и даже запертая на сто замков, она продолжает любить, страдать, скучать, радоваться – жить.
Сильно не соглашусь что кинематографическое воплощение подкачало. Операторская работа - просто шедевр. Полфильма идет повествование от первого лица. И камера здесь является полноправным персонажем. Снимаю шляпу. Януш Комински - гениальный оператор.
В остальном - да, несколько затянуто, но, учитывая что это практически автобиографический сценарий человека запертого внутри себя - просто оторопь берет.
Также не соглашусь что кино тяжелое. Отнюдь. Не мотря ни на что - оно пессимистичное.
Часто ли приходится задумываться человеку о том, как проходит его жизнь, какую роль он в ней играет и вообще, живет ли он по-настоящему? Часто ли бывают в жизни моменты, когда привычный бег по жизни останавливается, уступая место тишине, созерцанию и пониманию своей сути, своего истинного Я? Несомненно, возможностей для таких остановок в жизни каждого предоставлено достаточно, однако в исключительно редких случаях удается ими воспользоваться. Многие ли смогли вовремя заметить мерцающий огонек, словно предостерегающий: «Как-то не так ты живешь, твой путь совсем не там…»?
Жизнь Жана-Доминика Боби, французского журналиста, писателя, главного редактора журнала «Elle France», автора и главного действующего лица этой истории, напоминала непрерывную погоню, соревнование с самим собой в достижении новых высот, положения, успеха. Была у него и мечта – написать книгу, современный аналог «Графа Монте-Кристо», на которую, конечно же, не хватало ни времени, ни вдохновения. Успешая карьера, новый спортивный автомобиль, выходной с детьми – жизнь или только ее видимость? Ответ на этот вопрос есть всегда, а вот чтобы увидеть его, многим недостаточно того слабого мерцающего огонька, им нужна яркая вспышка, ослепляющий, «резкий свет катастрофы». Для Жан-До, как называли его друзья, таким «светом» оказался сильнейший инсульт, в результате которого непарализованным остался только левый глаз…
«Вся моя жизнь – цепочка неудач: женщины, которых я не любил, шансы, которые я упустил, моменты счастья, которые прошли мимо, гонка с заведомо известным концом…» В один миг наступает прозрение, понимание, что по сути жизни-то и не было, а был сумасшедший, бурный круговорот суеты и призрачных целей. Только оказавшись затворником в собственном теле, как в водолазном снаряжении, глядя на мир через маленькое «окошко в скафандре», Жан-До осознает, что точно также всю жизнь была заперта его душа. Не знавшая свободы, она подобно бабочке, стремящейся на волю из кокона, стучалась, просилась на свет. «Иногда мне кажется, что я слышу удары своего сердца, но все равно я убеждаю себя, что это — крылья бабочки…»
Кроме глаз и слуха, воображение и память – вот все, что осталось непарализованным, способным перенести его хотя бы в мечтах из «подводного колокола» в придуманную реальность, прекрасную и безмятежно-красивую…
Это даже не автобиография, это своеобразная исповедь или «путевые заметки странника с берегов одиночества», написанная без помощи речи, одним лишь морганием века, силой воли и колоссальным терпением.
Единственный, но уникальный бестселлер автора «Скафандр и бабочка», вышедший в 1997 году, имел большой успех. А Жан-Доминик Боби скончался от пневмонии на десятый день после его выхода, пробыв более полутора лет в состоянии «бодрствующей комы».
Снятый через 10 лет после выхода книги фильм также получил заслуженное внимание, собрал множество наград. Думаю, бессмысленно рассуждать об оценке. Безусловно, само произведение – шедевр, который вне всяческих баллов. Сделать же экранизацию подобной силы, вероятно, в данном случае все же невозможно…
Грустный, тяжелый фильм, который дает нам задуматься о жизни.
Что может быть тяжелее и мучительнее, чем безжизненное тело с живой подавленной душой и с одним открытым глазом?
Что может сказать или показать человек, который больше не владеет своим телом? Как он может себя чувствовать, когда его понимает только медсестра, придумавшая новый способ выражать мысли больного?
Девушка медленно произносит буквы алфавита и, подмигивая глазом, Жан-Доминик указывает на выбранную букву. Таким образом, он строит слова, словосочетания и предложения.
Не удивительно, что первым его предложением стало:
- Я хочу умереть.
Вскоре он решает написать книгу. Это было очень мучительно, трудно, а главное долго, но Жан-Доминик не сдавался.
