Шведская картина «Мёртвая зыбь» привлекла именем режиссёра Дэниэла Альфредсона, того самого, экранизировавшего два продолжения романов о хакерше Лисбет Саландер, написанных Стигом Ларссоном. После Нильса Ардена Оплева, следующие книги на экране получились не такими захватывающими, возможно дело в режиссуре или самих романах, но жанр триллера и ту захватывающую атмосферу, Альфредсон отпускать не хочет. В этой картине, снятой по одноимённому роману Юхана Теорина, который уже настрочил целую трилогию, местом действия которой является шведский остров Эланд, детективная история, основное действие которой происходит во флэшбеках, задолго до прямого, современного повествования, делает поиски главных героев истины более загадочными и ввиду своей первоначальной недосказанности – тревожными. Подобный оборот использовал Ларссон, удачно разбросав линии убийства и интересные факты из жизни героев, но «Мёртвая зыбь», не могу сказать этого о романе, в этом плане гораздо проще, поскольку персонажей пропорционально меньше, да и скелетов в шкафу всего два.

1993 год. На Эланд приезжает Юлия – одинокая взрослая женщина, чтобы продать один из имеющихся в собственности домов. Раньше она жила там до трагедии, случившейся с её маленьким сыном Йенсом – тот бесследно исчез и даже спустя двадцать лет, никакая информация не помогала узнать что же произошло в тот злосчастный день. Её рад видеть отец – старик, которого она всё ещё винит в недосмотре за внуком, когда та уезжала в город. Благодаря увлечению старика пароходами послевоенного времени, он замечает один факт, который его настораживает: именно в день пропажи Йенса из Гаваны приплывает корабль, на котором, возможно, вернулся бежавший туда Нильс Кант, известный своим тройным убийством. Хотя гроб с Кантом привезли гораздо раньше, были сомнения, что этот человек вообще был похоронен. Юлия, всё это время переживающая потерю, будучи уже с того времени матерью-одиночкой, скептически и прохладно отнеслась к мифическим предположениям отца, не желая поднимать прошлое и аккумулировать боль. Толчком к развитию истории и постепенному возвращению прошлого становится убийство друга отца.

Благодаря хорошей работе Лены Эндре, знакомой по трилогии Миллениум в качестве журналистки Эрики, «Мёртвая зыбь» показывает насколько тяжёлым может быть возвращение к тому, что заставляло всё это время оставаться в эмоциональной изоляции от мира, не имея возможности создать новую семью. Как трудно проникнуться симпатией к ровеснику-полицейскому Леннарту, подающему знаки внимания, и перестать винить отца, не опустившего руки в поиске ответов даже по прошествии стольких лет. Дэниэл Альфредсон, не растягивая фильм, успевает запечатлеть пустынные красоты осеннего Эланда, над которым бесконечные облака, гонимые ветром с Балтики, приносят лишь холодную грусть. Чередуя всё чаще историю Нильса Канта в тёплой Гаване и пасмурную атмосферу окраин Швеции, под иногда чересчур жутковатую и тяжёлую музыку Томаса Дибдала, фильм собирает-таки тот роковой день воедино, оставляя правду и, возможно, раскаяние пред неправильным выбором, под проливным дождём. Ложь, месть и жажда денег всегда могут привести к необратимым последствиям, которые рано или поздно раскроют все секреты.

«Мёртвая зыбь» в понимании моря, как самостоятельное волнение глади, не имеющее непосредственное воздействие чего-либо. Волнение тайны, желающей стать явью. «Skumtimmen» так же прохладен и мрачноват, как большая часть кинематографа Швеции, но именно это, в первую очередь, привлекает и чарует в скандинавском кино. Данный фильм держится, по моему мнению, чуть выше середины – качественно, атмосферно, но ничего выдающегося. Можно посоветовать к просмотру всем любителям северного европейского кино и наверняка, ожидать в дальнейшем постановки двух других книг Юхана Теорина: «Ночной шторм» и «Кровавый разлом», получивших награды. Наверняка кино тоже будет интереснее.

6 из 10