Очутившись в таком состоянии, он хотел донести до людей, каково быть в скафандре.
Он хотел быть бабочкой. Свободной и счастливой.
После того как книга все-таки вышла, люди были в восторге. Похоже, он и вправду, сумел донести до них свои чувства и мечты снова быть свободным.
Он так и не смог стать свободным. Он так и не смог стать бабочкой, ведь он так старался! К концу своей жизни, он мог уже тихо, не разборчиво петь песню… Но все же он ее пел!
И самое печальное то, что эта история была на самом деле.
Когда парализовано тело - движется активнее душа. Джулиан Шнабель в очередной раз доказывает нам этот постулат на примере истории Жана-Доминика Боби, бывшего редактора журнала Elle France, который будучи прикованным к кровати, умудряется всего с помощью одного глаза рассказать о своем состоянии в автобиографической книге 'Скафандр и бабочка'.
В 2002 году по фестивалям прокатилась лента Алехандро Аменабара 'Море внутри' о борьбе парализованного человека за право эвтаназии. На этот раз герой борется за жизнь с неистощимой силой воли и чувством юмора. Джулиана Шнабеля и Януша Камински отметили за отличную операторскую работу. Визуальная картинка весь фильм идет от первого лица. порхает как взгляд, как бабочка, перемежаясь с мыслями главного героя.
Несмотря на уродство Жана-Доминика, зашитый глаз и скошенные губы, ему помогает очаровательная врач-логопед наладить контакт с внешним миром. 'Моргни один раз если 'да', и два раза если 'нет' '. Дальше это станет кодовым алфавитом. Первые слова, которые он произнесет - 'Я хочу умереть'. Это будет последнее желание подобного рода. Любовь и поддержка окружающих сотворит чудо. Однажды Жан-Доминик скажет, что хочет выполнить контракт с издательством написать книгу.
Но это все внешнее. Оно хоть и чрезвычайно трогательно и слезливо, главное это метафора внутреннего состояния героя.
В фильме есть замечательный момент, когда к Жану-Доминику приходит в гости человек, которого он видел единожды. Когда любезно уступил место в самолете, летящим в Гонконг. Это человек после захвата проведет в плену свыше четырех лет в маленьком подвале в Бейруте. теперь в плену своего тела и Жан-Доминик. Это называется скафандр. Внутри душа - бабочка. 'У меня помимо глаза не парализованы две вещи: память и воображение.' Что может быть лучшим доказательством существования души?
В кинотеатре одна бабушка хохотала весь сеанс...
'Скафандр и бабочка' - один из лучших фильмов нашего времени, с первых кадров ставший высокой классикой. Это неоспоримо, как и великолепная игра Матье Амальрика.
Да, я плакал! Шнабель очень деликатно задел самые тонкие струнки, без лишнего эпатажа, характерного для таких сюжетов. Очень потрясло, что такой человек существовал в действительности, это - откровение, большее чем рекорды на Олимпийских играх. Рекордный прыжок? Две секунды в эфире. 'Скафандр и бабочка' еще многие поколения будет воодушевлять, уж если хотите, как подвиг Зои Космодемьянской, повествуя о несгибаемой силе духа, и прекрасном, чистом мире внутри каждого из нас. Жан-Доминик Боби просит открыть эту terra incognita сейчас, не дожидаясь пока наши тела погрузят в скафандры.
Когда человек становится пленником своего тела, все, что ему остаются – это украшать стены камеры изнутри. Иначе можно умереть от глухой депрессии, давящей безнадеги однообразной жизни, где только и есть, что потолок над головой да телевизор, оставленный включенным сердобольной санитаркой. Можно кричать, можно смеяться, можно сойти с ума – никто об этом даже не узнает. Но человек остается человеком, покуда живы память и воображение, Мане и Моне нашего разума, позволяющие хоть ненадолго стать свободным, счастливым, влюбленным, гуляющим по улицам Парижа и вкушающим не обогащенную витамином питательную смесь через капельницу, а устриц и вино. И только с красивой девушкой, потому что иначе нет никакого смысла ни в устрицах, ни в вине.
Волшебная камера Януша Камински путешествует по памяти и воображению Жана-Доминика, а закадровый голос, словно опытный экскурсовод, проводит экскурсию по сознанию паралитика, человека, у которого единственный ответ на любой вопрос –подмигивание левым глазом. Это секундное сокращение мышц для него и «да», и «нет», и «включите футбол, пожалуйста», и все буквы алфавита от А до Я включительно, и «я каждый день жду, что ты придешь». У эскимосов есть сорок слов для обозначения снега, а у ЖанДома лишь одно подмигивание вместо десятков тысяч слов.
Снимать фильмы об инвалидах – такое же читерство, как экранизации истории Хатико. Сентиментальные натуры обливаются слезами, а любое слово критики превращает тебя в закоренелого бездушного циника, чуждого состраданию – единственному, что отличает человека от животного. Джулиан Шнабель играет минор на натянутых струнах души, но только глухой не услышит в этих нотах надежды. Потеряв возможность управлять телом, Жан раскрывает свое сердце – в том числе и для себя самого. А когда ты как зритель, становишься свидетелем чьего-то духовного перерождения, это цепляет. Начинаешь думать, что и для тебя не все потеряно. Правда, не хочется, чтобы обрядом инициации стал инсульт. Так что живи, дыши, говори, смейся, и верь, что дешевая Мадонна из сувенирной лавки – уникальный символ надежды, освященный самим кардиналом. Гуляй по улицам любимого города, пей вино с красивыми женщинами, люби и будь любим, потому что человеческая жизнь хрупка, как крыло бабочки.
«У меня есть еще 2 органа кроме левого глаза, которые не парализованы. Воображение и воспоминания».
Хочется начать с того, что в последнее время мне не приходилось видеть таких шокирующих и заставляющих задуматься фильмов в данном жанре драмы и биографии, также с хорошим актерским составом и отличной операторской работой.
Итак, фильм повествует нам о Жане-Доминике Боби, главным редакторе журнала Elle, на участь которого выпало стать парализованным с головы до пят, имеющего при себе лишь один действовавший глаз для того, чтобы кое-как поддерживать связь с миром, но еще и безгранично широкую фантазию и воспоминания, наводившие только грусть на главного персонажа в связи с весьма неудачным положением.
И вот стоит нам с первой секунды открыть глаза вместе с Жан-До, как мы начинаем погружаться в иной мир, совершенно забывая о том, кто мы есть, кем мы были, а полностью проникая телом и душой к этому человеку, полностью став им самим. Благодаря такому чудесному ходу со стороны режиссеров\операторов\продюсеров, за оригинальную идею которую уже можно аплодировать стоя, я, можно сказать, побыв в «шкуре» другого человека, смогла взглянуть на мир чужими глазами и думать так же, как Жан-Доминик.
До того (!) самого момента, когда не произойдет что-то плохое, никогда не задумываешься о том, каким ты был ранее человеком, что ты сделал хорошего, а что плохого, однако стоит вот потерять возможность к полноценной жизни, как приходит… понимание. Понимание о том, что ты так много не успел и никогда не успеешь сделать, как это и случилось с главным персонажем, но он не жалеет ни о чем, ни об одном моменте из своего ярко-запоминающегося прошлого, на мой взгляд. Ведь именно с параличом на него снизошло «озарение» в виде подобных мыслей о детях: «Я их отец, но не могу провести рукой по их волосам, ущипнуть их пушистых затылок, крепко прижать к себе их гладкое теплое тело…». Однако он не мог не радоваться, несмотря на то, что сам был узником тесного скафандра, что его ребятишки живут и наслаждаются жизнью.
Запомнился очень сильно момент из его прошлого Жан-До: он весь такой жизнерадостный и целеустремленный решил побрить отца, который всеми силами отбивался от бритвы, но все-таки которому была приятна эта мелочь со стороны сына, сообщившему ему, что он собирается переписать самого Дюма, а в итоге работая по пять часов в день через девушку пишет книгу о себе и своем внутреннем мире. «Я не должен был даже думать о том, чтобы переписать Дюма. С шедеврами не шутят; это судьба, урок, понимаете?».
У меня до сих пор не хватает слов, чтобы описать свой восторг и некий ступор после просмотра. На уме едва лишь пара мыслей, и все они о том, насколько же фильм изящен и необычен по-своему. Одна подача со стороны операторской группы чего стоит.
Могу сказать, что «Скафандр и Бабочка» исключительно для людей, не боящихся проявлять сочувствие, сопереживание или показать своих слез. И он надолго западет к вам в душу, после чего вы можете кардинально изменить свои взгляды на окружающий мир… и к лучшему.
«Мне все равно тащите ли вы меня за собой на дно океана, ведь вы моя бабочка».
Пока ты говоришь совсем не то, что думаешь, слушаешь совсем не то, во что веришь, и делаешь совсем не то, к чему расположен — то всё это время и живёшь совсем не ты. (Сян-цзы)
Этот фильм совершенно не для праздного просмотра и не увеселения души. Этот фильм о сильном духе человека, запертом в слабом человеческом теле. И несмотря на то, что фильм достаточно статичен, все равно напряженная заинтересованность остается до самых последних кадров фильма и у тебя не возникает желания переключить канал для просмотра чего-нибудь более подвижного.
Главного героя в расцвете жизненных сил внезапно поражает инсульт. Поражает совершенно безжалостно, поскольку не парализованным остается лишь один глаз. Что может быть страшнее?! А страшнее всего становится то, что разум этого человека продолжает работать также как у совершенно здорового человека. Все желания, помыслы, стремления - все остаются живы. И человек остается один на один со всем этим, не имея возможности не прекратить все это и не реализовать. И как тяжело осознавать, что сколько в жизни ты допустил ошибок, сколько всего ты не сделал в жизни (откладывая все на потом) и скольких людей ты обидел.
По ходу просмотра все больше и больше проникаешься уважением к главному герою. Уважения достойно то, что постепенно осознавая свои ошибки и находясь в таком положении, он все же пытается по возможности хоть что-то исправить. И именно для этой цели он 'пишет' книгу - исповедь с помощью врача. 'Как отличить сильного человека от слабого? Если недоволен жизнью сильный человек, то он предъявляет претензии к себе, а если слабый, то к людям' (Сян-цзы). Главный герой никого не обвиняет в том, что с ним случилось, а пытается хоть как-то поменять реальность.
Подытожив все сказанное выше можно сделать вывод, что это серьезный фильм о сильном человеке!
Всегда среди массы фильмов тяжело найти самородок, который бы заставил тебя с открытым ртом смотреть его до конца, еще тяжелее найти фильм при просмотре которого у тебя появляются доселе не бывавшие или давно забытые эмоции, такие картины по праву называют шедеврами мировой кинематографии.
'Скафандр и бабочка' настолько непонятен в плане эмоций после его просмотра, у тебя просто нету слов чтобы описать свои эмоции, все что ты можешь сказать: это КРУТО! Это еще круче зная, что это не выдуманная история, а история из жизни. И в правду жизнь лучший драматург. Прочитав описание, вы должно быть засомневаетесь в истине тех слов, но настолько это невообразимо, чтобы быть правдой. Гениальная игра Матье Альмарика, который всего лишь играя одним глазом сделал и показал столько, что некоторые актеры не могут сделать работая всем телом и в нескольких фильмах. Это действительно тяжело объяснять, это надо видеть.
Такие же чувства у меня были после просмотра картины 'Достучаться до небес', душа была неспокойна, ты действительно сопереживаешь героям фильма даже после его просмотра. Это то великое чудо киноисскуства ради которого и был придуман данный жанр. Да, безусловно есть комедии, которые нас веселят в хмурый для нас день, есть экшны, смотря которые мы отдыхаем мозгами, есть мелодрамы в которых мы видим красивую любовь, триллер где мы щекочем себе нервы, но именно серьезные картины двигают жанр вперед, не давая тому топтаться на месте. Мы должны гордится теми людьми которые делают это.
У Матье Амальрика счастливая для актера внешность: его персонажам нельзя не сочувствовать. А ее они неизменно вызывают симпатию, несмотря на то, что не всегда (далеко не всегда!, вспомнить хотя бы Доминика Грина из 'Кванта милосердия') являются положительными героями.
Главный герой этой истории Жан-До тоже вряд ли может расчитывать на сочувствие большинства. 43-х летний мужчина в полном расцвете сил, редактор претижного глянцевого журнала, таким не сочувствуют. Мужчины позавидуют его машине, дому, любовнице... Женщины упрекнут в том, что не захотел сохранить семью; скажут, что короткие свидения с детьми по выходным - это слишком мало и слишком грустно; конечно же, будут говорить: 'Ну что с него взять, он же мужчина, сытый, бесчувственный, самодовольный...'
Все это будет и уйдет - по мере того, как единственный подвижный глаз обездвиженного тела расскажет нам о запертом в нем внутреннем мире; о том, что богатые тоже плачут; о том, что ни одного человека в мире нельзя судить только по внешним атрибутам успеха, богатства или привлекательности для противоположного пола.
Я бы сказала, что Жан-Доминик находился в скафандре до того, как с ним случилось несчастье. За время, которое он провел в скафандре физическом, ему удалось улизнуть.
